Роман одарил Мамедова загадочным взглядом и нехотя произнес:

– На самом деле есть еще одна плохая новость. По неподтверждённым источникам, близким к московской мэрии, строительство гостиницы оказалось под большим вопросом.

– Ты говоришь странные вещи! – Мамедов хотел рассмеяться, но передумал.

– Причину появления слухов мне выяснить не удалось, на объект с проверками никто не приходил. Может, ответный пиар-ход от немцев.

– Очень надеюсь, – Мамедов посерьёзнел, – ты давай разведывай, кто нас прессует, а с Ареситисом я сам разберусь, мерзавцу мало не покажется.

– Рашид, я же сказал, с ним надо тормознуть.

– Ладно, ладно. Ты уже уходишь? Не забудь выяснить про передачу!

Прочитав своё интервью в художественной обработке, а потом ещё раз для пущей достоверности, Дюккер, хоть и остался в целом довольным, подозревал, что подобного рвения шеф не одобрит. Несмотря на уверения Журавлёвского друга не печатать особо резкие заявления, статью просто распирало от критики. Посмотрев на часы и налив себе вторую чашку кофе, Филипп, предвидя неприятный разговор, остался на кухне, поджидая Деймоса, который, приходя в офис, заворачивал в туда в первую очередь.

Тоскливое ожидание длилось недолго – ровно в десять появился шеф с иссиня-чёрной банкой в руках и, заметив своего главного архитектора, поинтересовался:

– Ты обещал обойтись без мелких пакостей. Как тогда это понимать? – Деймос продемонстрировал ему бумажную версию газеты с броским заголовком на первой странице «Бизнес по-московски».

– Я дал всего лишь маленький комментарий, – стал оправдываться Дюккер, – Они все мои слова перевернули.

– Кто тебя вообще просил заниматься публичными заявлениями? Интервью в газете об одном конкуренте и жалоба в контролирующие органы на другого выглядят, будто мы расчищаем дорогу и пытаемся выгородить себя за их счёт. И ты проболтался своему дружку про украденные документы, да?

– Ну… я…

– Как он собирается распорядиться полученной информацией? Устроить грандиозное шоу с разоблачениями?

– Пока нет… то есть мы просто обсудили… – все ещё пытался шифроваться Филипп.

– Лучше скажи честно.

– Да мы правда не стали ничего предпринимать! Я ему сказал про поданную жалобу. Вот если там не среагируют, тогда может… Может, – подчеркнул он.

– Но сам ты твёрдо уверен в отсутствии с их стороны реакции, я прав?

– Ну да, уверен. Я тебе ещё в прошлый раз говорил. Костя тоже со мной согласен.

– Мне следовало поспорить на сворачивание твоей детективной деятельности, – довольно усмехнулся Деймос. – Строительство гостиницы-то остановлено.

– Что? – Фил не поверил своим ушам. – Остановлено? Из-за твоего запроса?

– Разумеется. На днях прислали уведомление.

– Даже не верится. Прямо закрывают?

– Точно. Остается только ждать, когда взбесятся местные бизнесмены от наших агрессивных попыток завоевать рынок. Судя по всему, осталось недолго.

– Они первые начали.

– Думаю, интервью будет последней каплей.

– Подожди, ты же не собираешься его отменить? – перепугался Филипп, – Нельзя, всё уже включено в расписание.

– Нет, не собираюсь, но вопросами про Мамедова, гостиницы и Мосгосстройнадзор твой Журавлёв пусть не увлекается. Не будем накалять обстановку ещё больше, хотя твой газетный шедевр и без того прекрасно справился.

– Извини, – выдавил Фил, – но я правда ничего лишнего не говорил. Они сами…

– Больше никакой самодеятельности, – строго сказал Деймос, наконец поставив банку в шкафчик, и вышел из кухни.

– Кажется, пронесло, – выдохнул Дюккер, – у которого разом поднялось настроение, – не думал, что он быстро отвяжется.

Уведомление о сносе недостроенной гостиницы пришло по почте, подтверждая отвратительные слухи, преследовавшие его всю прошлую неделю, и стало ясно – на сей раз Роману Ахмедовичу решить проблему не удалось. Заскрипев зубами, Мамедов отправился домой к партнёру.

– Мы потеряли ведущий проект, – объявил он с порога, показывая письмо.

– Я из кожи вон вылез, но, увы, безуспешно, – увидев постановление, ответил тот, – поэтому не удивлен. Зато я точно знаю, кто за этим стоит. – Роман Ахмедович выудил из кармана сложенную бумажку. – Жалоба в Мосгосстройнадзор на нашу гостиницу. Подписанная Деймосом Ареситисом. Зря мы влезли с ним в противостояние. Не знаю уж, с кем он умудрился спутаться. Может, с мэрией? Для них раз плюнуть неугодное здание снести.

– Наверняка, – Мамедов был зол и раздосадован, – свалились, мерзавцы, на нашу голову. Дело им есть, с нарушениями мы строим или нет! Чокнутые европейцы, лезут во все дыры, навязывают свои правила игры. И думают, они благодетельствуют! Как же! Только свои интересы и преследуют.

Роман Ахмедович пожал плечами, а потом неожиданно сказал:

– Филипп Дюккер дал интервью известному журналисту. Наговорил на целый разворот о страданиях молодого гения среди жадных бизнесменов. Неслабо он по нам прошёлся – складывается впечатление, что ему слили всю информацию, про закупку дешевых стройматериалов и прочее. Варфаламееву тоже досталось. Надеюсь, он удар не схлопотал, почитав отзывы своего любимца.

– Сейчас я удар схлопочу, – эмоционально отреагировал Мамедов, – у тебя она есть?

Роман Ахмедович достал из ящика стола сложенную часть газеты. Написанное вызвало у Мамедова противоречивые эмоции – если в абзацах про Варфаламеева он пару раз одобрительно хмыкнул, то сюжеты про собственный бизнес ему категорически не понравились.

– Я думаю, они переходят все границы, Роман, – заключил Мамедов, дочитав до конца. – Переходят именно те границы.

Роман Ахмедович странно на него взглянул.

– Рашид, ну право дело, не девяностые же. Он малолетний болван. Его надо хорошо припугнуть, но…

– Да полурусский немец мне ни к чему. Происками занимается чёртов Ареситис. Так бы Дюккер и дал интервью без его одобрения! – Мамедов принялся расхаживать из стороны в сторону. – Роман, по-другому разобраться с Ареситисом просто невозможно.

– Ты понимаешь, насколько опасна твоя идея?

– Роман, ты сам сказал, они спелись с кем-то из верхушки. Назови, назови мне ещё один способ вывести Ареситиса из игры, кроме как обратится к нашим старым знакомым! У тебя же остались связи, например, с Золотовым?

Взгляд Фархатова стал откровенно осуждающим.

– Не знаю, насколько актуальны прежние контакты. Да и Золотов сейчас в Астрахани.

– В Астрахани? Что он там делает?

– Шефствует над местным байк-клубом. В общем, бандитом он, может, и остался, но вряд ли поедет в Москву решать наши проблемы.

– Ладно, к чёрту Золотова, в Москве найдутся и свои специалисты.

– Ты серьёзно?

– Да, – Мамедов был совершенно уверен в своём решении, – Мне нужен киллер. Сможешь выйти на кого-нибудь приличного?

Роман Ахмедович помолчал, потом с неохотой ответил:

– В Москве работает один наёмник.

– Один? Всего-навсего?

– Говорят, лучше него не найти. Остальные не выдержали соперничества. В том числе и твой любимый Золотов.

– Найдёшь способ с ним законтачить? – Мамедов пропустил мимо ушей недовольство Романа Ахмедовича.

– Думаю, да, но вынужден предупредить – его услуги недёшевы. С другой стороны, если уж ты упёрся, то заказывать надо только ему. Мы же не хотим проблем?

– Если он хорош, денег не жалко, – отмахнулся Мамедов, но любопытство взыграло, и он спросил: – Сколько, например?

– В районе пятисот тысяч.

– Разве это много? Подожди, – заподозрил неладное Мамедов, – долларов?

– Евро, – уточнил Роман, – при условии, если он сочтет дело лёгким и потратит на него не больше трех недель.

– Грабеж, по-другому и сказать нельзя! – возмущению не было предела. – И чем же он так хорош?

– Говорят, у него есть связи с нашими органами безопасности. Помнишь прошлогодние заказные убийства в Польше? Его работа.

– Ну хорошо, – решился Мамедов, – попробуй на него выйти.