– Все же, ты скорее пес, чем степной волк, Чиумуган, – тихо произнес шаман.

«Я знаю, нэрэ. Знаю. Помолись за меня предкам на той стороне. Скажи им, что тот, кого когда-то звали Чиумуган, еще не до конца забыл о чести воина».

– Я им скажу, – ответил шаман, закрывая глаза. Где-то вдали он уже слышал звонкий голосок своей дочери. Дочери, погибшей от голода во время скитаний по бесплодным землям. Именно после ее смерти шаман решил искать Степь за горами. И нашел ее. Вот только к тому времени не осталось никого, кому он мог бы ее показать.

Глава 5

Глава 5.

Неприятные предчувствия коменданта, вызванные словами наставника Иллит, оказались верны. Гномы не ушли к себе в горы. Они даже не пошли в ту сторону, с которой пришли. Напротив. Они добрались до ничем не примечательного участка гор, расположенного рядом с уходящим круто вниз обрывом, где встали лагерем. Спустя пару часов после их остановки раздался глухой рокот. Гномы пробили себе новый выход, удобно укрытый обрывом с одной стороны и отвесными скалами с другой.

— Как быстро они его расширяют? — нахмурился мастер Кеф, слушая доклад усталого Лерма.

Новый менталист казался совсем еще ребенком. На вид ему было не больше шестнадцати, он явно не доучился в Башне, а теперь вынужден был занять место гарнизонного менталиста. По меньшей мере, пока его не сменит присланный профессионал.

— Их там, как в муравейнике, комендант. Думаю, за часа три-четыре управятся.

— К рассвету, значит.

Иллит, везде сопровождавшая командовавшего обороной мага, даже представить себе не могла, как поступила бы на его месте. Ситуация казалась крайне тяжелой. Гномы рассчитывали не только на орков. У карликов оказался запасной план. И этот план вынуждал опасаться не меньше, чем шаманство изгнанных степняков. Они пробили проход достаточно близко к крепости, но на достаточном удалении, чтобы их не достали орудия со стен. И теперь готовились к осаде, налаживая снабжение.

— Не понимаю…

— Чего именно, энра? – мастер Кеф, казалось, за эту долгую ночь осунулся. Под глазами пролегли темные круги, а в белках были видны кровавые пятна лопнувших сосудов. Необходимость постоянно думать сразу о сотнях вещей в условиях, когда обстановка меняется едва не каждые несколько минут, тяжело далась пожилому магу.

— Зачем гномам Эльзир? Почему они так отчаянно пытаются туда пробиться? Они же подгорные жители, что им делать на полях с пшеницей? Да и не могут они не понимать, что Империя раздавит их сразу, как только они добьются своего.

— Пес их знает, энра. Сам задаю себе этот вопрос все годы, которые здесь служу. Так было до меня, так, наверное, будет и после. Главное сейчас – отбить их атаку. После поражения гномы, как правило, всегда возвращаются в свои норы лет на пять-семь, накапливая новые силы.

– А что они сами говорят? Как-то ведь они обосновывают свои действия?

– Наверное, как-то обосновывают, — пожал плечами комендант. – Вот только Его Императорское Величество строго запретил переговоры с изгнанниками.

— Интересно…

Иллит задумалась. В этом просто не было смысла. Или она его не видела. Но ведь не просто так все это происходит? И чем больше она об этом думала, тем крепче становилась уверенность в том, что это не просто стажировка. Казалось, Император ждет от нее каких-то действий. Но каких?

Предположим, дело в гномах. Что о них было известно? Изгнанный клан, когда-то живший в мире с Империей. Торговали и жили вместе. А потом что-то произошло… Что именно? Зачем гномам срочно потребовался город?

