Он сказал с иронией в голосе. – «Глядя на вас, не скажешь что вы решительная женщина. Я думал, что вы, как и другие можете только устраивать сцены и совершать глупости. Но, похоже, я ошибся, когда надо вы можете и коготки выпустить, и зубки показать. Да и не каждая смогла бы так…. Что – же приношу свои извинения если я вас чем – то обидел».

Елена вскинула голову, – « вы обидели нашего специалиста, и вы как профессор с профессором должны сами поговорить и выяснить отношения».

Северный, склонил голову, в знак согласия.

– «Похоже, вас лучше иметь в друзьях, нежели стать вашим врагом», – с усмешкой сказал он.

Елена, проигнорировав иронию. Коротко кивнула.

– «Хорошо профессор, давайте теперь выслушаем Дмитрия, если вы, не против?».

Елена, повернулась к Бобрикову, и сказала, – «Дмитрий, прошу, продолжайте, что вам известно?».

Дима немного помолчал, вздохнул и сказал, – «как я уже сказал, мне известно, что произошло. Дело в том, что я собрал и проанализировал данные с капсулы, и анализ показал. Так называемую сейсмическую активность солнца или как их ещё называют на земле, солнечные всплески. Вот только…».

Дима замолчал на несколько секунд, морща свой лоб, потом продолжил.

– «Я не как не могу понять, почему солнечный всплеск не уничтожил ни звездолёт, ни капсулу? Если это был сильный всплеск солнечной бури…? Она должна была уничтожить всю электронику на «Москве», а от капсулы не осталось – бы и следа? Буря меньшей силы уничтожила – бы капсулу но «Москва» бы не пострадала?

Как – же выжила капсула, но исчезла «Москва»?».

Северный Бобрикова слушал внимательно, и когда он закончил, сказал.

– «Дело в том коллега. Что вы не учитываете расположение нашей траектории, расстояние планет, а так же молекулярную структуру самого солнца и прохождения солнечной волны. Вам должно быть известно, когда волна встречает, на своём пути препятствие она теряет и скорость, и силу, и энергию. Это похоже на гигантскую морскую волну, которая движется на город, а на пути встречает гряду огромных скал. Говоря проще; волна разбивает свою целостность и теряет при этом и скорость, и смертоносность удара. Хотя всё равно опасна и способна причинить не малый вред. А на том расстоянии от солнца этой системы до нашей точки нахождения довольно далеко и под ударом сначала оказались как минимум три планеты. Если не брать в расчёт и космическую пыль, и обломки ну и прочий хлам. Который то – же, как говорится забрал не малую часть мощи и энергии этой вспышки. К тому – же, мы не были, на нее прямой…! Можно сказать волна задела нас всего нечего только краешком».

– Дмитрий был довольно серьёзен и слушал внимательно, – «тогда, получается…», – сказал он, – «…эта вспышка была очень мощной…? На столько что даже «Москва» не вынесла её удара, притом, что это довольно серьёзный звездолёт?».

«Именно так…», – ответил Северный.

«Ну, тогда возникает другой вопрос. – Если «Москва» не вынесла удара солнечной волны как – же капсула выжила?».

Заметил Бобриков.

Северный, недовольно поджал губы.

– «Я уже сказал про препятствия и траекторию солнечной волны. Похоже «Москва» взяла на себя весь остаточный удар, а наша капсула находилась под защитой «Москвы». Мы – же не успели отойти от неё. А ват куда подевалась «Москва», я пока не знаю…», – бросил он.

Северный замолчал и нахмурился. Видно было, что он не доволен. Он тряхнул головой и продолжил.

– «Но надеюсь с вашей помощью решить этот ребус. «Москва» была между бурей и нами в тот момент…. Возможно дело в молекулярной структуре частиц солнечной…».

Северный не успел закончить свою речь, когда его перебил Хрусталёв.

– «Прошу прощения…», – сказал Алексей, – «…но большинству из нас многое не понятно. Предлагаю вам самим поговорить, как ни – будь, на досуге об ваших теориях, а потом в более доступных словах нам предоставить эту информацию».

Алексей посмотрел на обоих учёных.

– «У нас нет времени на расшифровки ваших слов. Сей час нам надо попробовать найти «Москву», не забывайте у нас не так много времени».

Профессор Северный понимающе кивнул, – «я думаю нужно начать с ближайшей планеты. А самая близкая планета к нам это «Голубая планета»».

