«… требовала от Обер-Прокурора святого Синода посвящения Распутина в сан священника. Синод под председательством митрополита Антония Вадковскаго отказывался от этого; а отдельного архиерея для посвящения не находилось…
…Обер-Прокурор «уломал-таки большинство членов Синода под председательством (архи) епископа Сергия Финляндского, который замещал митрополита Антония, вопрос о возведении Варнавы безграмотного монаха, – (бывшего до пострижения в монашество простым огородником) во епископы был разрешён большинством голосов в утвердительном смысле».
«…удаление на покой Саратовского епископа Гермогена, который в Синоде не соглашался исполнять придворные капризы. – Все остальные члены Синода и митрополит Сергий, конечно, соглашались и радовались…»
Предательство и клятвопреступление, – бессменные черты описываемого последователя безнравственности. И черты эти без лживости не могут существовать.
«Члены прежнего Синода дали взаимное обещание друг другу не идти в новый „львовский“ Синод. – Но митрополит Сергий оказался верен себе и „верою и любовью и чистотою“ остался служить при Львове… Единственный!»
Невозможно безнравственными способами, ложью и обманом утверждать постулаты веры, морали, чести… А к последователям безнравственности тянуться лишь такие же, как они сами. А народ, запутавшийся, недоумевает, почему за людьми, которые должны бы ценности христианские оберегать, правды не видно? Нет для народа нравственного закона ценнее правды!
«Он, только он со своим авторитетом Ректора Академии, утвердил в русской Церкви этот позор «Живой Церкви» и обновленчества, когда беззаконие стало признаваться в Церкви Законом и когда Иудино окаянство стало расцениваться, как гражданская добродетель…
…Однако многие жители Н. Новгорода недоумевали, как же все-таки это могло случиться?»
Признать свою вину, ошибку, покаяться хоть даже и самым унизительным образом, совсем не значит изменить своей безнравственности, а лишь подтвердить её – и по трусости лицемерить, спасая свою шкуру и своё положение.
«Но даже тишайший Тихон потребовал от Сергия довольно унизительной процедуры покаяния – всенародного и во всяком смирении. – Сергий всему подчинился! Но после этого патриарх Тихон уже окончательно лишил его своего доверия, чего и не скрывал».
И чем больше правды о последователях безнравственности открывается, тем больше злобы и ненависти к нравственным ценностям и к людям их несущим, у них возникает.
«Для этого ему нужно было разсориться с архиепископом Григорием, с архиепископом Дмитрием, с митрополитом Агафангелом, с митрополитом Иосифом, с архиепископом Серафимом… Почти всех их он запретил в священнослужении!… И хорошо ещё, что никто не послушал этого безумного веления мучителя злочестивого! А иначе могла получиться такая дикая картина церковной жизни, что все честные епископы запрещены на радость врагам Церкви, а все явно безчестные катаскопы на свободе на радость митрополита Сергия… -»
На нравственных ценностях (на правде) Церковь православная держится, и принимается народом. Строилась она на этом и стоит лишь на этом. И приход во главу Церкви людей лживыми путями, которые христианские ценности попирают, приводит к одному…
«Эта „Декларация“ не прошла без последствий! Пока митрополит Сергий радовался на свои хитрые планы, непосредственно за его Декларацию – в сентябре и октябре 1927 года были закрыты монастыри в Сарове, Дивееве, в Понетаевке, и потом пять монастырей в Казани, в Оренбурге и т. д. и т. д. А сколько храмов обращены в клубы и уничтожены – трудно перечислить…»
И ответ на вопрос «где правда» Отец Андрей Уфимский даёт однозначный – «правда там, где нет митрополита Сергия, где нет ничего, подобного обновленческому предательству». – Где нет людей безнравственных, противных христианским ценностям.
Верность правому делу, вера в честность, правдивость, верность самому себе и своим близким в любые времена при любом социальном устройстве общества, в котором есть православная Церковь. Ведь по сути десять заповедей Моисея – это законы морали и нравственности социального общества. То есть православные ценности идентичны нашим народным ценностям, а среди народных ценностей выше всех стоит – Правда.
