И я, повинуясь порыву, вскочила со своего места и поспешила к нему. Присела на подлокотник, обняла и сразу же открыла дар, который мягко коснулся его, стирая болезненные ощущения и тревогу.

– Ты всё обо мне заботишься? – благодарно улыбнулся отец, сжав мою руку.

– А как же иначе.

Мачехе я никогда не доверяла.

– Как же я буду без тебя, дочка?

Я вздохнула:

– Мы будем скучать. Но у тебя есть Айва и Оргус. Глядишь, и внуки скоро пойдут. Они не дадут тебе тосковать. Так зачем ликаны просят созвать совет?

– Ходят слухи, что демоны севера стали сильнее… Зима всё дальше распространяется по миру, Айвири. Сдерживать её всё сложнее. Надо что-то менять.

– Но что? Еще больше увеличить список? Так это не выход. Люди не выстоят против ледяных демонов. Лишь ликаны способны на это. А мы… мы как мясо.

– Будем ждать знака Лаари. Богиня не оставит нас в беде.

– Я знаю, папа, знаю.

Он поймал мою ладошку и прижал к губам, как раз там, где чуть выше на запястье стояла темная печать богини.

– Ты так похожа на свою мать, – вздохнул отец едва слышно и отпустил меня.

Я в ответ грустно улыбнулась и встала, поправляя ткань платья.

– Мне лучше вернуться в свои покои.

– Я навещу тебя вечером.

– Хорошо.

Печать Лаари – это великий дар и большая честь для семьи, где рождается такая девочка. Сама богиня благоволит этому дому, отдав часть своей благодати.

А для отца и моей семьи – это боль.

Князь Рогнар и княгиня Нея ждали рождения своего ребёнка долгих десять лет. Это был счастливый брак, супруги любили друг друга, и лишь отсутствие детей омрачало их жизнь.

Десять лет молитв и тоскливого ожидания, когда надежды уже не было. Княгиня даже провела полгода в храме, прислуживая послушницам. Обещала, что заплатит любую цену, отдаст всё что угодно, лишь бы познать радость материнства.

Её желание сбылось. Лаари услышала молитвы несчастной княгини, и она забеременела. Девять месяцев томительного ожидания, и на свет появилась я. Здоровая, крепкая девочка… с печатью богини на руке.

Матушка прожила сутки, не в силах выдержать правды. Богиня выбрала свою цель, одарила и отняла одновременно. В девять лет мне, как и всем послушницам, предстояло оставить семью и уйти в храм.

Есть дочь – и в то же время нету. Как такое пережить?

Отцу пришлось жениться снова. Ему нужен был наследник, а не призрак дочери, которая никогда не будет принадлежать никому. Когда мне было три года, родилась Айва, еще через пять лет – Оргус.

Но для папы я навсегда осталась его маленькой девочкой, так похожей на любимую жену. Именно поэтому он все эти годы отказывался отпускать меня.

Договорившись с наставницей, привозил ненадолго домой, даже на свадьбу сестры вот вытащил, хотя до обряда посвящения оставалось совсем немного.

Выйдя из кабинета отца, я спустилась по лестнице, прошла внутренний дворик, направляясь к женской половине замка, улыбнулась по пути служанкам, что куда-то спешили с широкими подносами.

Когда до неё оставалось дойти всего десяток метров, сбоку послышались голоса. Не знаю, почему я так отреагировала. Но сердце ёкнуло, а ноги сами понесли к ближайшему кусту.

Дожила, уже в собственном саду прячусь от гостей нежданных!

Но дело было не только в неожиданности, а в холоде. Погожий день, яркое солнышко, пение птиц, лёгкий ветерок, который нёс ароматы цветов и ягод, а мне вдруг стало холодно. У самого сердца кольнула стужа, дрожью пройдясь по телу.

Присев на корточки, я сжала между руками траву, стараясь не касаться колючих веток розы перед собой, и затаила дыхание, пытаясь сдержать рвущийся наружу стон. Ох, как больно! Словно пальцы в студёную воду засунула.

Так сильно погрузилась в собственные ощущения, что не сразу голоса услышала.

– Ты уверен, что с тобой всё нормально?

Этот голос был смутно знаком. Осторожно выглянув, я увидела меж листьев тёмно-синий плащ.

