Все должно было начаться с того, что я стою перед магазином и восклицаю: «О, ничего не изменилось!» – или: «О ужас, что с ним стало!». Мои глаза блестят восторгом или печалью, солнце задумчиво греет макушку, а герань на окнах домов склоняет соцветия, чтобы приветствовать меня. Из соседнего переулка доносится тихая музыка: это мальчик-скрипач водит смычком по струнам, но в его шапке еще ни одной монетки…

Я иногда рисую себе картинки, как все должно быть. В основном красивые, конечно. Иногда лезут мне в голову всякие ужасы, а я их выгоняю потрепанным веником и захлопываю за ними дверь. Это не значит, что я далека от реальности; это значит, что я предпочитаю верить в хорошее.

Реальность, конечно, была совсем другой.

Шел проливной дождь, и шел не первый день, как часто случается здесь в начале весны. Поверенный попросил кэбмена остановить экипаж перед входом, и мы быстро перебежали под козырек. Пока мистер Стайлс возился с ключами, мои ноги в тонких сапожках успели промокнуть. Эх, где-то дырка.

– Приложите, пожалуйста, руку.

– Что?

– Руку. Вот сюда.

По двери прошла волна защитной магии, и замок открылся. Мы ввалились в торговый зал, где не было видно ни зги. Однако мистер Стайлс неплохо ориентировался: тут же открыл заслонки, мешавшие тусклому дневному свету проникнуть внутрь, и я смогла оглядеться.

Магазин был таким, каким я его помнила, только гораздо более пустым. Пыльные витрины укоризненно смотрели на меня стеклянными глазами, цветные бутылочки на полках, где тетя хранила бусины, толпились в беспорядке. Мистер Стайлс еще раньше поведал мне, что все ценное имущество по описи уложили в коробки и увезли в банковское хранилище: не стали разбираться, где там драгоценности, а где артефакты. Без таинственного блеска эмалей и камней магазин выглядел ограбленным интеллигентными ворами, которые постеснялись разводить беспорядок.

– Так, – сказал поверенный, извлекая из портфеля пачку бумаг, – вы здесь уже бывали, верно? Помните, что где расположено?

– Сначала торговый зал, дальше тетин кабинет и подсобные помещения. Мастерская ювелира вон там, – я ткнула пальцем за стеклянную загородку. – Кстати, магическая защита еще держится?

– Проверьте, тут все на вас настроено.

Я подошла к отгороженному закутку. Тетя любила работать так, чтобы ее видели, и это привлекало покупателей, поэтому чаще всего сидела не в кабинете, а заставляла ювелира делиться столом. У нее часто брали простенькие защитные амулеты для детей после того, как те налюбуются на цветное мастерство мага-артефактора, которое тот мог продемонстрировать, если хотел. Однако любопытные ручонки всегда норовят стащить нечто запретное, поэтому в закуток разрешалось заходить только мастеру или его помощникам. Я провела ладонью по стеклу: искрит, но слабо. Надо обновлять.

– Если хотите, я вызову мага, он поставит контур, – сказал мистер Стайлс, наблюдавший за моими действиями.

– Да, пожалуйста, – кивнула я. Неизвестно, чего ждать от местных, я слишком давно здесь не была. Пока не стоит упоминать о том, что я сама могла бы установить защиту.

Поверенный сделал себе пометку.

– Еще вам понадобится обновить защиту на сам дом. Тут до сегодняшнего дня охранники дежурили, это ваша тетя отдельно распорядилась. Даже пустой, такой магазин притягателен. Все-таки камни, приманка для сомнительных личностей… Если, конечно, вы не изменили свое решение.

– Продавать не буду, – тут же откликнулась я. Мистер Стайлс активно уговаривал меня избавиться от магазина, утверждая, что у него очередь стоит из покупателей на здание. Я их понимала: почти центр города, Ратушная площадь в двух шагах. – Давайте этот вопрос закроем. Для начала я хочу разобраться, что оставила мне тетя.

– Довольно немного, на мой взгляд, – вздохнул поверенный, видимо, отчаявшись меня уговорить. – Ваша тетушка, теплая ей память, последние два года почти не торговала. Магазин работал два дня в неделю, и покупателей было немного. Однако, никаких долгов за ним не числится, леди Галбрейт исправно оплачивала счета. Вот здесь, – он протянул мне толстую папку, – отчеты поставщиков за последний год и бухгалтерская книга. Остальное в сейфе. Вам следует наведаться в банк и заказать защищенную доставку, чтобы все ценности и бумаги перевезли сюда.

