Всё, что требовалось для нее и ребёнка, Костя покупал. На двадцатой неделе наконец предстояло узнать пол.

— У вас будет девочка, — говорила узист, — вон какая красавица, здоровенькая.

Слезы наворачивались от снимка малышки. «Вот она, моя родная душа, мой самый родной человечек»: думала Стася, прижимая снимок к сердцу.

В выходные «шайка» была в сборе. Им не терпелось услышать подробности о малышке.

— Стась, я тут подумала… — шепнула Катька подруге, — а ты уверена, что отец Костя?

Стася опустила глаза и еле слышно ответила:

— Нет… Ты не подумай ничего, я…

— Я так и знала, — прервала её Катька, — а вдруг это Сергей, неужели ты лишишь его дочери? Он наверняка бы обрадовался!

— Так будет лучше, — возразила Стася, — Людмила Александровна очень хочет внучку, Косте уже пора ребенка, да и замужем я всё-таки за Костей.

— Это неправильно, — не унималась Катя, — родишь малышку, сделай тест ДНК, в этом ничего такого нет.

— Она моя, и этого достаточно. Если это ребенок Сергея, то он не простит мне того, что я его бросила, да и Костя не переживет. А если это ребенок Кости. Тогда я правильно всё сделала. Так что так лучше.

Стася явно дала понять, что мнение свое не поменяет, но Катьке этого было недостаточно.

До конца беременности тема отцовства не поднималась. Стася и сама уже привыкла ко всему.

Через несколько месяцев и вовсе всё вошло в привычное русло. Даже Людмила Александровна, кажется, забыла обо всем и как ребенок радовалась очередной покупке для будущей внучки.

Оставалось пара недель до назначенного срока. Сентябрь на редкость радовал погодой, несмотря на красно-желтый наряд деревьев. Дни были невероятно солнечными и теплыми. Бабье лето.

Стася с Катькой прогуливались по магазинам в поисках очередной милой распашоночки. Они зашли в детский магазин и битых два часа выбирали распашонки, пару ползунков и детский фотоальбом. Уже в очереди в кассу Стася разглядывала прохожих через витрину магазина как увидела его. На улице стоял Сергей и разговаривал по телефону. Сердце предательски пропустило удар, низ живота наполнился тяжестью.

— Кааать, пора, — застонала Стася, — надо срочно в больницу.

— Да, — Катя сразу засуетилась, — сейчас отвезу.

— Только… там на улице стоит Серёжка, прикрой меня, когда выходить будем.

Подруга молча вывела её из магазина, прикрывать и не пришлось, Сергей стоял метрах в десяти от них, да еще и спиной.

До больницы девчонки доехали быстро. Врач оперативно осмотрел роженицу и вынесла вердикт:

— Сегодня родим.

Следующие несколько часов были как в тумане. Отошли воды, схватки становились всё чаще. И вот спустя восемь часов, пятнадцатого сентября родилась Аврора.

Костя уже караулил около палаты. Девчонки закидывали смс с поздравлениями. Когда малышку принесли Стасе в палату, она не смогла сдержать слёз. Аврора оказалась копией маленького Артёмки, сына Сергея.

— Быть этого не может, — улыбалась сквозь слёзы новоявленная мама, — как ты на него похожа.

— Поздравляю с рождением дочки! — прочитал Сергей вслух смс от неизвестного номера, — дочки?

Через четыре дня девчонок выписывали. Счастливый отец вместе с «шайкой» встречали их с шарами и цветами.

Дома Костя тоже постарался, повсюду шарики и игрушки. Однако спустя два дня он понял все прелести отцовства и чуть ли не через день стал уходить ночевать к маме. «Мне одному содержать всю семью, я должен высыпаться»: говорил он.

В очередной вечер, когда Костя уехал к Людмиле Александровне, которая, кстати, за три недели раза четыре лишь позвонила, прозвенел звонок.

— Тише Ави, — укачивала она малышку, которая вдруг расплакалась и никак не хотела успокаиваться, — кто-то видимо ошибся квартирой.

Открыв дверь, Стася замерла. Перед ней стоял Сергей с большим букетом ярко-красных роз.

— Значит не просто так ты избегала меня… Я могу зайти?

