— Ну и чудеса! Значит, колдун, который столько времени уничтожал труд моей жены, всего лишь птичка! Почему Но-мавеле сразу мне все не рассказала?

Он быстро зашагал домой, чтоб поделиться с. женой увиденным. Но-мавеле по его лицу догадалась, что муж видел что-то удивительное. Но она знала, что муж голоден, и сначала накормила его, а когда он поел, вымыла посуду и только потом пришла и села рядом послушать его рассказ.

Муж рассказал ей обо всем, что видел и слышал. Сначала Но-мавеле ему не поверила, решила, что он смеется над ней, но потом поняла, что он и не думает шутить.

— Со-мавеле, а тебе часом все это не приснилось? — спросила она.

— Клянусь жизнью моей матери, Но-мавеле,— ответил муж,— после того как ты пошла домой, я не сомкнул глаз.

И тут уж жена ему поверила — она знала, что человек, поклявшийся этой святой клятвой, не может солгать. Долго они сидели и думали, что же теперь делать, но так ничего и не придумали и легли спать.

Но-мавеле уже начала погружаться в сладкую дремоту, и тут вдруг ее муж радостно воскликнул:

— Я придумал, Но-мавеле, слышишь, я придумал! — Она вздрогнула и села.— Я знаю, как поймать этого маленького колдуна!

— Знаешь, Со-мавеле? Так расскажи скорее и мне! — взволнованно проговорила она.

— Завтра мы вместе пойдем полоть сорняки и возьмем с собой немного проса. Будем работать целый день, выполем сколько сможем. Потом ты пойдешь домой, но сначала я вырою глубокую яму в середине прополотого участка и спрячусь в ней, только высуну наружу правую рука. Ты насыплешь мне на ладонь проса, закроешь меня ветками и уйдешь домой. Я буду сидеть так с просом на ладони и ждать, пока не прилетит птичка. Она попрыгает-попрыгает и увидит зерно. Склюет у меня на руке несколько зерен, а потом я сожму кулак и задушу ее.

— Хорошо придумано, Со-мавеле! Конечно, мы ее так обязательно поймаем!

Рано утром Со-мавеле взял топор и лопату, жена взяла мотыгу и горсть проса, и оба отправились в поле. Там они с жаром взялись за дело — уж очень им хотелось поймать птичку. В полдень, когда солнце встало прямо над их головами, Со-мавеле бросил полоть сорняки и начал рыть яму, а Но-мавеле продолжала трудиться. Она выполола столько же, сколько вчера, и села отдохнуть в тени большого дерева, а муж все рыл и рыл свою яму. Наконец Со-мавеле решил, что хватит, яма достаточно глубокая, воткнул лопату в землю, взял топор и стал рубить ветки, чтобы прикрыть яму. Потом он положил топор возле ямы, спрыгнул в нее и попросил жену принести просо. Она принесла его, высыпала ему в ладонь и закрыла яму ветками. Попрощалась с мужем, взяла мотыгу и пошла домой.

Настала ночь, птичка опять прилетела, села на выполотый участок неподалеку от его руки и запрыгала по полю, приговаривая:

— Поле-поле, зарастай сорняками! Поле-поле, зарастай сорняками!

И сорняки вскочили, побежали и сразу же покрыли все поле. А птичка прыгала по полю и прыгала и наконец оказалась возле его руки, увидела просо и порхнула на его ладонь. Клюнула зернышко, другое, третье. И тут Со-мавеле сжал ее в кулаке.

— Ах ты гнусный маленький колдунишка! Сейчас я тебя задушу!

— Не убивай меня! — взмолилась птичка.— Я ведь даю простоквашу. Возьми меня к себе домой, и я каждый день буду давать много-много простокваши, хватит и тебе, и твоей жене, и твоим маленьким близнецам.

— Так ты все знаешь о моем доме, колдунишка? Даже знаешь, что у меня близнецы?

— Да, я все знаю. И я могу тебе помочь, поверь мне.

— Ищи дурака! — засмеялся Со-мавеле.— Да где это видано, чтобы птица давала простоквашу?

— Если не веришь, отнеси меня домой — сам убедишься.

— Нет уж, никуда я тебя не понесу, дай мне простокваши сейчас!

И с этими словами Со-мавеле протянул сквозь ветки левую руку и переложил в нее птичку. Потом стряхнул с правой оставшееся просо, согнул ладонь чашечкой и поднес к ней птичку.

