Ну да. Проблема была в том, что заклятье как раз ограничивало практически во всем.

– С вашего позволения, мне пора возвращаться к своим обязанностям. Прошу вас сразу же после моего ухода привязать кровью оба прохода.

Локар вежливо улыбнулся, после чего покинул комнаты. Зиргрин, как и было сказано, привязал к себе оба прохода, потом капнул кровью на кольцо. Он стянул перчатки и надел узкое кольцо на указательный палец, после чего с облегчением избавился от маски и куртки, оставшись полуобнаженным. Архан носил все это меньше дня, а уже чувствовал легкую ненависть к собственному снаряжению.

В висящем на стене ростовом зеркале отразилось его покрытое татуировками рельефное тело. На душе было очень тоскливо. Он испытывал гнев, отчаяние и страх. Страх, что это навсегда. Конечно, Урташ намекнул ему, что он вполне способен справиться со всем. Да и Совет вел себя странно. Вот только архан пока даже представить себе не мог, с какой стороны подойти к этому. Даже мысли о свободе немедленно и беспощадно уничтожались заклятьем.

«Черт»

Даже матернуться вслух он больше не мог.

Взгляд невольно вернулся к собственному отражению и черной решетчатой татуировке на плече. Пять продольных линий, означавших его статус королевской тени, и четыре более узких поперечных. Годы, проведенные им в «клетке». Впрочем, о его учебе у теней напоминала не только статусная татуировка. Шрамы. Их было так много, что одни накладывались на другие и сосчитать их было почти невозможно. Шрамами было покрыто все тело, за исключением лица. По иронии судьбы, на лицо еще не пришлось ни единого ранения.

Замысловатые татуировки частично скрывали эти отметины, но некоторые шрамы они только подчеркивали. И особенно ярко черные руны смотрелись на белоснежной чешуе, словно оскверненной этими проклятыми надписями.

Архан так и застыл посреди комнаты, рассматривая яркие черные татуировки на покрытой белоснежной чешуей руке. Он замер, пытаясь понять, как ему жить дальше. Буря в душе медленно утихала. Ей на смену приходило смирение. Однажды он найдет способ все изменить. Но пока это невозможно – придется служить. Служить самоотверженно, как того требует заклятье полного подчинения.

Входная дверь бесшумно отворилась. В комнату нерешительно ступила рыжеволосая девушка лет двадцати на вид. В руках она держала сломанную небольшую арфу, а саму ее трясло от страха. Из глаз текли слезы, капая на пушистый ковер. О том, что королевские тени делают с рабынями, во дворце знали все. Попасть в услужение к таком монстру было самым страшным кошмаром дворцовых рабынь. Это был путь в один конец. Жизнь длиной максимум в месяц. И мучительная смерть.

Но наибольший ужас девушка испытала, увидев, кто именно стал ее хозяином!

Посреди комнаты неподвижно застыл покрытый татуировками зург! Демон, питающийся душами женщин и детей! Ее матушка, до того, как их разлучили, рассказывала такие ужасы про них…

И вот, один из этих чудовищ стал ее хозяином! Теперь не только ее жизнь была под угрозой, но и душа!

Зиргрин обернулся на движение. Девушку его духи заметили еще в коридоре, так что ее появление не удивляло. Он взглянул на рабыню желтыми глазами с узким вертикальным зрачком.

Рабыня от страха больше не могла стоять. Она рухнула на колени и в ужасе закричала, потеряв после этого сознание.

Глава 7

Глава 7.

Архан подскочил к потерявшей сознание девушке. Он взглянул на нее и задумчиво потер переносицу. В «клетке» он как-то отвык от такой реакции на свою расу окружающих. Там, пусть и не полностью, но различия сглаживались под давлением тяжелого быта. Каждый был озабочен собственным выживанием. А ведь его народ из-за замкнутого образа жизни и экзотического облика люди причисляли к демонам. И если те, кто получил достаточное образование, имели вполне обоснованные сомнения насчет «демонического» происхождения змеиного народа, то простые обыватели этих сомнений были лишены. В среде простых людей про зургов ходили такие истории, что можно было только удивляться их фантазии! Люди всегда боялись того, что не могли понять. Это их качество, вероятно, общее для всех миров.