Ликан. Тот самый, с ямочкой, что тогда улыбался мне.

– Феб, прекрати со мной нянчиться.

Вот этот голос я точно слышала впервые. Усталый и злой какой-то, и эта злоба шла изнутри, будто говорившего сжигало что-то, уничтожало.

А холод кольнул сильнее, иголкой проскочив между рёбер.

Он это… из-за него так плохо.

Я постаралась хоть что-то еще разглядеть сквозь листву – и не могла. Лишь синие плащи ликанов. А встать означало выдать себя. А к этому я не была готова.

– Ты весь бледный.

– Прости, загореть не успел, – съязвил тот и вдруг сдавленно охнул.

И этот стон эхом пронёсся у меня в голове, огнём загоревшись на запястье.

Ох, Лаари, да что же это такое?

– Блэйн! – встревоженно вскрикнул первый и, кажется, попытался поддержать друга.

Но тот отмахнулся, прорычал что-то нечленораздельное, забормотав:

– Не трогай… Не трогайте меня… не хочу больше… ничего не хочу…

– Я отведу тебя в комнату, девушки осмотрят тебя.

Незнакомец зло рассмеялся:

– Эти блаженные? Да они едва ходят. Всё ждут не дождутся, когда избавятся от нас. Не надо… ничего не надо.

Феб всё-таки подхватил его под руку и увел прочь в сторону гостевой части дома.

Я некоторое время еще сидела на коленях, прижимая ноющую руку к груди.

Что это было, Лаари? Что ты хотела сказать мне своим знаком?

Но великая богиня была молчалива, а метка уже перестала гореть. И даже холод ушел, ничего уже не напоминало о произошедшем.

Стряхнув зелёные травинки с колен, я выползла из-за куста с розовыми бутонами и встретилась с удивленным взглядом одной из служанок.

Увидев, что я её заметила, она смущенно улыбнулась и подошла ближе:

– Вы что-то хотели, лэра?

– Нет, всё хорошо, – пробормотала я и уже хотела отпустить служанку, как в голову пришла мысль. – Хотя постой. Ты не знаешь… что за девушки путешествуют с ликанами?

У меня были подозрения относительно личностей этих несчастных, но мне надо было убедиться, потому что поверить… поверить в это было страшно.

Девушка, не помню её имени, покраснела и торопливо отвела взгляд.

– Так воины у ликанов и мужчины, и женщины. Одна тут ходит командует.

Наверняка та девица с золотой косой. Такая точно командовать любит.

– И всё? – продолжала допытываться я.

– Да, – ответила она, стараясь не смотреть мне в глаза.

Точно врёт. Видимо, получила приказ молчать.

Да, об этих девушках не принято рассказывать. Если это именно то, о чём я думала. Ну ладно, сама всё узнаю. И совсем скоро.

Отпустив служанку, я продолжила путь в свои покои.

– Это несправедливо! Несправедливо!

Женская половина замка встречала меня прохладой, вкусными ароматами дорогой туалетной воды, цветочных букетов, сладкой выпечки – и криками младшей сестры.

Голос вопящей Айвы стал еще более противным и тонким, еще и эхо подхватило, понесло, усиливая и без того неприятные ощущения.

Я замерла у лестницы и поморщилась. С младшей сестрой мы никогда особо не ладили. Даже в детстве. В отличие от Оргуса. Но причина была не только в различии наших характеров. Неприязни хорошо способствовала мачеха, которая при каждом удобном случае не забывала мне напомнить о том, кто я есть.

Ну вот, легка на помине.

– Айвири, – произнесла она надменно, спускаясь по ступеням мне навстречу.

– Доброго дня, княгиня, – кисло отозвалась я, склонив голову в приветствии, и снова вздрогнула.

– Это ты! Ты во всём виновата! – провизжала Айва, застыв на верхней площадке и грозя мне кулаком.

Ну конечно же, я. Кто же еще мог привести ликанов на две недели раньше положенного срока?

– Айва, радость моя, – терпеливо улыбнулась княгиня, подняв голову. – Не стоит винить Айвири в случившемся. Она же ничего не могла сделать. Не так ли? – спросила мачеха, переводя на меня взгляд.

Например, направить отряд по топям и болотам, поплутать с ними пару дней и привести под конец праздника. Вот тогда бы все были счастливы.