В голосе Ивана звучал металл. Он был полон решимости изменить жизнь, рвал последние нити, соединявшие его с прошлым.

- Я ничего тебе не обещал. И ты об этом знала с самого начала. У нас договор, забыла? Я тебя обеспечиваю, ты даёшь мне то, что нужно мужчине от женщины. И все. Поэтому, не надо истерик, Юля.

Но девушка уже взяла себя в руки.- Даже не начинала. Просто подумай, Иван, как ты с ней собираешься жить. Что у вас может быть общего? Она - врач, образованная, интеллегентная. В голове - высокие материи. А ты - вырос в интернате. Неотесанный чурбан, солдафон. Только и умеешь, что на разборки ездить, руки ломать, да шеи сворачивать. Ты себя в зеркало видел? Типичный бандюган, у тебя на роже написано.Такие, как она с трудом терпят все то, что тебе нравится - сальные шутки, шумные компании. Их просто колбасит от шансона. А ещё она не знает, что у тебя руки по локоть в крови. Куда ты денешь своих криминальных дружков? Как объяснишь, что периодически появляются менты с обысками? Или думаешь у нее хватит ума тебя прикрыть, когда потребуется? Она из другого теста, Вань. Не уживетесь вы вместе.

Иван задумчиво посмотрел на Юлю:- О моем прошлом она не узнает. Если ты не будешь открывать свой поганый рот, конечно. Для всех я солдат, служивший несколько лет в Чечне по контракту. Мне тяжело об этом вспоминать, поэтому рассказов не будет. Родители умерли. Вырос в интернате. И это чистая правда.Насчёт общих интересов ты права, но это ничего не меняет. Зацепила меня девчонка. Поэтому - будет моей - и точка. Я так решил. Иван Забродин всегда добивается, чего хочет.Все равно с криминалом пора завязывать. Я готов начать новую жизнь. Ментов куплю. Да и нет у них на меня ничего, по большому счету. Я следов не оставляю. Близких друзей я не завел, так, подельники, собутыльники. Зато они есть у Алёны. Тоже врачи, приличные люди.В аграрный институт поступлю. Легальным бизнесом займусь. Землю обрабатывать начну. Теплицу построю, огурчики-помидорчики буду выращивать.

- Какая теплица? Какая земля? Не поедет Алёна в деревню. Она - врач. Ей все это до одного места.

- Ну и пусть себе врачует. Мы станем примерной семьёй. Я - фермер, она- доктор. Благородные профессии. А не захочет работать - пусть дома сидит. Деток родим, будем вместе с коляской гулять. Все бабки на лавочках будут от нас в восторге.

- Ты? С коляской? Совсем сбрендил, что-ли?

- Абсолютно нет. Я хочу настоящую семью и детей тоже хочу. От Алёны. Минимум двоих. Мальчика и девочку. Дом большой построю. Чтобы с бассейном, лужайкой и детской площадкой.

- Это все ты хорошо придумал. А парня её куда денешь? В асфальт закатаешь и в речку? Или в лесочке где-нибудь прикопаешь, прежде чем с криминалом завязать? - ехидно заметила Юля.

- Ну что ты, милая, - усмехнулся Иван, - Прекрасно знаешь, что так топорно я не работаю. А то давно бы зону топтал на строгаче.Мальчика устранить ты мне поможешь, по старой дружбе, напоследок. Есть у меня одна мыслишка. А уж я в долгу не останусь. Перепишу на тебя квартиру, в которой живешь и деньжат подкину.И, кстати, присмотрись. Хороший мальчик, видный, перспективный. Меня подручными инструментами практически с того света достал. Далеко пойдет. И это, Юля, твой шанс выбраться из того дерьма,  которое ты называешь жизнью. Перейти на новый уровень.

Максим . Шестнадцать лет назад.

Максим, сидя в ординаторской,  просматривал историю болезни Ивана Забродина. Вот ведь, бычара. Такого ничего не берет. Неделю назад чуть не отдал богу душу, а сейчас почти все анализы в норме, можно и на выписку. Сегодня сделаем контрольные, и снимем швы, а завтра - домой. Подальше от больницы и главное - Алёны.

А то эта мать-Тереза каждый день ему еду домашнюю носит и потом по часу в палате сидит. Не может, видете ли по-другому: от хулиганов спас, за букетом для неё полез. Бесит.

