— Прощайте, братья, мы возвращаемся!

— Прощайте!

Девушки повернули назад, а женихова свита с невестой продолжала путь. Однако так случилось, что на обратном пути Сикулума забылся и ступил на голую землю. А ведь мышь предупреждала его, что надо ходить только по траве!

Мангангедоло же все время шел следом за ними и искал следы жениха. И вот он нашел, что искал! Он нашел место, где остался след Сикулумы, и сказал:

— Ха! Вот так удача! Я отыскал его след!

И стал Мангангедоло колдовать над следом. Он был великий колдун. Он размазал след, развеял землю. В этот миг жених воскликнул:

— Что со мной происходит? Плохо мне! Мышиная шкурка отвечала:

— Да, плохо тебе, Сикулума. Ты ступил на голую землю! Ты забыл о моем предостережении, вот и плохо тебе! Но я ничего не могу поделать, ничем не могу тебе помочь.

Обидно стало мышиной шкурке: все шло так хорошо, и вот у самого дома Сикулума умирает! С трудом добрались они до того места, где Сикулума оставил тушку. Он вложил ее в шкурку, мышь поднялась и печально промолвила:

— Прощай, Сикулума! Теперь ты умрешь!

— Да,— согласился Сикулума.

Мышь пошла своим путем, жених с товарищами — своим.

Сикулума сказал:

— Мое тело как будто тает.

— Что ты сказал, вождь?

— Мое тело тает.

— Как это — тает? — спросила жена.— Как это — тает?

— Мое тело тает, мой каросс уже просто висит в воздухе.

И его каросс упал на землю.

— Поднимите, поднимите его, друзья!

Кто-то поднял каросс и понес его. Тут Сикулума сказал:

— Голова болит!

— Что ты говоришь, вождь?

— Я сказал: голова болит! Упал его посох.

— Поднимите, поднимите его, друзья!

Кто-то поднял посох, и они пошли дальше. Сикулума опять заговорил:

— Спина болит, ноги болят, ступни болят! Упала с него набедренная повязка.

— Поднимите, поднимите ее, друзья! Набедренную повязку подняли и пошли дальше.

— Пить! Дайте мне пить!

У Сикулумы началось головокружение.

— Здесь где-то поблизости есть водоем.

Сикулуму подвели к водоему, и он стал пить. Он пил, пил, пил — и вдруг исчез! Исчез, будто его не бывало.

Поначалу спутники решили, что он утонул. Искали его в воде, искали под водой, хотели найти живого или мертвого. Но его нигде не было. Тогда они увидели антилоп, длиннорогих антилоп, выходящих из воды. И женихова свита пошла дальше. И девушка пошла с ними, оплакивая своего жениха. Она сказала:

— Я не хочу возвращаться домой! Давайте присядем, и я попробую поколдовать, как это делал мой отец. Я тоже немного умею колдовать. Отец частенько колдовал при нас, своих детях, и мы знаем его приемы.

Невеста достала из мешка флягу и открыла ее. Она разожгла огонь, разогрела какое-то зелье и бросила его в водоем. Опять длиннорогие антилопы стали выходить из воды. Она схватила одну из них за рога и приказала юношам:

— Соберите хворосту и изжарьте эту антилопу! Эта антилопа и есть наш Сикулума.

— Не может такого быть! — изумились юноши.

— Ты нас не обманываешь?

— Да, вождь здесь, в этой антилопе!

Юноши развели огонь. Ими владела великая скорбь, но они не выказывали ее — мужчинам это не пристало. Костер развели огромный, зарезали антилопу, освежевали. И тут из нее вышел вождь! Он вышел живой, хотя и очень слабый.

— Зажарьте антилопу и съешьте ее! — скомандовал он. Антилопу зажарили и съели. Ели все, кроме вождя и его невесты. Она тем временем достала угли из огня, открыла другую флягу, дунула в нее и сказала:

— Выходи, дух! Выходи и развей эту землю! Вот та земля, на которой вождь оставил свой след! Лети, дух, в крааль для скота! Когда долетишь, сделайся ураганом!

И дух полетел. Он был невидим, он даже ветром пока что не был. Но едва он приблизился к краалю, как превратился в неистовый ураган, он вмиг разметал землю, на которой оставался след Сикулумы.

Мангангедоло, сидючи в доме, произнес:

— Какой сильный ветер! Не причинил ли он мне какого вреда?