Зиргрин аккуратно приподнял все еще прижимавшую к себе арфу девушку. Сломанный музыкальный инструмент хоть и не был таким здоровым, как ему помнилось из прошлой жизни, но все же довольно большой. Разжав судорожно уцепившиеся за арфу пальцы рабыни, архан перенес ее в ванную комнату. Здесь была даже не ванная, а целый бассейн с подогреваемой магическими артефактами водой. Парень положил девушку на край этого бассейна, зачерпнул рукой воды и вылил всю пригоршню ей на лицо.

Рабыня распахнула глаза, резко села и закашлялась. Вода попала ей в нос. Через пару мгновений она вспомнила все произошедшее, подняла взгляд на невозмутимо стоявшего рядом с ней архана. Глаза широко распахнулись, рабыня глубоко вдохнула, готовясь испустить из себя очередной вопль, но Зиргрин ее опередил, прикрыв девушке рот чешуйчатой рукой. Она замерла от этого прикосновения. Ее тело била крупная дрожь.

Архан только тяжело вздохнул, после чего когтем полоснул по свободному от чешуи месту на руке, которой все еще зажимал рот рабыни. Выступили алые капли крови. Все знали, что у демонов кровь может быть какого угодно цвета, но не красная. Не такая, как у людей.

Рабыня немигающим взглядом уставилась на потекшую по руке красную дорожку крови. Ее тело постепенно расслаблялось. Убедившись, что она не станет кричать, Зиргрин убрал ладонь от ее лица.

Слегка успокоившись, девушка внезапно о чем-то вспомнила. Сперва она судорожно схватилась за висящий на ее шее кулон с полудрагоценным зеленым камнем в цвет ее глаз. По сути, безделушка, но изящно выполненная оправа делала кулон настоящим произведением искусства. Убедившись, что камень на месте, она бросила взгляд в открытый проем ванной комнаты, отыскав взглядом частично видневшуюся арфу, лежавшую на полу. После этого она окончательно пришла в себя.

До того, как сюда попасть, с ней обращались по-особому, так что девушка даже успела забыть, что значит быть обычным рабом. Но это было в прошлом. Девушка покорно опустилась на колени. Взгляд невольно вновь метнулся к видневшейся сломанной арфе, а потом уперся в пол перед собой.

Зиргрин поморщился и поднял девушку с колен. Сейчас над ним не было сурового куратора, способного заставить его пытать свою прислужницу едва заметив, что он к ней неравнодушен. Парень был уверен, что Ренан не отдаст подобного приказа — не такой у него был характер. Этой девушке предстояло о нем заботиться, жить с ним не один год. Ему хотелось наладить с ней хоть какой-то контакт.

Рабыня ощутила небольшую надежду. Быть может, ее не постигнет такая же участь, как других рабынь королевских теней? Ей хотелось верить, что этот ее хозяин не был суров и жесток. Она осмелилась поднять взгляд и заглянуть в его холодные змеиные глаза. Они завораживали, как завораживает вид потрескивающего горящими поленьями костра или грохочущего водопада. Но это ощущение не продлилось долго.

— Тень, — тихо донеслось из покоев Ренана.

Стоявший напротив нее парень словно растворился в воздухе — так быстро он переместился из ванной комнаты в гостиную. А в следующее мгновение он уже был полностью одет во все черное. Артефактный костюм тени был намеренно создан так, что одевался практически мгновенно. Юноша бросил странный взгляд на свою рабыню, после чего надел на лицо маску и нырнул в серое марево прохода между покоями.

Девушка прижала руки к груди. Сердце бешено колотилось о ребра. Она была так сбита с толку всем происходящим, что не сразу обратила внимания, на то, что ее хозяин был очень юн! Да он же был еще подростком! Но при этом, королевской тенью! Опаснейшим из слуг королевства, в подчинении у которого она оказалась! Через что же нужно пройти, чтобы достичь подобного уровня в столь юном возрасте?

А Зиргрин в это время уже стоял на одном колене перед Ренаном. Подконтрольные духи давно заметили метания принца по своему кабинету. Он нервно вертел в руках фибулу с изображенной на ней головой оскаленного пса. Казалось, этот новообретенный герб жег ему руки.