Обладая спокойным темпераментом, он не мучил ни себя, ни Нэн излишними опасениями и продолжал свой обычный образ жизни, вскоре оправившись от своего испуга. Азартного Тедди угомонить было гораздо труднее, и Нэн стоило больших усилий заставить его не выдать их секрет.
Тедди мучился угрызениями совести и, не имея под рукой мамы, которой он мог поведать свою тайну, чувствовал себя очень несчастным. Днем он посвящал себя ухаживанию за Робом, которое скорее тяготило бедного мальчика, хотя ради Тедди он не сознавался в этом. Но ночью, когда все спали, неспокойная совесть и живое воображение Тедди делали из него настоящего мученика. Нэн следила за ним, несколько раз поила его нервными каплями, читала ему вслух, бранила его, а когда однажды ночью поймала его одиноко бродившим по дому, пригрозила, что запрет на ключ, если он не будет лежать в постели.
Понемногу Тедди успокоился. Но в шаловливом мальчике произошла такая резкая перемена, которая всем бросилась в глаза даже до возвращения его матери.
Он был по-прежнему весел, но значительно тише и ровнее, и часто, когда на него нападали припадки прежнего упрямства, один вид Роба сдерживал его, и он уступал или уходил, чтобы справиться с собой наедине. Он перестал шутить над братом, высмеивая его старомодные вкусы и пристрастие к книгам, а обращался с ним очень почтительно, что нравилось скромному Робу и удивляло всех остальных. Он как будто хотел искупить перед ним свою вину, за которую тот мог поплатиться жизнью, и, забыв свою гордость, старался честно с ним расплатиться.
— Я решительно не понимаю, — говорила миссис Джо неделю спустя после возвращения домой, — что случилось с Тедди. Он стал такой святой, что я начинаю опасаться за его жизнь. Может быть, это кроткое влияние Мегги, или вкусные кушанья Дейзи, или те пилюли, которыми Нэн его потихоньку пичкает. Кто-то околдовал его без меня, потому что я никогда не видела его таким любезным, тихим и послушным.
— Просто он вырос, моя дорогая, и, будучи скороспелкой, рано возмужал. Роби также изменился, он стал еще мужественнее и серьезнее и всегда держится около меня, как будто его любовь к старому отцу растет вместе с ним. Наши мальчики часто будут нас удивлять таким образом, Джо, и мы только можем радоваться на них, предоставляя их воле Божьей.
Говоря это, профессор с гордостью смотрел на братьев, которые вместе всходили по лестнице. Тедди обнял Роба и внимательно слушал геологические разъяснения последнего о камне, который он держал в руке. Обыкновенно Тедди смеялся над подобными занятиями, любил класть кирпичи под подушку брата, насыпать песок в его ботинки или отправлять срочные посылки на имя «Проф. Р.М.Баэра». В последнее время он с уважением относился к интересам Роба, научившись ценить хорошие качества того, кого он всегда любил и мужество которого во время операции возбудило его восторг и поклонение. Роб все еще хромал, хотя быстро поправлялся, и Тедди всегда предлагал ему руку для поддержки, заботливо стараясь помочь и услужить брату, так как раскаяние все еще было живо в его душе, а прощение Роба делало его еще чувствительнее.
Роб недавно упал на лестнице, и эта счастливая случайность послужила объяснением его хромоты, а кроме Нэн и Тедди никто не видел раны.
— Мы только что говорили о вас, друзья мои, пойдите и расскажите, что за добрая фея была с вами все это время, или, может быть, мы стали проницательнее после долгой разлуки и яснее замечаем приятные перемены, — сказала миссис Джо, поглаживая диван, на который она приглашала своих сыновей, а профессор отложил в сторону пачку нераспечатанных писем, чтобы полюбоваться на эту приятную семейную группу.
Мальчики нежно обняли мать и радостно улыбались ей, но совесть их была не совсем спокойна, так как до этого времени у них никогда еще не было тайны от мамы и отца.
— Это потому, что Робби и я все время были вместе в последнее время, точно близнецы; я стараюсь встряхнуть его, а он сильно сдерживает меня, совершенно так же, как вы с папой. Выходит отлично, и я очень доволен, — заявил Тедди, считая вопрос исчерпанным.
— Мама не поблагодарит тебя за это сравнение, Тед; для меня оно лестно, так как я стараюсь походить на отца, — ответил Роб среди смеха, вызванного комплиментом Тедди.
