Матара объявил людям, находившимся у вепря в неволе, что они свободны от своих повинностей. Они поблагодарили его, а сам он с одной ласточкой в ларце бросился бегом к своим товарищам.

Великан, который был еще еле живой, обратился к Уацирохс-Зардирохс:

— Подойди ко мне ближе, мне нездоровится, коснись меня своей рукой!

Но она уже и близко не подходит к нему. Тем временем Матара опять спустился по веревке к Уацирохс-Зардирохс и спросил великана:

— Укажи, где находится все твое имущество!

Великан указал все свое имущество и просил пощадить его, не лишать жизни, но Матара свернул голову и третьей ласточке, и великан умер.

Тогда Уацирохс-Зардирохс сказала Матара:

— Людям нельзя доверять. Пусть тебя поднимут на веревке раньше, чем меня. Хотя твои товарищи назвались твоими братьями, но все-таки они могут обмануть тебя. Увидев меня они больше не спустят веревку, чтобы поднять и тебя.

— Я не считаю это достойным для себя, — сказал ей Матара. — Полезай сначала ты!

— Не делай этого! — еще раз говорит ему Уацирохс-Зардирохс. — Полезай наверх раньше меня, иначе это может стать для тебя дорогой гибели. Если товарищи обманут тебя, ты выйди в сени и тотчас набрасывайся на одного из двух баранов, которые стоят на привязи. Твое счастье, если ты ухватишься за рога белого барана, а если ухватишься за рога черного барана, тебя ожидает несчастье.

Матара все-таки отказался подняться наверх первым, и товарищи сначала вытащили наверх Уацирохс-Зардирохс. А опустить веревку за ним уже и не подумали. Он долго ждал, и когда увидел, что веревку не опускают, он выбежал в сени, с разбега ухватился за рога черного барана, и баран швырнул Матара в седьмой подземный мир.

Очутившись в седьмом подземном мире, Матара не растерялся; он направился по неизвестной дороге и дошел по ней до окраины одного села. Остановился он как гость в доме бедной женщины, которая встретила его приветливо.

— Ты, гость, должно быть, голоден, испеку чурек, — сказала старуха, вынесла в корыте муки и пыталась замесить ее вместо воды собственной мочой, но Матара остановил ее:

— Что ты делаешь?!

— Да съем я твои болезни, — сказала старуха. — Дракон захватил нашу реку и никому не позволяет набирать воды!

— Гостю он разрешит набрать воды, — сказал Матара, схватил два ведра, зачерпнул воды и понес.

Дракон зашипел на него, но Матара сказал ему:

— Гостю простительно!

Старуха испекла чурек, накормила своего гостя, а затем говорит ему:

— Завтра мы должны отвести дракону нашу дань. Ежегодно по жеребьевке мы должны давать девушку и юношу. Жребий этого года пал на дочь нашего хана.

— Что это за порядок такой? — спрашивает Матара, — что он с ними делает?

А старуха говорит ему:

— Мы провожаем их всем селом только до определенного места, боимся подойти ближе к дракону. Дальше они направляются уже сами.

— А когда их отправляют? — снова спрашивает Матара.

— Завтра, — ответила ему старуха.

Матара вооружился и исчез куда-то, так что старуха даже об этом не узнала.

Дочь хана и сына бедняка, на которых пал жребий, провожало все село с плачем и рыданием. Их довели до условного места, дальше которого уже не мог проводить их ни хан, ни бедняк, отец юноши, никто из села, и сказали:

— А теперь мы навеки расстаемся с вами и никогда больше не увидимся!

И село с плачем вернулось обратно, а бедняги, ханская дочь и сын бедняка, вдвоем направились дальше сами к дракону.

Матара пробежал поперек дороги, как будто бы встретился с ними невзначай, и говорит им:

— Да будет путь ваш прямой!

А они ему отвечают:

— Пусть путь проклинающего тебя не будет прямее того пути, по которому мы сегодня идем!

Он спрашивает, как будто бы ничего не знает:

— Кто вы такие? Куда вы идете? Что вас печалит?

— На нашей реке сидит дракон, — отвечают они. — Ежегодно мы платим ему дань девушкой и юношей. Я — дочь хана, а это — сын бедняка, мы идем на свою гибель: дракон дыхнет в нашу сторону, ветер отнесет нас к нему, и он нас съест.

