Когда я узнала, что она забрала документы, я впала в ступор: быть такого не может! Осталось доучиться немногим меньше чем два месяца, и вдруг такой финт.

Я звонила ей. Много раз. Но в итоге, телефон просто отключили.

Мысли, одна страшнее другой, начали посещать мою голову. Не могла Катька добровольно решиться на это. Она хоть и влюбленная, но не дура. Столько планов строила на завершение учебы, и вот так просто отказалась?

Я знала, что она сирота. У Кати была тетя в Германии, они общались, но в нашей стране никого из родных у нее не было.

Я долго думала, как быть. Пойти в полицию и написать заявление о пропаже? Не знаю, поможет ли. Но я все же решилась.

Заявление у меня не приняли, так как Катя совершеннолетняя и имеет право жить там, где хочет. А то, что она не отвечает на мои звонки, имеет право.

Я тогда дико разозлилась. Грозилась, что пойду в прокуратуру, следственный комитет, и вообще везде. Но меня просто выставили на улицу, пригрозив тем, что закроют на пятнадцать суток за хулиганство.

Тогда я решила действовать сама. Я найду ее. И если действительно с ней что - то случилось, то я пойду в прокуратуру. И пусть только попробуют меня остановить.

***

Про Руслана я мало что знала. Он тщательно скрывал информацию. Но я все же нашла его в интернете, проторчав за ноутбуком полдня. И то, что я узнала, меня повергло в шок. Оказывается, он сын начальника МВД этого города! Деньги, связи, развязанные руки. Возможно, его папаша знает, что у сынка появилась подружка, но к нему меня точно не пустят.

Я начала записывать воспоминания о том, что рассказывала Катя. Он часто возил ее за город, там был какой - то дом. Подробности вспоминались с трудом, ведь я обычно почти не слушала ее рассказы про «прекрасного принца». А вот теперь жалею об этом.

Найти адрес мне удалось случайно. В этот день, я увидела одного из друзей Руслана. Он с кем - то говорил по телефону, я прислушалась и поняла: он говорит с Русланом. И очень удачно, что они обсуждали тот дом, который мне нужен был. Тихонько, чтоб не привлекать внимание, я скрылась из виду. Лишь в парке, немного успокоившись, достала телефон.

Я зашла в карты и нашла адрес. Осталось узнать, там ли Катя. Глубоко вздохнула и решительно сжала кулаки: я должна. Мне нужно хотя бы увидеть ее живой.

Страшно было, конечно. Но я не могла отступить. Вызвала такси, совершенно не представляя, что буду делать дальше. Попросила водителя остановить за три дома и вышла.

Смеркалось.

Паника подкрадывалась, впиваясь колючими мурашками. Сердце стучало сильно быстро. Чем ближе я подкрадывалась к нужному дому, тем сильней становился страх. Слишком здесь тихо. Слишком все неправильно.

Я уже десять раз пожалела о том, что приперлась сюда, никому не сообщив об этом. Мало ли что может пойти не так. Я обязана хоть кого то предупредить. Так у меня хотя бы будет какой – то шанс на спасение. Надеюсь, это не понадобится. Но едва хотела позвонить одногруппнице, как меня кто-то схватил сзади, зажав рукой рот.

Перепуганная до полусмерти, я отчаянно брыкалась и извивалась. Пиналась ногами и раздирала чужую руку ногтями в кровь. Даже смогла укусить и крикнуть, но меня за это резко ударили по голове и я потеряла сознание.

Пришла в себя, ощущая странное оцепенение. Словно все тело затекло. Я попробовала пошевелить рукой, но поняла: мои руки связаны за спиной, а сама я валяюсь на полу, в каком-то подвале.

От страха соображалось плохо. Тусклый свет и запах плесени раздражал, вызывая тошноту. Голова болела в месте удара. Я попыталась переместить руки вперед, и мне это удалось. Вот не зря смотрела то видео, будто еще тогда знала, что мне может это понадобиться. Бегло осмотрелась, и поняла: я здесь одна. И нет ничего, что могло бы помочь мне развязать руки.

Я пробовала развязать веревку руками, но тот, кто связал меня, явно делал это не в первый раз: развязать никак не получалось.

Подошла к единственной двери и прислушалась: ничего. Звукоизоляция настолько хорошая, что наверное, если я начну кричать, меня никто не услышит. Ручки на двери не было. Но я все равно попробовала открыть. Не вышло. Массивная стальная дверь была плотно заперта.

