Мириам Мафаи записала [6] впечатления Бруно о том, как его маленького пугали толпы молодых рабочих, которые шли по улице и пели: «Вот придет Ленин, вот придет Ленин, заставит всех работать, а хлеба не даст! И Понтекорво тоже будут работать без еды!». Страхи кончились, когда Бруно услышал, что отец тоже напевает эту песню, отбивая ритм по столу. Отец Бруно очень хорошо относился к своим рабочим. Когда к власти пришел Муссолини, Массимо даже вызвал на дуэль фашистского лидера Пизы Буффарини Гуиди, когда тот посмел прийти к нему с предложением назвать имена рабочих – организаторов забастовки. Буффарини Гуиди сделал впоследствии карьеру и стал министром внутренних дел в правительстве Муссолини.

Рис. 1–2. Сын Бруно, Джиль Понтекорво рядом с бюстом своего прадедушки Пеллегрино Понтекорво (фото автора).

Бруно не раз подчеркивал, что именно отцовское стремление к справедливости сыграло ключевую жизнь в его судьбе. У Бруно было четверо братьев – Гуидо (1907), Паоло (1909), Джилло (1919), Джованни (1926) и три сестры – Джулиана (1911), Лаура (1921), Анна (1924).

Наибольшую известность в массовом итальянском сознании, как мы видели из моего опроса в Пизе, имел младший брат Бруно – кинорежиссер Джилло Понтекорво. Очень советую посмотреть его замечательный фильм «Битва за Алжир». Снятый в 1966 г., он до сих пор поражает современностью постановки проблемы восприятия терроризма. Джилло долгое время был директором Венецианского кинофестиваля.

Большую известность, правда, в не столь широких кругах, имел и старший брат Бруно – Гуидо. Он работал в Эдинбургском университете, занимался генетикой, был членом английского Королевского общества.

Брат Паоло выбрал инженерную специальность, в 1938 г. переехал в США, участвовал в разработке радара. Джованни жил в Англии, занимался мелким бизнесом. Сестра Джулиана, в замужестве Табет, стала журналисткой, придерживалась коммунистических взглядов.

Рис. 1–3. Митинг, посвященный открытию площади имени Бруно Понтекорво в Пизе (фото автора).

В детстве Бруно пришлось пережить неприятное переживание, которое он даже счел нужным упомянуть в автобиографии:

Если представить себе эту картину – ребенка, невольно услышавшего от родителей их суждения о собственном характере и получившего комплекс на всю жизнь – хочется только посочувствовать и пожелать никому не повторять ошибки родителей Бруно.

В семье любили музыку. Устраивали семейные концерты. Бруно в 8 лет стал учиться играть на скрипке, и это ему очень нравилось. Джилло Понтекорво рассказывал [8], что, когда Бруно было 10 лет, родители спросили, какой инструмент ему купить – пианино или скрипку, он немедленно ответил – скрипку.

Рис. 1–4. Мария и Массимо Понтекорво (фото с сайта http://pontecorvo.jinr.ru).

Но больше всего он любил теннис. Его тетя Клара Колони имела свой теннисный корт, на котором происходили ожесточенные баталии. По свидетельству Джилло Понтекорво [8], Бруно выиграл чемпионат Италии в паре во втором дивизионе. В 16 лет он был приглашен в юношескую сборную Италии по теннису и должен был поехать на сборы во Францию, но родители не пустили. Даже много лет спустя Бруно рассказывал об этом эпизоде с большой горечью.

Бруно закончил лицей R. Ginnasio Galilei. Его классный журнал 1920 г. до сих пор хранится в лицее. Когда мы снимали журнал для фильма о Бруно [2], директор лицея очень просила, чтобы в кадре остались только отметки Бруно. Ведь нельзя же показывать личную информацию других учеников без их согласия. Вдруг потомки учеников лицея узнают, что в 1920 г. их предки имели тройку по итальянскому!

Бруно блестяще учился в школе. За один год он перепрыгнул 3 класса. Но это создало и очевидные проблемы, с которыми сталкиваются все молодые вундеркинды. Джилло Понтекорво рассказывал нам [8], что, когда 12-летний Бруно очутился на экзамене вместе с подростками 16–17 лет, он почувствовал себя в такой компании очень неуютно и стал сильно волноваться. Он хорошо знал одну тему. И надо же, именно эта тема выпала ему на экзамене! Казалось бы, надо только радоваться. Но нервное напряжение было так велико, он так волновался, что от неожиданного счастья – заплакал. Суровый экзаменатор посмотрел на плачущего малыша и строго сказал: «Ну, что за сантименты! Здесь у нас нет нянечек!».

Джилло Понтекорво говорил, что в детстве Бруно был необыкновенно скромным: «Мы никогда не слышали от него “Я”. Такое впечатление, что это местоимение отсутствовало в его словаре. Полная скромность сопровождалась у него живым интересом к другим людям» [8].

В 16 лет Бруно поступил на инженерный факультет университета Пизы, где проучился два года. Однако ему не нравилось черчение, и он захотел заняться изучением физики. Гуидо был хорошо знаком с Франко Разетти – сотрудником из группы Энрико Ферми – и посоветовал Бруно переехать в Рим. Это был без преувеличения судьбоносный выбор, который не только определил дальнейшую профессиональную жизнь Бруно, но и дал ему уникальную возможность работать вместе с большим ученым и участвовать в совершении эпохального открытия. В одном из своих интервью [9] Бруно говорил, что встреча с Ферми – это чистое счастье, поскольку в то время он ничем, кроме тенниса, не интересовался. Ферми стал для него образцом ученого. В рабочем кабинете Бруно в Дубне висели два портрета – Ферми и Жолио-Кюри.

Лаборатория Ферми, как вспоминал Понтекорво [10], была «первоклассной, но довольно маленькой. В ней работало не больше десяти научных сотрудников и техников. Физический факультет в то время оканчивали 1–2 студента. Средства для экспериментальных исследований были буквально ничтожны. Я помню, например, как однажды для того, чтобы сэкономить средства для научных исследований, Ферми решил изготавливать обычные электрические вилки в своей лаборатории». Разетти и Ферми устроили молодому юноше некоторый экзамен. Бруно рассказывал, как по итогам собеседования Ферми резюмировал:

Бруно определили в экспериментаторы. Вероятно, на экзамене он выглядел не на «очень высоком уровне». Тем не менее, Бруно поступил на третий курс физического факультета университета в Риме и сумел блестяще защитить диплом в возрасте 20 лет [13]. Тогда это было редким исключением, да и в наше время мало кто успешно получает университетское образование в 20 лет. Руководителем дипломной работы был Франко Разетти. У него был редкий в то время прибор – электронный микроскоп. На защите он сказал, что главное достоинство дипломанта состоит в том, что он благополучно выжил, не пострадав от высокого напряжения [9]. Первая работа Бруно была посвящена оптической спектроскопии, он с радостью закончил ее летом 1934 г. – так как в то время все в группе Ферми стали исследовать искусственную радиоактивность, и после летних каникул Бруно отрядили в помощь к другому сотруднику из группы Ферми – Эдоардо Амальди.