— Я не думаю, что это хорошая идея.

Но Сергей сам себя пригласил и уже шагнул в квартиру, закрывая дверь.

Ави замолчала, лишь уставилась на мужчину, не сводя глаз.

— Позволь мне подержать, — как бы спросил Сергей, хотя уже практически выхватил малышку из рук матери, — копия Артёма, — констатировал он, — и не говори мне, что она не моя.

— Я сама не знаю, — сказала Стася, опуская глаза в пол, — зачем ты пришел?

— За вами, — Сергей вернул девочку маме и обнял обеих, — если она моя дочь, то я вас тем более больше не отпущу.

На глаза наворачивались слезы. Стася всё же любила Сергея, но если она не смогла расстаться с Костей сразу, то сейчас у них есть ребенок и всё ещё сложнее.

— Уходи, — выдавила она из себя, — это не твоя дочь, и я не хочу, чтобы ты нас беспокоил.

— Ты с ума сошла? Я люблю тебя! Это наша дочь, я уверен, а значит никуда я вас больше не отпущу из своей жизни.

Слёзы уже не спрашивали, а бесцеремонно полились градом. Хотелось кинуться ему на шею, крепко обнять и поцеловать, но она стояла как вкопанная. Ави же до сих пор спокойно смотрела то на одного, то на другого родителя.

Полночи они проговорили. Сергей долго терзал себя размышлениями, почему же Стася его так резко отшила, не пожелала даже поговорить. Пытался отвлечься и даже забыть её с помощью других женщин, но всё напрасно. В конце концов работа в другом городе помогла сосредоточиться на время и воспоминания о любимой убрать пока на дальнюю полку. Под утро Сергей ушёл.

Вечером Стася была намерена поговорить с Костей. Разговор предстоял тяжелый. Но вечером Костя пришел не один. Людмила Александровна изъявила желание увидеть внучку.

«Что ж, так даже лучше, два раза объяснять не придется»: подумала Стася.

— Костя, Людмила Александровна, присядьте, пожалуйста, — начала Стася, чувствуя, как ладошки вспотели, а где-то внутри появилось ощущение легкой тошноты, — у меня к вам серьезный разговор.

Людмила Александровна заметно напряглась, но тем не менее с натянутым спокойствием присела, Костя же просто рухнул на стул, он явно не ждал ничего особенного.

Стася хотела было сразу признаться, что ребенок не от Кости, точнее она не уверена, но скорее всего, однако в последний момент струсила и не стала этого говорить.

— Костя, ты замечательный человек и хороший муж, но мне нужен развод, — выпалила она, пряча глаза в пол.

— Что? — подскочила Людмила Александровна, — деточка, потрудись нам всё объяснить.

Костя же молча смотрел на супругу и ждал, пока она сама всё расскажет.

— Понимаете, — чувство тошноты уже подступало к горлу, на глаза наворачивались слёзы, но нужно было договорить, — я разлюбила Костю, — соврала она, подумав, что если признается сразу в том, что и не любила вовсе, то окончательно разобьёт ему сердце, — я не могу строить семью без чувств.

— Что- то я не совсем понимаю, а как же ребёнок? — негодовала Людмила Александровна.

— Давно, — сухо спросил Костя, — давно у тебя исчезли чувства ко мне?

— А ребёнок от Кости? — не унималась свекровь.

— Нет, — ответила Стася и слёзы потекли из глаз.

Пока Костя вытаращенными глазами смотрел на супругу, Людмила Александровна подскочила, заметалась по комнате громко крича:

— Ну знаешь ли! Я так и знала, что ты не достойна быть частью нашей семьи! А прикидывалась! Костик, возьми всё самое необходимое и поехали домой, ноги моей больше не будет в этом доме, и твоей тоже!

Через десять минут обоих и след простыл, и Стася осталась одна… Ави заплакала, чувствовала, что мама нуждается в поддержке. Как только Стася взяла её на руки, как та успокоилась, но смотрела на неё не переставая. Уложив малышку, Стася до утра так и не смогла сомкнуть глаз.

На следующий день пришёл Константин.

— Мама и знать тебя не желает, а я… — он не знал, как подобрать нужные слова, — а я не понимаю, ведь всё было так хорошо, в какой момент всё испортилось?