Нет, не Алёнка, она всегда такая, добрая и жалостивая: то сырников какой- нибудь бабуле-пациентке напечет, потому что ту родственники не навещают, то лекарства многодетной мамке за свои деньги купит. А вот Забродин, бедный-несчастный, умирающий,  уже мысленно трахнул её во всех позах. На самодовольной роже написано. Как будто существование Максима его совсем не волнует. Ну, ничего, это мы исправим.

Ларин открыл верхний ящик стола и достал оттуда красную бархатную коробочку. Поднял крышку. Изящное золотое колечко с чистым, прозрачным камнем сверкнуло в утренних лучах солнца. Хоть и маленький, но бриллиант. Чтобы купить его Максиму пришлось два месяца дежурить через сутки, то в хирургии, то в травматологии, выспаться нормально получалось всего раз в неделю. Остальные дни ходил как сомнамбула, клевал носом, засыпал стоя. Но оно того стоило.

Ларин представлял как подарит кольцо Алёне, вместе с предложением руки и сердца. Как загорятся её необыкновенные глаза, лицо засветится от волшебной улыбки. Это вдохновляло и придавало сил.

Скоро они закончат ординатуру и уедут из Залесска в качестве мужа и жены. У обоих уже есть предложения о трудоустройстве в крупные областные больницы.

Никого другого рядом с собой Максим видеть не хотел и просто не представлял.

Сначала они были просто друзьями. Веселая, смешливая, напитанная позитивом девчонка из параллельной группы по имени Алёна Сергеева часто затыкала его за пояс в университетских олимпиадах. При этом, никогда не важничала и готова была помочь, одолжить книгу, поделиться конспектом. Она была тем самым солнышком, которое светило, а не ослепляло, грело, а не обжигало, к ней тянулись многие. Удивительно, что такие девушки вообще существуют.

На какой-то студенческой вечеринке они оказались в одной компании и Максим понял, что пропал. Вокруг  крутилось много девчонок, но видел он только одну.

Облако золотисто-русых волос, тонкая фигурка, хрупкие плечи, зелёные глазищи на пол лица, ослепительная улыбка и бешеная харизма. Как будто светится вся изнутри и притягивает, как магнит. Но сама вообще не осознает этого. Вокруг неё много ребят, со всеми шутит, смеется, но близко не подпускает. Не девчонка -  свой парень. Ни грамма кокетства. Она просто не понимает как действует на мужчин.

Набрался наглости, подошёл, пригласил на медленный танец и она (о чудо!) согласилась. Прикоснулся легонько к руке, целомудренно приобнял за талию, заглянул в бездонные колодцы зелёных очей и увидел там себя, улетающего в бесконечный космос. Закрутило, расплющило, засосало, как в черную дыру. Всего, без остатка.

Захотелось увести и не отпускать. Спрятать от всех в глубокой пещере, как дракон украденное сокровище, и владеть единолично. Моя. Никому не отдам. Странно, но она, вроде, и не против. И чем же ты, шалопай Ларин, заслужил свое  счастье?

В этих отношениях был полный симбиоз. Как будто два живых организма существовали как один, дополняли и уравновешивали друг друга, дарили друг другу крылья.

Он сдувал с неё пылинки, не позволял перегружать себя, она, в свою очередь следила чтобы Максим, по возможности, высыпался и был накормлен. Если у кого-то был завал на работе, разгребали оба, вдвоем оформляли истории, писали дневники, смотрели больных. Заведующие отделениями сначала ругались, но потом поняли, что эти двое повернуты друг на друге и на работе, поэтому пытаться разделить их бесполезно.

Они обожали гулять по окрестным лесам, зачитывались зарубежным фентези и слушали русский рок.

Алёна каким-то невероятным чутьем всегда угадывала его желания. Как будто в голове Максима было установлено подслушивающее устройство. Только подумал, что неплохо бы выпить кофе, и она появляется в дверях с горячими стаканчиками.

Он тоже старался ей угождать и баловать.Однажды девушка листала каталоги с медицинской одеждой и оборудованием. Глаза Алёны горели при виде дорогущих кардиологических стетоскопов. А ещё запали в душу медицинские костюмы с вышитыми фамилией именем и отчеством. И Ларин, угробив почти целую зарплату, заказал все, что ей понравилось. С именными бирками. Только на них значилось "Ларина Алёна Николаевна". Дарить сразу не стал. Боялся отпугнуть, откладывал до окончания ординатуры. Но, кажется, пора.