КРЕПОСТЬ ВАРАНГАЛ
Ехать до крепости пришлось недолго. Вскоре показалось что-то вроде высокой железнодорожной насыпи с проездом под ней, сложенным из рыжего камня. Подъехав поближе, мы увидели не железнодорожное полотно, а обвалившиеся земляные бастионы, внутрь которых вели могучие ворота, сложенные из неправдоподобно больших каменных блоков. Ворота вели в Варангал, в прошлом столицу всей Андхры.
Крепость — настоящий археологический музей, кладбище цивилизации, существовавшей здесь в XII–XIII веках.
По виду страны, лежавшей вокруг остатков древних стен, можно было безошибочно определить, что когда-то в этом районе был центр интенсивного, высокоразвитого земледелия. Виднелись остатки плотин, каналов и колодцев.
Крепость Варангал была построена в ту пору, когда на Декане еще не появились мусульмане и их техника строительства крепостей не была здесь известна.
Старинные сторожевые башни из самана, уцелевшие кое-где в деревнях Андхры, являются образцами наиболее ранних фортификационных сооружений Южной Индии. Каменная кладка начала применяться здесь не сразу. Вплоть до появления мусульман хинду использовали при возведении крепостей огромные каменные блоки. Кладка была, как правило, неровной. Абсолютно отсутствовали цемент или какие-либо другие скрепляющие вещества. Края камней идеально обрабатывали долотами и затем их плотно укладывали один к другому. Сцепление между отдельными рядами камней достигалось благодаря их огромному весу.
Крепость Варангал относится к переходному времени строительной техники на Декане. Стены ее возведены из самана, а ворота сложены из камня. Время победило саманные боевые стены — они представляют сейчас собой высокие глиняные холмы, на которых мирно пасутся козы. Однако ворота стоят несокрушимо, не поддаваясь атакам времени.
Мы направились в глубь крепости. На пыльных ее улицах виднелись покосившиеся хижины.
— В центре крепости есть руины старинного храма, среди которых можно видеть отлично сохранившиеся ворота, — рассказывал Сатьянарайян. — Вы, вероятно, уже видели их на репродукциях. Эти ворота — символ старого Варангала, старой Андхры. Вот они видны из-за деревьев.
Мы подъехали к храму, или, верней, к тому, что когда-то было большим храмом. Перед нами возникла обширная яма, усеянная каменными обломками. Очевидно, фундамент здания был подрыт водами муссонных ливней, и здание провалилось. На дне ямы, полузасыпанные песком, валялись разрозненные архитектурные фрагменты. Здесь ничего уже нельзя было сделать, кроме как подобрать части разрушенного здания. Это как раз и сделали англичане, увезшие в Англию все его наиболее ценные и красивые архитектурные детали.
С четырех сторон ямы, словно плакальщицы над могилой, сиротливо стоят знаменитые киртистхамба (Ворота славы) — триумфальные ворота из серого гранита, через которые когда-то шли дорожки к дверям храма. Расстояние между воротами равняется полутораста метрам, и это говорит о том, сколь велик был погибший храм.
Каменные плоскости Ворот славы покрыты хорошо сохранившейся резьбой со множеством всяких фигур и эмблем. Наверху по краям ворот стоят канса — павлины. Смотря издали на ворота, трудно отделаться от впечатления, что они деревянные. Вероятно, много тысяч лет назад индийцы строили свои храмы из дерева, так как весь Декан был покрыт лесами. Строители более поздних времен сохранили деревянные конфигурации ворот, которые они «вытесывали» уже из гранита.
…Уже к вечеру мы направились к озеру Пакхал, которое лежит еще дальше на северо-восток. Пакхал — одно из величайших искусственных озер Индии. Периметр его холмистых, покрытых густым лесом берегов превышает восемнадцать километров. Западный, самый низкий берег образован гигантской плотиной длиной в полтора километра, которую в незапамятные времена воздвигли раджи Варангала. Наполняет озеро небольшая речка, стекающая с отрогов гор Ниндхья.
На следующий день рано утром мы встретили на плотине восход солнца, а потом долго бродили по каменным распадкам окрестных заповедных гор в поисках тигра. Тигр не пожелал встретиться с нами, зато мы наткнулись на целую стаю мартышек, которые с гамом и гиканьем двигались по верхушкам деревьев куда-то на юг.
