— Что?! — Джасинда чуть не поперхнулась только что сделанным глотком изумительного вина.

— Да, и он никак не мог понять, почему ты не отвечаешь на его чувства, — Джотэм понимал, что слегка приукрашивает историю, но ему нравилось, как его собеседница мило краснеет от его слов.

— Я… Но я ничего не знала об этом.

— Неужели ты не помнишь вашего «свидания»?

— Свидания?! Но с Уиллом Зафаром мы не встречались!

— А вот он утверждает, что оно изменило всю его жизнь. Что именно благодаря той встрече он стал тем, кем сейчас является.

Джасинда открыла рот, собираясь возмутиться, но тут же закрыла его, заметив, как задиристо поблескивают его фиалковые глаза.

Хвала предкам, мужчина выглядел просто потрясающе.

— Джотэм Тибулл, ты лжешь мне.

— Вовсе нет. Возможно, лишь немного преувеличиваю. Прости, не смог удержаться от такого соблазна, — он обворожительно улыбнулся, как не улыбался уже многие и многие циклы. — Просто ты, когда злишься, такая милая.

— Милая? Ты это серьезно? В последний раз меня так называли, когда я еще была совсем ребенком.

— Это потому, что все ослеплены твоей божественной красотой. И упускают из виду твою человеческую уникальность.

От его слов Джасинда немного растерялась. Она не знала, как ей реагировать. Похоже, для Джотэма она была больше, чем просто хорошенькое личико. К сожалению, в ее жизни было совсем мало людей, которые считали так же.

— Расскажи-ка мне поподробнее об этом «судьбоносном свидании» с Уильямом Зафаром.

— Хорошо… на самом деле это было вовсе не свидание. Всего лишь попытка уговорить тебя погулять.

Порывшись в памяти, Джасинда нахмурилась, так как не смогла ничего припомнить. Да, в Академии с Уильямом у них бывали совместные занятия. Она хорошо помнила, с какой легкостью — почти не прикладывая усилий — он справлялся с любым заданием, в то время как ей приходилось кропотливо заниматься каждый вечер. Особые проблемы у нее были с физической подготовкой. Она никогда не была слабой, но в то же время ей не хотелось стать похожей на мужчину. Джасинде нравилось быть женственной.

О, тот единственный раз, когда она разговаривала с Уиллом один на один, был…

— Так ты говоришь о кафетерии?

— Именно.

— Как, во имя предков, эти пятнадцать минут могли изменить его жизнь? — она бросила на Джотэма подозрительный взгляд. — Ты все это выдумал, чтобы смутить меня, сбив с толку.

— Нет. Не стану отрицать. Мне действительно нравится дразнить тебя и для этого я слегка приукрасил те события. Но вот его слова. Повторяю дословно. «Это был первый серьезный разговор с женщиной, после которого я взглянул на свое будущее совсем иными глазами».

Джасинда внимательно посмотрела на него.

— Похоже, ты говоришь серьезно…

— Абсолютно.

— Да что я могла такого сказать?..

— Ты заявила, что не желаешь быть женой Верховного адмирала.

— Я так сказала? — Джасинда нахмурилась. — Я этого не помню. Зато хорошо помню, как мне всегда казалось, что он не использует свой истинный потенциал в должной мере. У него были уникальные способности, но, похоже, девушки интересовали его куда больше. И в то же время я понимала, что ему всего лишь семнадцать.

— Да, но твои слова заставили его задуматься о будущем. Заставили взглянуть на себя под другим углом. И за это я благодарен тебе. Только представь себе, каким бы стал наш мир, если бы Уилл не был тем, кем он сейчас является?

— Нет, только не это. Уильям Зафар выиграл битву при Фаяле. Он стал национальным героем. Вернул Дому Знаний потерянную принцессу. Выяснил, что принц Одрик предал свой народ. А самое главное, благодаря ему моя дочь до сих пор жива.

— О чем ты говоришь? — Джотэм напрягся.

— Десять циклов назад мятежники совершили целую серию яростных атак на корабли каринианского флота. Ты помнишь это?

— Да, — процедил Джотэм сквозь сжатые зубы.

— Моя дочь, младшая дочь Стефания, служила в то время на «Когте».

— Я… — Джотэм не знал, что сказать.