В заключение, хотелось бы упомянуть о дальнейшей судьбе и кончине трех Ухтомских: Александре, Алексеи и Марии.
…Отец Андрей был членом созданного осенью 1918 Сибирского Временного Высшего церковного управления, руководил духовенством 3-й армии А. В. Колчака. После разгрома белых арестован в феврале 1920 г. в Новониколаевске. За это его не расстреляли. Его расстреляли за работу, которую мы здесь представили. Это мы можем утверждать со всей ответственностью.
«Многие не верят, что существуют катакомбы, – заключает отец Андрей, – пусть не верят. Существование духовного мира также отрицается глупцами, но из-за этого он не перестает существовать. Кажется, гонения на последних христиан превосходят гонения на первых».
Главного архиерея Советской России, главу Московской Патриархии, Архиепископ Андрей считал предателем Христа.
И еще. 20 лет Е. В. Черносвитов пытается выяснить, когда и где был расстрелян отец Андрей. Много чего по этому вопросу можно найти даже в интернете и всё это – не правда. «Донос – тройка – расстрел», – находим мы. Все, якобы происходило в 1937 году в Рыбинске. Но расстреливать зачем-то везут в Ярославскую тюрьму НКВД. У нас есть письма отца Андрея, датированные 1939 годом. Мы, конечно, понимаем, что человек может быть расстрелян, а его родственники – получать письма лет десять после расстрела (с Черносвитовыми, расстрелянными ЧК и НКВД, такое происходило).
«Я, Евгений Васильевич Черносвитов доподлинно знаю от „старожила“ Ярославского ГубЧК, участника ни одной „тройки“, показавшего мне, где во дворе Ярославского ЧК расстреливали моих родственников, что отца Андрея в Ярославском ЧК вообще не было».
…Академик Алексей Алексеевич Ухтомский умер в блокадном Ленинграде в 1942 году.
Мария Алексеевна родила одиннадцать детей от единоверца, дальнего родственника Ухтомских, архитектора, графа Новокрещенова Антона Петровича. Дом Новокрещенова, построенный по проекту Антона Петровича в Самаре, признан образцом русского модерна и включен во многие зарубежные учебники по архитектуре. После его смерти, Мария Алексеевна посвятила себя воспитанию детей дочери, Черносвитовой Зинаиды Антоновны. Мария Алексеевна умерла и сорок дней после ее смерти были и днем ее рождения. Ей исполнилось бы 90 лет. Была отпета в православном Храме, батюшка знал, что она – единоверец. Один из сыновей Марии Алексеевны, Новокрещенов Виктор Антонович, всю жизнь был священнослужитель-единоверец. Работал на Урале (Баранча, Губаха), на Дальнем Востоке (пос. Князе-Волконка, под Хабаровском); окончил жизнь, работая в Казахстане, в районе Сары-Агач, где оставил немало духовных детей, в том числе казахов и таджиков, принявших единоверие. Мария Алексеевна «официально» умерла в 1936 году. Всю остальную жизнь, до 1974 года включительно, она прожила без паспорта. Не была прописана ни в одной квартире, даже в собственных домах своей дочери. Она хорошо знала, как «исчезла» ее родная сестра, Елизавета, не дожив до тридцати лет. Княгиня Мария Алексеевна Ухтомская.
P.S. Наш друг, известный советский православный писатель Петр Паламарчук был убежден, что «лучше быть евреем, чем единоверцем…»
(Материал и информация из документов архивов авторов; рассматриваемая работа публикуется впервые).
А) «Пограничная ситуация» и «осевое время» Алексея Алексеевича Ухтомского.
Алексей Алексеевич Ухтомский в1911 году защитил магистерскую диссертацию по теме «О зависимости кортикальных двигательных эффектов от побочных центральных влияний», в которой изложил результаты пятилетних опытов. В диссертации впервые было написано о доминанте. В одно и то же время с Карлом Ясперсом и его «Общей психопатологией». Ровно десять лет Алексей Ухтомский не интересуется доминантой. За эти десять лет будущий академик теряет двух сестер и всякую связь с братом. Родительский дом отнят новой властью, разграблен. Аресты, попытки государственной деятельности, церковная служба. Наука на последнем месте.