Тогда я снова начала пытаться развязать веревки. И спустя много времени, мне это удалось. Запястья, натертые до крови, в процессе распутывания, сильно болели. Но веревку я положила рядом. Мало ли, пригодится. Если мне придется бороться за свою жизнь, я не сдамся просто так.

***

С трудом, но мне все же удалось заснуть этой ночью, заглушив воспоминания. Утром немного болела голова, но вскоре, все прошло. Пока занималась делами, мысленно напевала песенки, не позволяя прошлому пробить оборону и влезть в настоящее. Честно, удавалось с трудом, потому что мысленные образы подруги так и вставали перед глазами.

Я готовила завтрак, когда на кухню вошел Михаил. Бросила на него быстрый взгляд и отвернулась. Мне было неловко от того, что ночью он ворвался в спальню из-за моих криков.

- Доброе утро. Как себя чувствуешь? – спросил он, усаживаясь за стол. Колючий взгляд уперся мне в затылок.

- Доброе. Все нормально – ответила, включая чайник. Как – то мне сейчас совсем не хотелось разговаривать, но, кажется, мужчина явно намерен поговорить.

- Давно у тебя кошмары? – спросил, будто был уверен в том, что подобное произошло со мной не в первый раз.

От неожиданности я полоснула ножом по пальцу и тихонько вскрикнула. Он стремительно сорвался с места и подошел ко мне. Его близость заставляла меня нервничать еще больше.

- Все в порядке. Небольшой порез – попыталась успокоить его, открывая воду и опуская руку под струю. Хотелось, чтоб он отошел, но у мужчины были явно свои планы.

- Вижу, как в порядке – проворчал он, открывая один их шкафов и доставая аптечку. В этом доме аптечки были почти везде. Наверное, потому что в то время здесь жил ребенок. Кстати, нужно будет проверить лекарства на срок годности. Мало ли.

Михаил достал пластырь и, не слушая мои возражения, залепил палец. От прикосновения его пальцев к моим, ощутила легкое покалывание. Стремительно забрала у него руку, испытывая смущение.

Ерунда какая-то, кровь уже перестала течь, а с липучкой на пальце я чувствую себя глупо.

- Спасибо, но не стоило. Уже не кровит – я отошла от него, принявшись накрывать на стол. Мужчина неодобрительно покачал головой. Посмотрел на меня с таким укором, будто я была неразумным ребенком, пытающимся спорить со взрослым. Вот как у него так получается? Мне тридцать лет, я давно уже взрослая женщина, а он одним лишь взглядом может показать, что это не так.

- Себе тоже накрой. Завтракать теперь будем вместе – толи попросил, толи приказал он. Спорить не решилась.

Аппетита совсем не было. Я уныло ковыряла ложкой кашу, которую сама же приготовила.

- Ты так и не ответила – снова начал он. Вот чего привязался? Я ведь не лезу в его личную жизнь.

- Давно не было. Не хочу говорить об этом. Эта тема мне неприятна.

- Хорошо. Но если снова начнешь кричать, я отправлю тебя к психологу. Это ненормально держать все в себе.

- А может не будем лезть в личную жизнь друг друга и ограничимся служебными отношениями? – вспылила я. Нашелся тут заботливый. У самого психических проблем вагон, а меня учить собрался.

Он молчал и сверлил меня взглядом, от которого стало не по себе. Ну вот могла бы и промолчать, так нет же, начала препираться. Ничему меня жизнь не учит.

- После обеда жду в кабинете – процедил он, поднимаясь из-за стола.

Блин, лучше бы я вообще ничего не говорила. Кажется, он сильно разозлился. Но хоть орать не стал.

А что если он собрался меня уволить?

Надеюсь, все- таки нет. Новую работу искать совсем не хочется.

Глава 8

Во время уборки я проверила все аптечки, какие нашла. И была удивлена тому, что ни в одной из них не было просроченных лекарств. Получается, он постоянно проверяет и меняет содержимое. Конечно, сейчас это выглядит странно, ведь он живет один. Но видимо, это вошло у мужчины в привычку. А может, он так себя спокойней чувствует. С другой стороны – это хорошо. Ведь самое необходимое в случае крайней ситуации, всегда будет под рукой.