— Я очень благодарна ему, он прав; и если ты, Робби, будешь для брата хоть наполовину тем, чем был для меня твой отец, ты недаром проживешь свою жизнь. Я очень рада, что вы помогаете друг другу, это правильно. Нам всегда следует стараться прежде всего понять самых близких нам людей. Любя их, нам не следует закрывать глаза на их недостатки, а близость отношений должна делать нас снисходительными друг к другу. Продолжайте в том же духе, друзья мои, и устройте нам еще несколько таких же приятных сюрпризов.
— Мама права, я также очень доволен вашей дружбой. Такая близость очень ценна, и дай бог, чтобы она продлилась всю жизнь, — сказал профессор Баэр, улыбаясь своим мальчикам, которые не совсем знали, как отнестись к этим лестным замечаниям. Роб молчал, боясь проговориться, но Тедди не выдержал, находя необходимым некоторые разъяснения.
— Дело в том, что я понял наконец, какой наш Роб хороший и храбрый, и теперь я стараюсь искупить все те неприятности, которые я причинял ему. Я знал, что он страшно учен, но считал его мямлей, потому что он предпочитал книги шалостям и всегда возился со своею совестью. А теперь я увидел, сколько в нем скрывается храбрости и мужества. О, нет, наш старый Роб — герой, и я горжусь им, и вы бы так же гордились им, если бы все знали.
Взгляд Роба прервал красноречие Тедди; он остановился, покраснел и с отчаянием закрыл рот рукой.
— Почему же нам не узнать всего? — быстро спросила миссис Джо, которая сейчас же поняла, что от нее что-то скрывают. — Мальчики, — продолжала она торжественно, — мне кажется, что та перемена, о которой мы говорили, происходит не только оттого, что вы выросли, мне представляется, что Тедди попал в беду, а Роб вызволил его оттуда. Этим объясняется необыкновенное добронравие моего шалуна и большая серьезность нашего праведника, который никогда ничего не скрывает от своей матери.
Теперь Роб был так же красен, как и Тедди, но после минутного молчания он поднял голову и сказал, облегченно вздохнув:
— Да, мама, ты права, но теперь все прошло, и мы лучше не будем говорить об этом покуда. Я чувствовал себя виноватым, что обманывал тебя, но теперь, если уж ты догадалась, я спокоен, да и тебе не надо волноваться: Тедди раскаялся, я забыл, а нам обоим все происшедшее было только полезно.
Миссис Джо взглянула на Тедди, который усиленно заморгал, но выдержал ее взгляд. Она обернулась к Робу, но тот так ласково улыбался ей, что она немного успокоилась. Но выражение лица сына поразило ее: оно стало старше, серьезнее и как будто еще милее. На нем лежал отпечаток физических и нравственных мучений и кроткая покорность неизбежному испытанию. Она сразу догадалась, что какая-то страшная опасность угрожала ее мальчику, а то переглядывание, которое она подметила раньше между сыновьями и Нэн, только подкрепило ее опасения.
— Роб, милый, ты был болен, ушибся или что-нибудь в этом роде. Скажи мне сейчас, я не хочу никаких секретов. Мальчики иногда страдают всю жизнь от какой-нибудь случайности, на которую не было обращено достаточного внимания. Фриц, заставь же их говорить.
Мистер Баэр, отложив свои бумаги, подошел к ним и заговорил голосом, который успокоил миссис Джо и придал мальчикам смелости:
— Дети мои, скажите нам правду, мы перенесем ее, не скрывайте ничего ради нас. Тед знает, что мы многое прощаем ради любви к нему, поэтому будьте откровенны оба.
Тедди немедленно зарылся в подушки дивана, откуда виднелись только его красные уши, а Роб коротко, но правдиво рассказал свою маленькую повесть, стараясь по возможности выгородить брата и поспешно добавляя, что Дон не взбесился, рана почти что зажила и всякая опасность миновала. Но миссис Джо так побледнела, что Робу пришлось поддержать ее, а профессор повернулся и зашагал по балкону, восклицая: «Боже мой!» — и в голосе его звучало столько горя и радости, что Тедди в отчаянии зарылся еще глубже в подушки. Они все сейчас же оправились, но такие известия всегда действуют ошеломляюще, и миссис Джо крепко прижимала к себе сына, покуда отец не взял его за обе руки, сказав дрожащим голосом:
