Я внимательно посмотрел ему в глаза. Гюнтер глаз не опустил и не отвел, а немного подумав, сказал:

– Мы не первый год служим в этом замке, все наши семьи живут здесь, и идти нам некуда. И еще мы сразу почувствовали, когда вы появились, что нам придется выбирать – или с вами до конца, или уходить, – и, поговорив об этом, все решили остаться.

Я подошел и подал ему руку.

– Спасибо, Гюнтер, и дружине передай мое спасибо.

Проводив дружинника, я попросил, чтобы принесли поесть, и, пока ел, определился со своими действиями. Сейчас, немного успокоившись после разговора с Гюнтером, я знал, что надо делать.

Пообедав, приказал Стену все убрать, а сам спустился в подвал. Здесь находились и оружейка, и сокровищница, а также склад продуктов и даже меди. Медь добывали в маркизате, ее плавили и продавали, но определенную часть перевезли в замок как неприкосновенный запас. Вот она лежит, в слитках килограммов триста, а это бронза, и ее тоже немало. Осмотрев все, поднялся наверх.

– Сенар, позови мне Ульха, надо дать распоряжение.

Ульх был управляющий хозяйством замка. Получив указание предоставить мне полный перечень, что и в каком количестве находится на хранении в подвале, он убежал его выполнять.

В коридоре раздался какой-то шум и, что интересно, не утихал – звукоизоляция была тут неплохой, поэтому что там происходило, разобрать не смог. Встал, открыл дверь, за ней стояли плотник и пожилой мужчина, наверное, его отец, так как было заметно сходство. А также Сенар, который заступал им проход.

– Мне о вас ничего не говорили, поэтому я ничего докладывать не буду.

– Что здесь происходит? Литон, ты почему задерживаешься?

Тот покраснел и, не зная, что сказать, начал кланяться.

– А ты почему их не пускаешь? И даже не соизволишь мне доложить, – это уже Стену. Сделав угрожающий вид, я проговорил: – Еще раз такое повторится, пойдешь чистить конюшню. Тебе все понятно?

Оказавшись в кабинете, Литон представил мне своего отца, которого звали Вирон.

– Скажи, ден Вирон, ты делал водяное колесо?

– Да, господин граф, делал, и запруду мы ладили под мукомольню. Правда, глянул я на ваше колесо, оно поболе будет, но сладить можно.

– Вот какое дело у меня к тебе, Вирон: надо, чтобы сделал ты это колесо и запруду на реке в Каменном логе, там, где берег высокий. – Я поднял руку, видя, что он хочет что-то возразить. – Я не сказал, что ты должен махать топором, а будешь ты главным по стройке, людей сам наймешь и оплату определишь. Денег я тебе дам, но за все отвечать будешь сам, главное, чтобы все было быстро, но и сделано добротно и правильно. И чтобы служило не один год. Если что надо будет, говоришь Ульху, и все получишь, я его предупрежу, чтобы задержек не было. Тебе оплата – один серебряный в месяц. Ну что, возьмешься?

Я видел, как Вирон волнуется: конечно, одно дело самому все ладить и тянуть на себе, и совсем другое – контролировать работу других. Умный и честный человек в первую очередь начнет в себе сомневаться – а справится ли он? Старик мял в руках картуз, как-то беспомощно посмотрел на сына, потом на меня. Хотя какой он старик – лет пятьдесят мужику, правда, жизнь, видать, потрепала, все лицо в морщинах, а на руках вон какие мозоли.

– Берись, Вирон, если что не понятно будет, подскажу, – давил я на него.

Наконец Вирон решился.

– Берусь я, господин граф, все сделаю. А Литон при мне будет или как?

– При тебе, при тебе, – успокоил я старика. – Давай сделаем так: ты завтра набирай бригаду, проезжай по селам, потом посмотри место, где работать будете, и после этого ко мне. Поговорим, подумаем, посоветуемся.

Глава семнадцатая

На землю опускался вечер, тени становились все длиннее, повеяло прохладой. Я вышел на площадь перед замком и огляделся. Народ был чем-то занят, все что-то делали, куда-то спешили, только на тренировочной площадке с десяток мальчишек разных возрастов о чем-то спорили и размахивали руками.

– Ей, парни! – окликнул я их. – А ну идите сюда.

Детвора растерялась, наверное, думала, что будет какой-то нагоняй, и нехотя поплелась ко мне. Не доходя несколько шагов, они принялись неумело кланяться. Я сделал удивленное лицо.

– А вы это чего мне кланяетесь, вы что, уже работаете у меня или служите?

– Нет, – нестройно затянули несколько голосов.

– Ну а раз нет, то почему кланяетесь? Вы при встрече со мной должны сказать: добрый вечер, господин граф, или доброе утро, в зависимости от того, какое время дня. А теперь скажите мне, вы на речку или в лес ходите?

– Да, – уже более дружно раздалось в ответ.

– А вы нигде не видели белый песок?

Наступила тишина.

– Я видел, – вдруг раздался голосок. – Мы когда с мамкой по грибы ходили, то как раз этот песок и видели, вот у нас тут желтый на реке, а у Каменного Пальца белый.

Чернявый пацаненок лет десяти шмыганул носом и важно посмотрел на друзей.

– А кто твой папка? – спросил я и пожалел: малыш сразу как-то сдулся и опустил голову.

– А нету у него папки, его мамка нагуляла, – раздалось с задних рядов.

– А ну тихо все! – прикрикнул я. – Как тебя зовут? – спросил я малыша, чувствуя, что тот может заплакать.

– Игор, господин граф, – сдерживая слезы, проговорил тот.

– Ух ты, – проговорил я, присаживаясь перед ним на корточки. – У меня друг был самый лучший, его Игорь звали, давай я тебя тоже так звать буду? Ты не против? – У детей слезы быстро пропадают, стоит лишь только чуть отвлечь их от темы, которая их может расстроить. – А если не против, то можно я попрошу тебя мне помочь?

У мальчишки, видать, и голос от волнения перехватило, поэтому он только кивал.

– Ну, тогда слушай – со мной приехали мальчик и девочка, звать их Лесик и Ирма, как-то они спасли мне жизнь, и теперь я считаю их своими друзьями. Но они ничего и никого не знают здесь. Подружись с ними и покажи им все. А потом мы с тобой поедем посмотреть на белые пески. Договорились? – Увидев утвердительный кивок, я протянул ему руку. – Тогда пойдем знакомиться…

А, мне ведь еще и котов проведать надо! Котята, увидев меня, принялись жалобно мяукать, мол, никто нас не кормит, не поит, и ты про нас забыл. Хотя по их лоснящимся мордашкам было видно, что кормят их тут на убой.

– Ну что вы, мои маленькие, бедненькие! Не плачьте, я же вас люблю.

Лучше бы я молчал – не успел я это произнести, как поднялся такой скулеж! Нет, они точно понимают человеческую речь. Кое-как успокоил и, когда они затихли, решил провести эксперимент.

– Завтра я вас выпущу и разрешу гулять и ходить по всей территории замка. Всех животных и птиц, живущих на территории замка, трогать запрещено, людей трогать запрещено. Можно играть с детьми, но не кусать, не шипеть, не царапать. Если что-то не нравится, нужно просто уйти. Если взрослый захочет вас ударить, можете укусить, но не убивать.

Коты сидели и слушали, словно все понимали и старались запомнить. Ну, вот и посмотрим, что они понимают, но Ивара попрошу присмотреть – они его знают, он их знает, так что страшного ничего не натворят. Завтра поездку на месторождение, что запланировал, придется отложить, просто надо до конца разобраться с текучкой.

Ужинал со всеми в малой столовой. Все – это я, принцесса, маркиза и баронесса. Ели молча, лишь когда подали вино и сыр, потихоньку разговорились.

– Алекс, – повернулась ко мне принцесса, – а что это вы целый день бегали по замку, и народ бегал то от вас, то за вами?

– Ну как же, знакомился со всем и со всеми, мне тут все в новинку, а вот госпожа маркиза спряталась от меня и помогать не хочет, – проговорил я и увидел возмущенный взгляд Ильми.

– Граф, я же не хотела вам мешать! И я все время ждала вызова и готова была бы вам помочь.

Я поднял руки, словно сдавался.

– Вот ловлю вас на слове, завтра будете ходить за мной следом и все пояснять. Кстати, у вас же есть белошвейки? Баронессе надо помочь, а я мог бы нарисовать пару рисунков нарядов невесты.