– Как скоро это удастся проделать?

Поверенный сунул руку в карман, извлек хронометр на цепочке и отщелкнул крышку.

– Так, сегодня у нас вторник… Боюсь, только завтра утром. До закрытия Континентального банка осталось всего полчаса, и хотя отсюда пять минут пешком…

– Конечно. Завтра утром меня устроит.

– Отделение прямо за ратушей, на Банковской. Советую прийти пораньше: служащих у них не так много, и очереди…

– Спасибо за совет, мистер Стайлс. Сейчас, с вашего позволения, я хотела бы осмотреть дом. Вы говорили, это обязательно.

– Формальность! Тут все в порядке, уверяю вас. – Он двинулся за мной по темному коридору, ведущему, как я помнила, к кухне. – Леди Галбрейт была очень добра ко мне, да и многие в этом городе еще долго будут вспоминать о ней. Из уважения к ее памяти я все лично здесь перепроверил, прежде чем имущество было опечатано в ожидании приезда наследницы. То есть вас.

– То есть меня. Я очень ценю ваше отношение, мистер Стайлс. Тетя Розалинда была доброй душой; мне тоже очень ее не хватает.

– Значит, откроете магазин заново? Вы сами артефактор – или будете кого-то нанимать?

– Полагаю, что да, открою, – кивнула я. Мистер Стайлс распахивал передо мной двери одну за другой, я мельком заглядывала внутрь – осмотр, действительно, не более, чем формальность. – У меня есть диплом артефактора, но, думаю, помощники мне не помешают. Я уже подала прошение об открытии. Сегодня утром, когда приехала в город.

– О, побывали в ратуше? Ну, теперь к вам нагрянет ИМД. Эти себя ждать не заставят.

– Как они тут у вас, сильно лютуют?

Мистер Стайлс пожал плечами и первым начал подниматься по лестнице на второй этаж.

– Когда как. Инспектора, опять же, люди разные. В целом, наши торговцы не жалуются, хотя контролируют их довольно строго. Здесь же проходит Великий тракт, все службы бдят. Но скажите спасибо, что у нас не портовый город, там бы вас через ледяное пламя прогнали, прежде чем вы получили бы разрешение на открытие. Даже если все бумаги в порядке.

– Охранники ничего не касались?

– Нет, просто присматривали. Там при кухне есть закуток, они спали по очереди. Обедали не здесь. Леди Галбрейт оставила очень четкие распоряжения.

Второй этаж мы осмотрели еще быстрее: там располагались личные комнаты тети Розалинды, и я решила, что буду разбираться с ними, когда въеду. Жить в гостинице накладно, да и мне хотелось находиться как можно ближе к магазину. Дел здесь невпроворот.

– Если все в порядке, подпишите вот тут и тут, – когда мы вернулись в торговый зал, мистер Стайлс положил передо мной бумаги. Я взяла у него из рук самопишущее перо и подмахнула там, где стояли галочки. – Теперь вы – официальная владелица, мисс Смит. Поздравляю со вступлением в права.

Никакой торжественности в его голосе не было – очередная формальная фраза. Мистер Стайлс мне, кажется, даже немного сочувствовал. Видимо, чуял, что я влипла.

Что ж, он был прав.

Поверенный любезно подвез меня от Лавандовой улицы до гостиницы, предложил обращаться к нему с вопросами, ежели у меня таковые возникнут, и отбыл. Я поднялась в номер, который сняла сегодня утром: небольшая уютная комната с собственной ванной, оклеенная зелеными обоями, отчего казалось, что лежишь во мху и смотришь на сосны. Нил где-то прятался, и я не стала его искать. Умылась, переоделась, сменила промокшие сапожки на туфли и спустилась в ресторацию – поужинать.

Райстон я посещала в последний раз на каникулах перед третьим курсом; тогда стояло роскошное лето, будто сбрызнутое дынным соком и пропахшее сухой травой. Сейчас была середина весны, и, когда закончатся дожди, придет жара. Но пока воздух был сырой, прохладный, тяжелый от влаги. В ресторанном зале горел камин, и все равно я куталась в шаль.