— В таком случае я немножко пройдусь с вами, — говорит им Матара.

А те отвечают:

— Мы погибаем, гость, а ты уже не губи себя! Мы не знаем, кто ты такой, никогда тебя не видели.

— Нет, не беспокойтесь обо мне, — говорит Матара. — Я гость, и, может быть, он простит мне, если я ему скажу: «Почему ты не позволяешь идти им по своей дороге?».

Пошли они вместе и дошли до условного места. Матара спрашивает:

— Это уже то место, где вы должны остановиться?

— Да, здесь мы должны остановиться, — ответили они.

— Он сам к вам явится, или вы сами к нему подойдете?

— Сейчас он покажется, — ответили они ему, — и дыхнет в нашу сторону. Ветер от его пасти настолько силен, что он подхватит и отнесет нас прямиком в его пасть.

Матара на это им говорит:

— Вы стойте тут! Когда он покажется, то, если ветер его так силен, ложитесь вот в этом углублении борозды!

Дракон не замедлил показаться и обращается к Матара:

— Кто ты такой? Ты не входишь в положенную мне дань!

— А что тебе мешает, если вместо двоих будут трое? — отвечает ему Матара.

Тогда дракон подул на них, ханская дочь и сын бедняка быстро легли в борозду, а Матара даже не сдвинулся с места. Дракон подул в другую сторону, а Матара опять не сдвинулся с места. Тогда дракон подскочил к Матара и, извиваясь, говорит ему:

— Кто ты такой? Ты не входишь в положенную мне дань. Почему ты вступил на мою землю?

— Я — гость, — отвечает Матара. — На этот раз ради меня откажись от своей дани!

— Добраться бы мне до тебя, — кричит дракон, — тогда я тебе покажу ради «гостей твоих»!

Дракон подул и стал наступать на Матара, пышет на него пламенем из пасти. Матара при себе имел лук и стрелы, сделанные из стали, которую он привез на двенадцати парах быков. Прицелился он в дракона и влепил ему стрелу прямо в лоб. Стрела пригвоздила его к земле. Дракон крутил хвостом и ударял им землю — головой он уже ничего не мог делать — и кричал, что мир погибнет.

Матара подступил к нему, выхватил свой меч и стал рубить дракона. Изрубил его и сложил в сажени, как складывают дрова. Изо лба дракона он вытащил свою стрелу и положил ее на место. Затем подошел к ханской дочери и сыну бедняка и сказал им:

— Милые мои, уходите невредимыми домой! С сегодняшнего дня вы можете пить воду свободно, а я отправляюсь дальше по своей дороге.

Ханская дочь сказала ему:

— Ты оказал нам такое добро, что нельзя отпустить тебя без того, чтобы ты не повидался с моей матерью и моим отцом.

— Я не из вашей страны, — сказал Матара, — я направляюсь по своему делу, нельзя мне больше оставаться здесь.

Матара ушел своей дорогой, а огорченная ханская дочь осталась одна с сыном бедняка. Они повернули обратно и дошли до своего села. Село было напугано их возвращением, люда стали плакать, приговаривая:

— Они нас погубили! Теперь дракон сожрет нас всех!

Дорогой сын бедняка сказал ханской дочери:

— Говори, что дракона убил я, а не то я убью тебя! Может быть, хан вознаградит меня чем-нибудь.

Ханская дочь испугалась и сказала ему:

— Я буду говорить, что дракона убил ты.

Люди не верили словам ханской дочери, но она все-таки продолжала уверять их:

— Дракона убил мой напарник, сын бедняка. Не бойтесь больше дракона!

Все-таки люди не верили, что дракон убит, и решили проверить:

— Пустим на реку двух черных быков, появившихся на свет в дни Тотура и не пивших воды в течение целого года, и по их животам видно будет, что дракона на реке больше нет.

Они выпустили двух черных быков, умиравших от жажды. Те бегом пустились к реке, напились воды так, что их расперло, и возвратились домой со стоном, еле-еле двигая ногами.

О драконе не стало и слуху. Хан приказал:

— Скорее приведите ко мне этого молодого человека!

Он устроил в своем дворце пир для всего сельского общества и объявил собравшимся от мала до велика: