– Дорогие гости, – гаркнул кто-то в микрофон, он чего я подпрыгнула на месте, а Адриан прижал меня к себе спасая от звука, доносившегося из динамиков, словно это был злобный монстр. Гости стали подпирать сзади, чтобы послушать торжественную чушь по случаю открытия выставки, а я могла безнаказанно наслаждаться теплом тела Адриана, изгибы которого ощущала так близко, что то и дело по моей спине скатывались капельки пота. Честно? Я прослушала вообще все, каждую букву, которую произносили организаторы, вместо этого я ловила дыхание Адриана на своей коже, легкость объятий его руки, которой он как бы невзначай обвивал мою талию, слушала стук его сердца, который учащался, когда я прижималась к нему бедрами… ощущала и его реакцию на меня, упираясь ягодицами в его пах.

– Что ж, наслаждайтесь выставкой и закусками, – торжественно рявкнул художник, уже явно находившийся подшофе. Все громко поаплодировали, и толпа стала расступаться.

Адриан с едва сдерживаемым стоном недовольства отошел от меня на пару шагов, а я проклинала организаторов, что те не могли понести свою чушь про важность поддержки новаторов еще минут тридцать, как это бывало обычно. То фиг заткнешь, то сказали пару слов и разбежались.

– Тебе ж статью писать, – сконфуженно бубнил Адриан, глядя перед собой, а я на его ширинку, которая все еще немного торчала больше, чем положено. – Посмотрим творения, – кивнул он в сторону.

– Угу, – буркнула я, подхватила бокал шампанского с ближайшего подноса и поплелась к рядом стоящему экспонату.

Выставка была на редкость… дерьмо! Сначала мы с Адрианом постояли возле кучи мусора, пытаясь понять идею художника. Потом пялились на палку с пластиковым пакетом сверху. Адриан тактично опрокинул в себя бокал и молча перешел дальше.

– Блядь, – не выдержала я, глядя на скульптуру, прости господи, какашки.

– С языка сняла, – не открывая взгляда от сего «шедевра» Адриан.

– А это, – пропел возле нас уже изрядно пьяный скульптор, – хаос – символ всего, из чего рождается скульптура! – Махал он руками в сторону какашки.

– Шедевр, – захлопала ресничками рядом с ним молодая девица, судя по всему охотница за мужиками, коих всегда было пруд пруди на подобных мероприятиях. Но тут ее взгляд скользнул на Адриана и глазки загорелись, у меня в груди неприятно кольнуло, и я отвернулась.

– Тут в паре кварталов есть шикарный итальянский ресторанчик, там паста с тунцом – реально шедевр и молодое Шабли, – прошептал мне на ухо Адриан, не обращая внимание на громко щебетавшую девицу.

– Принято! – Выразительно посмотрела я на него, а девица недовольно хмыкнула.

– Уходим, – приобнял меня Адриан и, как бы показывая оставшееся «шедевры» выставки, настойчиво подталкивал к выходу.

– Уже уходите? – Немного то ли грустно, то ли обреченно встретила нас у стойки пресс-атташе музея. Судя по ее виду, она думала о происходящем ровно то же самое, что и мы.

– Да, нам уже пора, к сожалению, – выручил меня Адриан, так как мое вранье сразу было видно, а он умел дипломатично послать всех куда подальше.

– Вам небольшие презенты от нашего музея, – торжественно объявила она, вручая нам пакеты, – там же вся информация по выставке, – сникала она, закатив глаза.

– Сделаю все красиво, – едва слышно прошептала я, беря пакет.

– Спасибо, – ответила она одними губами и протянула пакет Адриану.

Мы поспешили на выход, где я тут же открыла пакет и выудила коробку конфет.

– Ух ты, конфетки, – приободрилась я, так как есть хотелось адски, позавтракать мне удалось только шампанским.

– Надеюсь, они не такого же вкуса, как вид последней скульптуры, – съязвил Адриан, и меня порвало.

Я закатилась смехом во все горло, прямо на ступенях музея, буквально хватаясь за живот. У меня слезы текли из глаз, я не могла остановиться. Проходившие мимо люди, косились на меня, как на идиотку. Но мне было настолько смешно, что я вопреки обычному, наплевала на то, как я выгляжу.

– Боже, – простонала я, когда немного успокоилась, и вытерла слезы. – Не шути так больше, я обожаю конфеты, – снова расхохоталась я.

Адриан тоже рассмеялся.

– Умеешь ты мероприятие выбрать, – подал он мне руку, когда мы направились к ресторанчику.

Я вспомнила, что прошлое, на которое я его позвала, и после которого мы не общались пять лет, было посвящено анатомии, какая-то иммерсивная выставка. Короче, это был такой кошмар, что меня тошнило от вида вывернутых органов, так что Адриану пришлось меня эвакуировать от греха подальше.

– Мастер, – высокомерно глянула я на Адриана, и мы снова закатились смехом.

В общем, в ресторан мы ввалились, хохоча как безумные, вспоминая разные идиотские мероприятия, куда я его таскала. Однажды, когда ему было лет тринадцать, я не дочитала приглашение и привела его на презентацию книги, где даже официантки ходили топлес в прозрачных бикини, не говоря уже о том, что творилось на вечере. Я краснела и закрывала ему глаза руками, а Адриан с Кристианом на пару хохотали до слез. Правда, когда две телки устроили показательную оргию на сцене, демонстрируя одну из сцен книги, я схватила Адриана и быстро свалила домой.

– О, это было феерично, – поддел меня Адриан, усаживая за столик. – Прямо даже не знаю, что выбрать в качестве победителя, выставку, на которой тебя тошнило нон-стопом или ту презентация с обнаженкой. Хотя, знаю… – выразительно уставился на меня он.

– Даже страшно подумать! – Простонала я от смеха.

– Презентация не помню чего, где были квесты с зеркалом, ты заблудилась в лабиринте и час плакала мне в трубку телефона, пока мы тебя не нашли, – залился он смехом.

– Боже, – закатила я глаза, вспомнив мой эпик-фейл. – Тебе было всего одиннадцать, – закрыла я лицо руками.

Глава 10 #самадуравиновата

Мы обедали, обсуждали современное искусство, которое оба не понимали. Потом вспоминали хорошие мероприятия, на которые удавалось сходить, благодаря моей работе.

– Слушай, а давай в Ковент Гарден сходим, там новая опера, – предложил Адриан.

– Ну, я не против, – улыбнулась я ему.

За весь обед мы так и не касались вчерашнего вечера, чему я была несказанно рада, так как совершенно не знала, как реагировать на произошедшее. Мне было проще по привычке сунуть голову в песок и сделать вид, что ничего не произошло. Так же, как когда-то я поступила с Клер, узнав, что она два года была любовницей моего мужа. Она извинилась, он ушел, а я сделала вид, что ничего не происходит.

– У тебя тушь немного потекла, – взял он влажную салфетку и стал аккуратно вытирать тушь под глазом.

Он был так нежен, но его глаза полны были противоречивых чувств.

– Что-нибудь еще желаете? – Подплыла к нам молоденькая официантка и, стреляя глазками, уставилась на Адриана.

– Хочешь десерт? – Улыбнулся он мне.

Девушка смерила меня взглядом и закатила глаза. Стало так неловко, что она могла понять, что между нами что-то было. Это как укор вернуло меня на землю. Я отстранилась от рук Адриана.

– Нет, спасибо, – отвела я взгляд.

– Тогда счет, пожалуйста, – посмотрел он на официантку, которая кокетливо повернулась и пошла от столика, то и дело оборачиваясь на моего спутника. – Прогуляемся? – Тихо прошептал Адриан.

– Зачем? – Посмотрела я его ясные голубые глаза, и внутри все скрутило в тугой узел.

– Я хотел бы поговорить о том, что вчера произошло, мы не можем делать вид, что ничего не было, – спокойно сказал он.

Я тяжело вздохнула. Да, он был не из робкого десятка, в отличие от меня, и привык решать проблемы словами, а не сбегать от них.

– Адриан, – начала я столько сложный разговор, – ты же понимаешь, что… – запнулась я.

– Нет, я не понимаю, – не отрывал он от меня глаз. – Я решительно не понимаю, почему я не могу быть с любимой женщиной, если у нее ко мне тоже есть симпатия. Я же не прошу любить меня, я лишь прошу дать шанс, – сказал он.