Только к концу дня на низком топком берегу, почти скрытом пышно разросшимися кустами, я заметил след громадной когтистой лапы царя индийских джунглей. Он приходил сюда на водопой, и, как видно, совсем недавно.
Посредине озера неподвижно лежали несуразные коряги. После долгого пристального наблюдения за одной из этих коряг мы заметили, что она сделала едва заметное движение. Это был один из пакхальских крокодилов.
На этом и кончилась наша поездка в древнюю столицу Лндхры.
ПРАЗДНИКИ ХИНДУ
Индия — страна множества праздничных торжеств. Общенациональные, хиндуистские, мусульманские, сикхские, христианские, парсийские, джайнские и прочие праздники следуют здесь один за другим. Кроме того, в каждом штате, в каждом районе есть еще и местные праздничные дни, которые отмечаются с большим усердием. Праздники, как и древние храмы, являются достопримечательностью Индии.
Выше было рассказано о праздниках мусульман. Не меньше их у индийцев, исповедующих хиндуизм. Большинство хиндуистских праздников ведет свое начало с глубокой языческой древности, и корнями им служат все те же пураны, Рамаяна и Махабхарата. Из восемнадцати главных хиндуистских праздников я попытаюсь рассказать о тех, которые мне пришлось наблюдать в Хайдарабаде. Это досехра, холи и дивали.
Досехра символизирует собой триумф добра над злом. Она приходится на сентябрь или октябрь и празднуют ее целых десять дней.
В Рамаяне есть такой эпизод: герой Рама, для того чтобы отнять у Равана свою жену Ситу, призвал на помощь Дургу — богиню войны. Так страшен и так силен был десятиглавый Раван, что Рама не сумел бы одолеть его без помощи Дурги. Художники хинду изображают Дургу десятирукой. В каждой из ее рук зажато смертоносное оружие.
Первые девять ночей досехры посвящены как раз Дурге. По иллюминированным улицам городов и деревень Индии движутся процессии, в которых разряженные актеры имитируют яростные битвы между Рамой и Раваном. За колесницами с актерами идут тысячные толпы энтузиастов, бегут дети. Стоит всеобщее веселье.
На берегу Муси в первые дни досехры воздвигалось необычайное сооружение из бумаги и бамбука. Посередине песчаной арены, окруженной амфитеатром старых городских стен, изо дня в день вырастала громадная фигура Равана. Я не раз приезжал сюда, чтобы поглядеть, как растет чудовище. У бумажного Равана было толстое брюхо, большая отвратительная голова и хищный рот, полный громадных зубов.
И наконец пришел десятый день досехры, когда праздник достигает своего апогея.
Вечером я, моя жена и Мохаммед отправились на берег Муси. Мы едва протолкались сквозь толпу возбужденных зевак, собравшихся поглядеть на захватывающее зрелище гибели Равана. Зрители усеяли высокие зубцы городской стены, вытягивая шеи, смотрели, что там делается с Раваном.
Местечка на стене отыскать не удалось, и мы забрались на штабеля дров соседнего дровяного склада. Сердитая хозяйка склада, ругательски ругаясь, гнала зрителей прочь:
— Каждый год так! Пропади он пропадом, Раван, и вы вместе с ним! Дрова мне раскидывают! Ишь расселись, как вороны на заборе!
Молодежь хохотала, а мы делали вид, что не понимаем брани хозяйки. Зрелище было интересным. У ног размалеванного, надутого тщеславием Равана шла суета. Одетые в доспехи люди разыгрывали последние акты древней драмы. Виден был Рама со своим неразлучным луком и колчаном стрел, выделялся белой физиономией царь обезьян Лакшман и другие персонажи Рамаяны.
Между зрителями ходили факиры. Голые, обросшие волосами мужчины, позванивая бубенчиками на ногах, немилосердно истязали себя щелкающими ударами огромных бичей. У иных животы и спины были в крови. Следом за факирами шли женщины с небольшими барабанами. Они терли кожу барабанов прутьями, отчего те издавали надрывный громкий скрип. Иные из зрителей бросали факирам монетки, иные поспешно отвертывались.
