— Кричер! Отдай немедленно!

Эльфа скрючило. Безостановочно трясясь, он в ужасе переводил взгляд с украшения на хозяина.

— Кричер! Я кому сказал?

И Кричер не выдержал. Забившись, как припадочный, он неожиданно размахнулся и швырнул украшение хозяину. Однако дрожь, сотрясавшая его, была настолько сильной, что он промахнулся и диадема, перекувыркнувшись в воздухе несколько раз, влетела в камин. Ударившись о заднюю стенку, она свалилась прямо в тлеющие огоньки.

Гарри, не ожидавший этого броска, не успел среагировать и лишь взглядом проводил пролетавшую мимо вещицу. Увидев, что она упала в камин, он обогнул столик и наклонился, чтобы достать ее. В этот момент шрам его взорвался нечеловеческой болью. Он отшатнулся, запнулся о столик и рухнул на спину, обрушивая и сам столик, и стоявшее на нем блюдо с угощением, оставленное там Кричером.

Падая, он не услышал хруста, долетевшего из камина. Но его услыхала Гермиона. Растерянно оглянувшись — что лучше делать: выручать друга или спасать диадему, она все же кинулась к Гарри. С другой стороны уже набегал Рон. Оба наклонились, чтобы помочь другу встать, но не ожидали, что это движение они сделают вместе. Ударившись лбами, друзья рухнули на Гарри, окончательно доломав столик.

— О, Мерлин, как же нас угораздило, — стал подниматься Рон, слизывая с пальцев налипший на них при падении крем от разлетевшихся пирожных.

— Гарри, ты цел? — Гермиона, всхлипывая, отползла в сторону.

— Чуть не раздавили меня, — буркнул Гарри, пытаясь подняться. О сломанный столик он разодрал ладонь и теперь по ней текла алая струя. — Слушай, помоги, помнишь как закрывать раны?

Он протянул разодранную руку к Гермионе. Та, достав свою, к счастью, не пострадавшую при падении, палочку, начала водить ею над раной, тихо пришептывая. Рон протянул руку и вытащил из камина диадему.

— Ух ты! Треснуло! — воскликнул он, вертя украшение в руках.

Гарри, рана которого уже превратилась в белый шрам, повернулся к Рону. Гермиона, подняв палочку, тоже оглянулась.

Закопченная диадема раскололась прямо по центру. Верхние края ее разошлись, в самом крупном камене, находящемся посредине, появилась глубокая трещина. Лишь узкая витая полосочка по низу диадемы еще удерживала украшение.

— Осторожно, смотри не доломай ее окончательно, — сказала Гермиона, протягивая обе руки, чтобы осторожно взять диадему у Рона.

Гарри почувствовал, как кто-то толкает его под коленку. Он опустил глаза. Добби, делая круглые глаза, дергал носом и шевелил губами. Гарри понял, что эльф хочет сказать ему что-то на ухо. Он наклонился и услышал взволнованный шепот:

— Гарри Поттер должен отослать своего эльфа! Добби должен сказать Гарри Поттеру что-то очень важное!

— Кричер, отправляйся пока на кухню, к другим эльфам, — приказал Гарри, поднимаясь.

Еще не пришедший в себя эльф, беззвучно исчез. Шок от того, что он противился воле хозяина был настолько велик, что Кричер не был способен даже на свое привычное бурчание.

Гарри сел в кресло, подзывая к себе Добби. Рон с Гермионой отошли к дальнему столику, чудом оставшемуся стоять после всех приключений этого безумного утра. Гермиона осторожно положила диадему на лист забытого кем-то пергамента и встала на колени, пытаясь поближе рассмотреть, насколько серьезно пострадало украшение.

— Добби, пожалуйста, садись рядом, — пригласил эльфа Гарри, хлопая рукой по соседнему креслу.

— О, великий Гарри Поттер! Он приглашает Добби сесть как равного!

— Добби, ты теперь свободный эльф, почему бы мне не пригласить тебя присесть?

— О! Гарри Поттер слишком велик, чтобы помнить, что когда Добби еще не был свободным эльфом, Гарри Поттер тоже приглашал его сесть рядом с ним.

— Ну ладно, ладно, Добби, давай, что ты хотел мне сказать?

— Гарри Поттер спрашивал, может ли он отсюда выбраться? И теперь я могу сказать, что может!

— В самом деле? Как?

— Взрыв в камине разрушил наложенные чары… Гарри Поттер не может, конечно, переместиться за пределы замка, но теперь он может попасть в другие помещения, где есть камины! — возбужденно сказал Добби.