С другой стороны, была крепость. Почти сотню лет об эту крепость обламывают зубы гномьи воители. Что за функцию несет крепость на самом деле? Если подумать… Гномы не могут пойти в степи за горами, там обитают крайне агрессивные племена существ, наибольшее сходство имеющих с кентаврами, только у них было две пары рук и оленьи рога на голове. Да и не выживут там карлики. С другой стороны — вожделенный Эльзир, путь к которому преграждает крепость. В летний период эта крепость останавливает забравшихся сюда гауров — тех самых кентавроподобных существ. Они довольно часто пересекают горы и пытаются захватить людей в плен. Говорят, люди у них -- деликатес. Но кроме этого, крепость держит гномов в горах. Запирает их… Словно злобный цепной пес, пресекающий любые попытки пробиться… И если так, то запрет переговоров наводит на мысли.

– Энра Иллит! – голос молодого посыльного отвлек девушку от любопытных рассуждений. – Вам послание! Только что прибыло крепостным микропорталом!

Девушка приняла из рук посыльного туго свернутый свиток. На свитке значилось имя Меженских, но гербовой печати не было. Заинтригованная, Иллит развернула свиток и стала читать. А когда закончила…

Письмо оказалось, вопреки ожиданиям, не от ее родителей. И даже не от иных родственников. Письмо писал скромный управляющий Меженских. Как оказалось, герцог Ларанский перешел к действиям.

Перед отбытием на практику Микрат попытался ей в очередной раз пригрозить, но она, как и ранее, не придала его угрозам значения. Но оказалось, что в этот раз Ларанские не шутили. Они стали методично подрывать работу на фертовых шахтах, которыми заведовал граф Меженский, устраивая диверсии и оставляя на шахтах рунные артефакты, развоплощавшие зомби. Когда ситуация становилась критической, герцог под видом бескорыстной помощи вводил своих големов, на которых он специализировался, взамен зомби. Стоит ли говорить, что добровольные помощники не торопились вернуть управление графу? Это постепенное выдавливание Меженских из столь прибыльного дела, составлявшего основную часть дохода графства, началось уже давно, но в последние дни активизировалось. В данный момент Ларанский успел перехватить контроль почти над третью подведомственных графу Сейгу объектов и останавливаться явно был не намерен. Гордые Меженские приняли решение Иллит об этом не говорить, тайно страдая от последствий приема девушки в свою семью. Очевидно было, что Ларанский действовал с единственной целью: заставить их отречься от Иллит. Но Меженские продолжали терпеть, скрывая от Иллит положение своих дел, в надежде на то, что в скором времени их приемная дочь сможет восстановить их в правах. Однако это было отдаленной перспективой. Сейчас же у них возникли проблемы с тем, чтобы выплатить налог Императору. Ведь доходы резко сократились, а налоги остались прежними! Управляющий просил сохранить в тайне его письмо и попробовать найти способ помочь своим хозяевам. Ведь они страдали из-за нее, из-за Иллит…

Девушка в ярости смяла письмо. Холод, окутавший ее руку, был так силен, что распылил несчастный свиток на невесомые частицы инея. Ларанские! Герцог, в своей жажде трона, готов был на все, чтобы заполучить под контроль своего главного конкурента. Ее.

Но что она могла сделать? Как помочь своим приемным родителям? Герцогу Ларанскому было уже больше двух сотен лет, он был опытен, хитер и силен. Второй по силе после Императора. Получается, воздействовать на него мог только Император. Вот только заявиться с просьбами и жалобами во дворец к этому… монстру… Очень плохая идея. С чего ему с ней нянчиться? Она пока ничего для этого не сделала. Пока что…

Император мудр. Мог ли он все предсказать? Тогда…

Иллит извинилась перед комендантом, после чего направилась прямиком в подземелье, где обосновался ее учитель.

– Сергей.

– Пришла, наконец? – молодой человек, точнее, дух, который так выглядел, улыбнулся своей красноволосой ученице, после чего протянул два увесистых томика.

Она их уже читала раньше, едва только приехала в Башню. Но сейчас не могла вспомнить оттуда ни строчки. Тогда эти книги казались ей скучной сухой информацией. Сейчас все изменилось. Ценнее этих двух книг Иллит сейчас себе мало что могла представить.

– Откуда ты знал? – спросила она, принимая из рук Сергея «Уклад вассалитета» и «Вассальное право Империи».