— «Возмездие» возвращался на Кариниан с Кассандрой на борту. Никто кроме Уильяма не знал, что она была потерянной принцессой. Королевой по крови. Он позволил всем поверить, что обманут женщиной, которая была гораздо моложе его.

— Да, — Джотэм вспомнил, что какое-то время тоже так считал.

— И, несмотря на это, он все равно позаботился о ее защите. Он привлек дополнительную охрану с других кораблей, чтобы обеспечить ей безопасность. Он вызвал Стефанию с «Когтя». Если бы он этого не сделал…

— Она погибла бы с командой при внезапной разгерметизации корабля.

— Да. Я пережила несколько мучительных дней, прежде чем она смогла связаться со мной и сообщить, что жива.

— Мне очень жаль, Джасинда.

— Это была не твоя вина, — протянув руку, она коснулась его щеки. — Это то, что каждый родитель, у которого ребенок служит во флоте, всегда хранит в глубине души. Мысль о том, что их любимое чадо может не вернуться домой. Я безумно рада, что моя дочь сейчас на планете. Хотя мы не так часто и видимся.

— Почему так? Если она в отпуске, что вам мешает?

— Она не в отпуске. Нет, конечно, у нее был небольшой отпуск, — Джасинда в удивлении приподняла бровь. — Но разве Николас не сказал тебе, что несколько недель назад видел нас с дочерью?

— Нет. Он не обмолвился ни словом.

— Ну ладно, мы с ним случайно встретились в кафе. Как бы то ни было, Стефания пробыла дома всего неделю. Сейчас она в Кисурри тренируется у капитана Чемберлена.

— Ее приняли в экспериментальный класс Питера? — Джотэм не смог скрыть своего потрясения. — Отборочный турнир был довольно жестким.

— Она мне так и сказала. Вот почему, когда ее приняли, она была на седьмом небе от счастья, — Джасинда посмотрела на свое запястье и поразилась тому, как много времени уже прошло. — Прости, мне пора идти.

— Нет, пожалуйста, останься, ты еще не съела свой десерт.

— Джотэм, думаю, этого мне вполне достаточно. К тому же уже довольно поздно. Я уверена, что твое расписание на завтрашний день забито до предела. Тебе нужно отдохнуть.

— Не сейчас, — поднявшись, он протянул ей руку. — Есть одна вещь, которую после бала мне нестерпимо хочется сделать. Ты не откажешь мне?

Джасинда подняла на него глаза и вдруг осознала, что Джотэм вел почти аскетический образ жизни. Он никогда не позволял себе ничего лишнего. Тем более не любил никого обременять своими просьбами. Она поняла, что не сможет отказать ему, и — заинтригованная его таинственным желанием — потянулась к нему, принимая его руку.

— Хорошо.

Джотэм поднял ее на ноги, вывел на середину комнаты и, ненадолго выпустив ее руку, направился к настенному коммуникатору. Он нажал несколько кнопок и, повернувшись к ней лицом, плавно подошел.

Когда заиграла музыка, глаза Джасинды потрясенно расширились.

— После бала я постоянно думал о том, чтобы снова потанцевать с тобой. Мне хотелось обнять тебя по-настоящему.

Она была удивлена тем, как Джотэм порывисто прижал ее к себе, хотя должен был стоять на обусловленном танцем расстоянии.

— Джотэм?..

— Ты не возражаешь? — он смотрел на нее со своего высокого роста, и в его глазах теплилась надежда.

Джасинд запрокинула голову, чтобы заглянуть ему в глаза, и он залюбовался лебединым изгибом ее шеи. А она наслаждалась слаженностью и синхронностью движений их ног в этом приватном танце. Ей нравилось, что его рука почти обхватила ее поясницу, когда он притянул ее к себе еще ближе. Ее грудь прижалась к его широкой груди. Ощущения были непередаваемыми… удивительными.

— Нет, — она подняла руку, которую прежде по традиции положила на его плечо, и нежно погладила пальчиками его шею. — Ничуть не возражаю.

Несколько мгновений они танцевали молча.

Все это время Джотэм прижимал ее руку к своей груди.

— Вот так мы должны танцевать всегда, — прошептал он ей в висок.

Она улыбнулась в ответ, и ему стало интересно, о чем она думает. Ему хотелось верить, что она поделиться своими мыслями.