— Знаешь, Барек, — Джасинда потрогала браслет в своих волосах. — Мы никогда не спрашивали, согласен ли ты с этим.

— Конечно, я не против! — Барек бросил на нее несколько шокированный взгляд. — Ты сделала моего отца очень счастливым человеком и вернула мою мать не только мне, но и нашему народу. Я знаю, что она одобрила бы это, поэтому я не против.

— Вернула твою мать? — Джасинда в замешательстве смотрела с Барека на Джотэма.

— Я поместил портрет Латы рядом со своим в королевском крыле.

— Правда? — Джасинда почувствовала, что ее глаза смягчились, понимая, чего ему стоило сделать это. — О, Джотэм!

— Это место, где ей всегда было место, — твердо сказал он ей. — Не спрятана и не забыта большинством, и скоро твой портрет будет висеть по другую сторону от моего.

— Но… — портрет короля всегда был ближе всего к двери.

— Это то, чего я хочу, чтобы все видели женщин, которых я люблю, по обе стороны от меня.

— Я… Хорошо… если это то, чего ты хочешь.

— Да.

Стук в дверь заставил всех обернуться, прежде чем она открылась, и вошел Деффонд, а за ним Грин. Зал позади них был заполнен людьми из обеих гвардий.

— Ваши Величества, — поклонился Деффонд всем троим. — Время пришло.

— Почему Корт здесь? — спросила она, глядя на Джотэма. — Он и его люди должны были отдохнуть ночью.

— Это было до того, как нам сообщили об изменении вашего статуса, Ваше Величество, — первым заговорил Деффонд.

— Но…

— Это необходимо, Джасинда, — сообщил ей Джотэм. — Пусть они делают свою работу. Это поможет им почувствовать себя нужными.

Слова Джотэма заставили всех мужчин напрячься.

— Они нужны! — Джасинда тут же встала на защиту стражников. — Они выполняют очень важную и опасную работу!

Барек спрятал улыбку. Он прекрасно понимал, чего добивается его отец. Он не только заставлял Джасинду смириться с присутствием стражников, но и тем, что она защищала их, укреплял их верность ей.

— Тогда о чем мы спорим? — мягко спросил Джотэм и увидел, как Джасинда открыла рот, но тут же закрыла его снова, ее выразительная бровь приподнялась.

— Коварно, любовь моя, очень коварно. Я вижу, что мне придется нелегко с тобой.

— Так и есть, — согласился он. — Ну что, пойдем?

Сделав глубокий вдох, она кивнула:

— Да.

***

Деффонд и гвардия короля шли впереди, а Грин и гвардия королевы следовали позади, окружая королевских особ своей защитой. Джасинда и Джотэм шли впереди, а Барек — слева от нее и чуть позади.

Джотэм чувствовал, как с каждым шагом Джасинды нарастает напряжение, и ее хватка на его руке становилась все крепче.

— Расслабься, любовь моя. Все будет хорошо.

Слова Джотэма привлекли взгляд Барека, и он тоже заметил ее напряжение. Ему это не понравилось, и он перевел взгляд на отца, но обнаружил, что Джотэм остановился и повернул Джасинду к себе, заставив всех остановиться.

— Мы не обязаны делать это прямо сейчас, если ты хочешь, чтобы у тебя было больше времени, чтобы ты смогла спокойно ко всему отнестись, прежде чем мы объявим о нашей помолвке, — сказал ей Джотэм. — Я просто подумал, что так будет проще всего. Прости меня. Я должен был сначала посоветоваться с тобой. Барек может представлять Дом Защиты. Руки Джотэма потянулись к застежке на его мантии, готовые снять ее, чтобы отдать Бареку.

— Нет, — Джасинда накрыла его руку своей, остановив его, ее глаза были полны любви, но в то же время тверды. — Тебе не о чем сожалеть, и сейчас самое подходящее время. Это я прошу прощения. Я не должна так нервничать, ведь рядом со мной ты. — Слегка потянувшись, она нежно поцеловала его в губы. — Давай сделаем это. — Повернувшись, она кивнула Деффонду, и они снова начали идти.

Когда они вышли из более безопасного крыла, Джасинда услышала, как сменилась музыка, возвещающая о прибытии королевской особы, и поняла, что ее жизнь изменится навсегда. Улыбаясь, она знала, что тоже готова к этому.