Алексей немного помолчал, потом спросил, – «а как на счёт атмосферы на этих планетах, к чему нам быть готовыми?».

– «Самое интересное…», – сказал профессор, – «на этих планетах атмосфера максимальна, схожа с землёй, разницы практический нет».

Елена взглянула искоса на профессора Северного, – «Интересно», – с коротким вздохом сказала она, – «Я что – то не пойму. «Москва» по вашим словам получила мощный солнечный удар и исчезла. Потом вы говорите, что она есть и снова, её нет. Как это вообще понимать?».

Профессор Северный внимательно посмотрел на Елену

. – «Я не утверждаю что «Москвы» совсем нет, просто хотел, сказать, что получив подобный удар. «Москва» просто могла, приземлится на любую ближайшую планету. Или её могло откинуть волной. Я пока не чего не могу утверждать. Так как сам не знаю».

Елена посмотрела на него пристально и задумчиво, но не чего не сказав, слегка покачала головой.

Алексей поднялся с места, – «думаю, нам надо подготовиться и подготовить капсулы, надо предупредить капитана Иванова».

– «Я сообщу…», – сказал Гордеев поднявшись.

– «А мы с коллегой и помощницей займёмся аппаратурой. Если конечно не кто не против», – сказал профессор Северный.

– «Если наш сотрудник не против, пожалуйста», – ответил Алексей, глядя на Бобрикова.

Дима утвердительно кивнул.

– «Ну, тогда договорились…», – согласился Алексей.

– «А что делать мне?», – спросила Елена поднявшись.

Алексей улыбнулся своей жене, – «можешь пока отдохнуть, думаю, тебе ещё понадобятся силы».

Елена устало улыбнулась мужу, – «Да», – выдохнула она, – «Ты прав Лёша, ты прав…».

Алексей быстро прошёл по коридору и спустился в низ. Лицо у него было довольно серьёзным и не очень – то довольным. Остановившись перед дверью в мед – отсек он внимательно огляделся по сторонам, ни кого не было.

Алексей нажал на кнопку на стене, дверь бесшумно отъехала в сторону, зайдя в мед – отсек Алексей увидел Громову, работающую за компьютером.

– «Катя…», – не громко, но холодно позвал он её.

От неожиданности Громова вздрогнула, и так резко поднялась что кресло, на котором она сидела, откатилось в сторону. Её первым порывом, было, бросится ему на шею, и обнять его. Но холодный и строгий взгляд Алексея остановил её.

Алексей прошёл к маленькому столику, стоявшему в углу комнаты и сел на одно из кресел, откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди, и закинул ногу на ногу.

Глядя на растерянную Громову и немного помолчав, Алексей сказал довольно сухо, – «Екатерина Васильевна, я пришёл, что бы раз и навсегда прояснить ситуацию, так что присаживайтесь и поговорим».

Алексей кивнул на второе кресло, стоявшее с другого конца столика.

Катя медленно и нерешительно подошла и села на кресло, кусая губы.

– «Катя…», – сказал Алексей более мягко, – «пойми, я люблю свою жену, своих детей. Я ни на кого не променяю свою семью. Всё, что было раньше, теперь ни чего не значит! Всё это осталось в прошлом. Если помнишь, ты сама меня отвергла…. Ты хотела свободы, и я оставил тебя в покое, я просто ушёл. Ушёл что – бы больше никогда, слышишь, НИКОГДА не возвращаться! Чего же ты теперь хочешь…? Почему до сих пор не успокоишься…?».

Катя плакала, кусая губы и прижав руки к груди. Она проговорила сквозь слёзы.

– «ЛЁША ЛЮБИМЫЙ МОЙ…! МИЛЫЙ…! ПРОШУ…! Я НЕ ДУМАЛА…! Я НЕ ЗНАЛА, ЧТО ТАК ПОЛУЧИТСЯ! Я НЕ ПОНИМАЛА ТОГДА…! Я НЕ ЗНАЛА, КАК ТЫ МНЕ БУДЕШЬ НУЖЕН! Я ПРОСТО НЕ МОГУ БЕЗ ТЕБЯ…! Я ТАК БЕЗУМНО ТЕБЯ ЛЮБЛЮ…!».

– Громова задыхалась от слёз, её горло передавило истерическое рыдание.

– «Я…! Я…! Я!…!» – она рыдала в голос.