— Но у нас нет летучего пороха, — прервал его восторженные причитания Гарри.

— О! Это совсем не проблема! У любого камина преподавателей я найду для Гарри Поттера летучий порох! — радостно подскочил эльф.

— Да, да, конечно! — обрадовался Гарри. — Сможешь принести прямо сейчас?

Добби вскочил и, поклонившись мальчику, внезапно исчез.

— Рон, Гермиона, кажется, наш плен, наконец, закончился! — крикнул Гарри друзьям.

— Да ты что? Что случилось? — в один голос воскликнули они, кидаясь к камину.

— Добби сказал, что разрушилась защита, наложенная на камин. Поэтому мы сможем переместиться в другие помещения замка, где есть камины. Правда, выйти наружу мы не сможем…

— Все равно это лучше, чем торчать здесь! — хлопнул его по плечу Рон. — А там, глядишь, Гермиона придумает что-нибудь, чтобы вырваться из Хогвартса.

— Вырваться можно только из кабинета директора, по каминной сети, — ответил ему вдруг появившийся Добби, протягивая Гарри коробочку с летучим порохом. — Директор не запечатала свой камин, когда улетала вчера утром…

— Интересно, а почему разрушилась защита? — поинтересовалась девушка.

— Потому что в камине взорвалась очень-очень темная магия, — очень серьезным голосом пояснил эльф.

— Темная магия? — удивился Гарри. — Я не видел никакого взрыва!

— Гарри Поттер в этот момент ломал стол, — деликатно потупившись, сказал Добби. — А я видел! От огня металл нагрелся, но он бы не мог лопнуть сам, потому что он гораздо прочнее огня! Но в нем была заключена темная магия, и она разорвала металл и сломала камень…

— Хор-хор… Гарри, это был хоркрукс! — выдохнула Гермиона.

Гарри изумленно уставился на нее.

— О, нет, не нужно, не нужно употреблять таких ужасных, таких страшных, таких темных слов, Гермиона Грейнджер, — жалобно захныкал эльф.

— Добби, ты знаешь, что такое хоркрукс? — изумился Гарри.

— Добби знает, Добби плохой эльф, он не должен, не должен, не должен…

Эльф снова забился в конвульсиях и кинулся головой на ближайшую стену.

Гарри не успел поймать его, но тут же вскочил на ноги и поднял с пола отлетевшего от стены домовика.

— Добби, я уже говорил тебе! Я запрещаю тебе наказывать себя!

— О, нет, нет, нет! Гарри Поттер, не надо просить меня рассказывать о том, о чем он попросил меня сказать!

— Добби, успокойся!

Но эльф, которого все еще сотрясала дрожь, вдруг резко повернулся и, с громким хлопком исчез.

Друзья разочарованно переглянулись.

Глава 39. Портрет Дамблдора

— Интересно, чей это мог быть хоркрукс? — спросил Рон, засовывая в рот очередное пирожное.

— Рон, не ешь сразу столько! Тебе же плохо будет! — заметила Гермиона. — Ты знаешь, мне кажется, что это был хоркрукс Волдеморта…

Рон, закатив глаза, застонал, услышав имя. Гарри встрепенулся:

— С чего ты решила?

— Знаешь, еще там, в Выручай-комнате, мне эта вещица показалась знакомой. А когда мы легли спать, я положила ее на стул, рядом с собой, и смотрела, смотрела… И вдруг поняла, что она как две капли воды похожа на ту диадему, которую Волдеморт сорвал с головы Флер на свадьбе. А миссис Уизли говорила, что та диадема была точной копией диадемы Ровены Равенклоу…

— Ерунда, — фыркнул Рон, протягивая руку за следующим пирожным. — Как диадема Равенклоу могла оказаться в Хогвартсе? Да еще в виде хоркрукса?

— Я думаю… Я думаю… — начал Гарри, потирая лоб. — Мне кажется, это действительно мог быть хоркрукс Волдеморта. Недаром же у меня так дергало шрам каждый раз, когда с этой диадемой что-то делали…

Рон и Гермиона уставились на него.

— И еще… Я думаю, что именно ради нее Волдеморт и хотел проникнуть в Хогвартс, — неуверенно проговорил Гарри.

— Подожди, он же хотел проникнуть, чтобы украсть Распределительную шляпу или меч — единственные вещи, принадлежавшие Гриффиндору! — воскликнула Гермиона.