Глава 34

Охранники расступились и двинулись в сторону и немного позади, когда они достигли входа на бал. Их шаг позволял видеть королевских особ, но они все еще могли быстро среагировать, если бы возникла необходимость.

Аплодисменты, раздавшиеся сразу после того, как стражники разошлись, начали стихать, когда люди поняли, что кто-то стоит между Джотэмом и Бареком. По всем Домам и даже по королевским домам прокатился негромкий ропот: люди не только узнали, кто стоит между ними, но и поняли, что на ней обручальный циркуль.

Джотэм сделал то, чего никогда прежде не делали при входе короля, повернул Джасинду к себе и поцеловал ее, чтобы не осталось никаких сомнений в том, что она станет его королевой.

Джасинда испуганно положила руку ему на грудь, но ответила на поцелуй со всей искренностью. Ее нервы прошли, и теперь она была готова занять свое место рядом с любимым мужчиной.

Когда поцелуй закончился, Джотэм протянул руку, и Джасинда уверенно положила на нее свою ладонь, позволяя ему провести ее через толпу и направить к новой жизни.

***

— О, мой… — слабо произнесенные слова Эвадны Тервиллигер, казалось, повторяли чувства всего контингента Дома Защиты, особенно тех, кто узнал Джасинду. Никогда еще Дом Защиты не сиял так ярко и не выглядел так царственно, и все это благодаря Джасинде.

Украшения на ее платье напоминали старое золото Дома Исцеления, но в сочетании с фиолетовым цветом Дома Защиты, казалось, олицетворяли нечто большее — исцеление Дома.

Эвадна повернулась, чтобы окинуть Дантона оценивающим взглядом, на что Дантон молча ответил.

— Вам нужно кое-что объяснить, молодой человек.

— Я не думаю, что есть что-то, что нужно объяснять. А вы?

Эвадна обернулась, чтобы посмотреть на Джасинду, идущую к остальным королевским особам, на ее голове сиял свадебный циркуль, и улыбнулась.

— Нет, думаю, нет.

— Нет! — Аделаида задыхалась, не заботясь о том, кто ее слышит. — Нет! Это невозможно!

— И почему же? — спросил Дантон, наблюдая, как лицо Аделаиды Паяри становится почти таким же фиолетовым, как ее несносное платье, когда ее взгляд проследил за продвижением его матери к другим королевским особам.

— Потому что она даже не из Дома Защиты, — выплюнула Аделаида, не сводя глаз с Джасинды.

— Я полагаю, что король прекрасно осведомлен об этом, — сказала ей Эвадна.

— Тогда он должен знать, что это нарушает закон! — Аделаида набросилась на старшего члена Ассамблеи, но Дантон быстро встал между ними.

— В законе ничего не сказано о том, что король должен жениться в своем доме. — Глаза Дантона были жесткими, когда он смотрел вниз на женщину, которая, как он теперь понял, была ядовита для его Дома. — Только то, что наследник должен. Это было установлено союзом королевы Кассандры с Верховным адмиралом.

— Это не имеет значения! Кроме того, такой, как ты, не будет читать мне лекции! Это Дом Защиты, и этой женщине, — она вытянула руку, указывая на Джасинду, — в нем не место.

Глаза Дантона сузились:

— Я уверен, что король будет рад услышать ваше мнение о его будущей королеве, мадам Паяри, и прежде чем вы скажете что-нибудь еще, позвольте напомнить вам, что она также моя мать, и я не потерплю, чтобы вы говорили о ней плохо в моем присутствии.

— Как вы смеете! — Аделаида возмущенно выпятила грудь. — Я…

— Жена члена Ассамблеи. — Глаза Дантона были жесткими, когда они встретились с ее глазами. — В то время как я — член Ассамблеи. Возможно, вам нужно напомнить о вашем месте в этой палате.

— Как вы смеете! Эллиот! — Аделаида повернулась к мужу за поддержкой.

— Закрой. Рот. Аделаида. — Эллиот сказал ей короткими, резкими фразами, заставив всех присутствующих посмотреть на него в шоке, включая Аделаиду. — Член Ассамблеи Мичелокакис, я прошу прощения за свою жену. Она была нездорова в течение некоторого времени, и я думаю, что будет лучше, если мы извинимся.