— Ну, давай! — сказал он.

И тотчас же его ладонь наполнилась жирной простоквашей. Не веря своим глазам, изумленный Со-мавеле попробовал ее кончиком языка. Простокваша оказалась на редкость вкусная, и тогда он одним глотком выпил всю горсть и попросил еще. Птичка опять наполнила его ладонь простоквашей, он выпил с такой же жадностью и опять попросил еще. В третий раз его ладонь наполнилась простоквашей, и в третий раз он ее выпил. Да, подумал

Со-мавеле, это же просто чудо, величайший дар судьбы! Он вылез из ямы и понес птичку домой.

Жена и дети были в кухне. Он с порога крикнул жене: «Но-мавеле, натолки вареного проса!» — и пошел в хижину, а близнецы побежали за ним. Жена заметила, что Со-мавеле сильно взволнован. Что случилось? Почему он велит ей растолочь просо? Ведь дома давным-давно нет молока. Она тоже пошла за ним в хижину и недоуменно спросила:

— Что это на тебя нашло, Со-мавеле? Зачем я буду толочь просо, когда мы и вкус молока забыли? Ничего не понимаю.

— Сейчас поймешь. Раз я велел тебе натолочь вареного проса, иди и натолки. Ну и удивлю же я тебя! Такого ты еще в жизни не видела. Ступай в кухню и толки просо. А потом принеси его сюда, и я тебе что-то покажу.

Но-мавеле поняла, что муж и в самом деле не шутит, и кинулась в кухню, насыпала на жернова проса, намолола для всех, принесла в хижину и насыпала в три миски — для мужа, для себя и для близнецов, поставила их на пол перед мужем, села на циновку и поглядела на него — дескать, теперь твоя очередь, обещал удивить нас, так удивляй.

Со-мавеле улыбнулся и попросил жену принести еще одну миску, побольше. Но-мавеле тотчас же ее принесла, он кивнул головой и достал из-за пазухи птичку. Протянул руку с ней над большой миской и стал просить:

Дай нам простокваши, маленькая крылатая коровка!

Дай нам простокваши, маленькая безрогая коровка!

Лучшая молочная коровка, хоть твоего вымени никто не видел,

Оно, наверное, у тебя внутри, но может творить чудеса!

И из птички полилась жирная простокваша и до краев наполнила миску. Мать и близнецы онемели от изумления.

— Ну вот, Но-мавеле,— торжествующе сказал муж.— А ты решила, что я сошел с ума, когда попросил тебя натолочь проса, я ведь знаю.

— Со-мавеле,— прошептала мать близнецов,— неужели это не сон? Какое чудо! За что судьба наградила нас таким сокровищем?

— Восхищаться будем потом,— ответил Со-мавеле, пряча птичку за пазуху.— Сейчас займись делом, есть хочется.

Но-мавеле смешала простоквашу с толченым просом, и все радостно принялись за еду.

Поев, родители посадили птичку в большой глиняный горшок, поставили в него плошку с водой, насыпали проса и закрыли горшок циновкой. Укладывая близнецов спать, родители строго-настрого наказали им не открывать горшок, никому из соседских детей про птичку не рассказывать и вообще не заходить в хижину, когда родителей нет дома.

Потом они сели во дворе и стали думать, что делать, чтобы никто в деревне не прознал про птичку. Решили нести себя как раньше и делать вид, будто им так же трудно живется, как всем.

Сначала все шло хорошо. Но скоро в деревне заметили, что близнецы здоровее, крепче и веселее всех других детей, с которыми они играют. Родители тоже поправились, налились силой, трудятся от зари до зари и совсем не устают. Принялись соседи о них судачить. Как это так — в деревне голод, все исхудали, еле ноги таскают, а у этих такой сытый вид? Наверно, что-нибудь едят одни и от всех скрывают, ни с кем не делятся. Сельчане только об этом и говорили, а дети, конечно, слышали.

И вот однажды, когда родители близнецов куда-то ушли, деревенские ребятишки собрались у них поиграть. Побегали они, попрыгали, все дети, кроме близнецов, устали, и один мальчик спросил:

— Скажите, почему вы такие толстые? Мы-то вон совсем худые. Что вы едите?

— Не скажем! — ответили близнецы.

— Ну пожалуйста, скажите! — просили дети.