Он тяжело поднялся и потопал в крааль. Тут он увидел, что нет больше земли со следом Сикулумы. Как ни сердился Мангангедоло, ничего он поделать не мог.

А юноша тем временем выздоровел! Он пришел в себя и стал таким же сильным и ловким, как прежде. И он отправился домой вместе с невестой и друзьями. Они подошли к деревне, и Сикулума сел перед краалем, усадил рядом жену и не разрешил ей входить в дом. Все же остальные, сказал он, должны войти в дом. Те двое, что поддерживали его во время обряда, оставались с ним рядом. Вошли юноши в дом и сказали:

— Вождь вернулся!

Потом они вышли и спросили:

— Вождь, когда ты войдешь в дом?

— Я не войду в дом,— отвечал Сикулума,— покуда у меня не будет собственного дома! Я войду только в собственный дом и ни в какой другой!

— Ты нас удивляешь, вождь!

— Когда же у тебя будет дом?

— Для того, чтоб построить новый дом, нужно много дней, может быть, даже целый месяц!

— Нет, мой дом будет построен быстро. А как только он будет готов, я войду в него. Поговорите с моей женой, спросите у нее, в каком доме она хотела бы жить.

Они пошли к ней:

— Женщина, скажи нам, какой дом тебе нужен, какой величины и где его ставить.

В ответ невеста сказала:

— Я хочу, чтобы мой дом стоял рядом с овчарней, и я хочу, чтобы он был большой — ведь в нем будет жить вся наша семья, и отец моего супруга будет жить в нем, если захочет. Я построю этот дом сама.

Сказавши так, девушка достала какое-то снадобье, достала еще что-то, чего люди не разглядели, и положила на землю. Потом сказала:

— Приблизьтесь и закройте глаза. Вы откроете их, когда я разрешу.

Прошло совсем немного времени, и дочь Мангангедоло велела всем открыть глаза. Они поглядели на то место, куда она положила что-то,— а там уже стоял дом с шестью дверями! Это было чудо!

— Теперь все входите в наш дом! — сказала девушка. Люди вошли и увидели: в доме было все, все, что нужно для жизни: и мебель, и одежда, и утварь.

— А теперь,— сказала она,— передайте вождю, что он может войти в свой собственный дом — он готов!

Сикулума встал и вместе со своими друзьями вошел в дом. С того времени он сделался настоящим вождем. На рассвете ему вручили одеяние вождя, посланное ему отцом. Собрали всю деревню, и прилюдно отец передал сыну власть. Долго и счастливо жил Сикулума. Долго и счастливо жил весь народ.

Так кончается наша нтсоми.

Сын ветра

Всем известно, что Гау-Гауби-Ти, сын ветра, в облике птицы летает над землей и ищет, где бы поживиться. Пугая скот и предупреждая диких животных о приближении людей, он досаждает и пастухам, и охотникам. Ночью сын ветра прячется в пещере на вершине высокой горы, а утром снова вылетает на поиски добычи.

Но не всегда сын ветра был птицей, и не всегда его звали Гау-Гауби-Ти. В стародавние времена, когда реки не пересыхали даже в самую сильную сушь и трава зеленела круглый год, он жил вместе со своей матерью на окраине деревни и ничем не отличался от других людей. Больше всего на свете он любил играть в камешки.

Однажды к нему подошел маленький сосед Накати, и они стали играть вместе.

— Смотри, Накати, как я бросаю,— крикнул сын ветра и закатил камешек в лунку.— Теперь твоя очередь. Бросай.

Накати играл хорошо. Он бросил свой камешек. Тот покатился прямо к лунке, но сын ветра подул сбоку, и камешек Накати отбросило в сторону.

— Ха-ха,— засмеялся сын ветра,— ничего-то у тебя не получается, Накати. Смотри, как нужно бросать.

И он легко закатил камешек в лунку. Накати заметил, что его соперник мошенничает, и обиженный ушел домой.

— Что случилось, сынок? — спросила его мать.— Тебя кто-нибудь обидел?

— Матушка, я играл с одним мальчиком в камешки и не мог его обыграть. Он называл меня по имени, а его имени я не знаю. Может быть, ты знаешь, как его зовут?

— Нет, сынок,— ответила мать,— хотя я и знаю его имя, но не скажу тебе. Пусть сначала отец обнесет нашу хижину крепкой оградой.