В здании штаб-квартиры крепости тревога разбудила коменданта Альбертиса Морриса. Он с недоверием вслушивался в Звуки боя, и, хотя он выбежал полуодетым, он прибыл слишком поздно. Его команды заглушались криками почти четырех тысяч солдат. Моррис с миг постоял в нерешительности, терзаемый желанием бежать к ближайшим казармам и собрать силы, какие только можно, но он решил, что его долг в комнате связи.

Надо было сообщить столице. Он отчаянно побежал к радиостанции.

Внутри все казалось нормальным, и он выкрикнул приказ дежурному сержанту прежде, чем сообразил, что никогда не видел этого человека раньше. Он повернулся и оказался перед отделением нацеленных винтовок. Из темного угла комнаты резануло ярким светом.

— Доброе утро, сэр,— произнес ровный голос.

Комендант Моррис зажмурился, а затем осторожно поднял руки, сдаваясь.

— У меня нет оружия. Кто вы, черт возьми?

— Джон Кристиан Фалькенберг, к вашим услугам. Вы сдадите эту базу и спасете своих солдат?

Моррис мрачно кивнул. Он увидел снаружи достаточно, чтобы знать, что битва была безнадежной. С его карьерой тоже было покончено, что бы он ни сделал. И не было смысла позволять перерезать фридландцев.

— Кому сдаваться?

Зажегся свет, и Моррис увидел Фалькенберга. На губах полковника была мрачная улыбка.

— Да, ясное дело, Великому Иегове и Свободным Штатам Вашингтон, комендант...

Альберт Моррис, не бывший историком, не понял ссылки. Он взял микрофон лагерных громкоговорителей, врученный ему мрачными солдатами. Крепость Астория пала.

В двух тысячах трехстах километрах к западу от Алланспорта сержант Шерман Уайт включил пуск трех маленьких, но солидных ракеток. Это были не очень мощные птахи, но их можно было быстро установить, и они обладали способностью вознести сто килограммов крошечных стальных кубиков на высоту сто сорок километров. Уайт имел очень хорошую информацию об эфемериде спутника конфедератов: он наблюдал его последние двадцать орбит.

Цель была невидима за горизонтом, когда сержант Уайт выпустил свои перехватчики. Когда спутник проходил над головой, ракетки добрались до точки встречи. Их радарные взрыватели определили точный момент, а затем они взорвались в облаке, поднимавшемся по мере распространения. Оно продолжало подниматься, остановилось и начало падать обратно на землю. Спутник заметил атаку и пробибикал тревогу своим хозяевам. Затем он прошел сквозь это облако со скоростью тысяча четыреста метров в секунду относительно взрыва. На его пути оказалось четыре стальных кубика.

Фалькенберг изучал руководство по снаряжению в конфедератской командной машине, когда та мчалась на север к Доукс Ферри по дороге колумбийской долины. Где-то впереди находились разведчики капитана Фрейзера на трофейных машинах, а позади Фалькенберга растянулся — часть за частью — полк. Там были бойцы на мотоциклах, в частных грузовиках, влекомых лошадьми фургонах и пешие.

Пеших скоро будет больше. Захваченный транспорт был зигзагом удачи, но Колумбийская долина не была технически развитой. Большая часть местного транспорта являлась тягловой силой и фермеры в смысле отправки продукции в глубоководный порт Астории полагались на реку. Речные суда и горючее были ключом к операции. Не хватало ни того, ни другого.

Гленда Рут удивила Фалькенберга тем, что не спорила насчет нужды в спешке и ее ранчеро сходились во все речные порты, неся тяжелые потери для того, чтобы захватить суда и горючее прежде, чем их смогли бы уничтожить разбросанные силы конфедератов. В то же время Фалькенберг отважно бросил полк вперед на север.

— Впереди бой,— предупредил водитель.— Еще один из их батарейных постов.

— Правильно,— Фалькенберг поколдовал над незнакомым управлением, пока карта нс сфокусировалась почетче, затем активировал связь.

— Сэр,— ответил капитан Фрейзер.— У них там батарея 103 и пулеметная рота. Больше, чем я могу управиться.

— Верно. Обойди ее. Пусть ранчеро мисс Хортон держат ее в осаде. Нашел какое-нибудь горючее?

Фрейзер неприятно рассмеялся.

— Полковник, карбюратобы в этих машинах можно переоборудовать для переваривания многого, но ей богу, они никак не могут работать на керосине. Здесь нет даже сельхозмашин! Мы сейчас едем на парах и притом чертовски низкокондиционных.

— Да,— конфедераты становились умнее. Первые сто километров они брали склады с горючим в целости, но теперь, если патриоты уже не овладевали положением, горючее поджигалось прежде, чем прибывали быстро действующие разведчики Фрейзера.

— Продолжай катить сколько можешь, капитан.

— Сэр. Конец связи.

— У нас есть кое-какое резервное горючее с пушками,— напомнил ему главстаршина Кальвин. Большой ПГС сидел в башне командного фургона и в частых интервалах гладил тридцатимиллиметровую пушку. Оружие не бог весть какое, но ПГС давно уже не был стрелком в бронемашине. Он надеялся вступить в какой-нибудь бой.

— Эти пушки должны двигаться на восток к перевалам. Из столицы наверняка пришлют силы для контрудара, Первый солдат. «Но пошлют ли?»— гадал Фалькенберг. Вместо того, чтобы двигать из столицы на северо-запад, подкрепления к Доукс Ферри, они могли послать войска морем отбивать Асторию. Это был бы глупый ход, а Фалькенберг рассчитывал, что конфедераты будут действовать умно. Насколько все знали, над устьем реки господствовали пушки Астории.

Там оставалось подразделение оружейного батальона с противовоздушными ракетами, чтобы держать на расстоянии авиаразведку, так как Асторию удерживали только поспешно набранные силы Патриотов, укрепленные кучкой наемников. Фридландские пушки были выведены ночью.

Если план Фалькенберга сработает, к тому времени, когда конфедераты поймут, с кем они имеют дело, Асторию будут прочно удерживать. Армии Патриотов переправятся по воде удерживать Алланспорт. Это был рискованный боевой план, но он имел одно преимущество: это был единственный план, который мог рассчитывать на успех.

Ведущие части полка покрыли половину из шестисот километров до Доукс Ферри за десять часов. За несущимися ведущими группами Фалькенберга основная масса полка двигалась более тяжеловесно, останавливаясь выжечь очаги сопротивления там, где это могло быть сделано быстро, или обходя их и предоставляя нерегулярным силам патриотов голодом привести их к покорности. Вся долина подымалась, и чем дальше продвигался Фалькенберг, тем большее число патриотов он встречал.

Когда они достигли четырехсоткилометровой отметки, он отправил Гленду Рут Хортон на восток к перевалам присоединиться к майору Сэвиджу и фридландской артиллерии. Подобно волку, ранчеро передвигались различными средствами: вертолетами, МЖП, грузовиками, мулами и пешком.

— Настоящий сброд,— сказал Хирам Блэк.

Блэк был невысоким дубленым ранчеро, произведенным Советом Свободных Штатов в полковники и посланный с Фалькенбергом, чтобы содействовать в управлении мятежными силами. Фалькенбергу понравился сухой юмор и твердый реализм этого человека.

— У нас самая проклятущая кампания истории военных действий, генерал Фалькенберг.

— Да,— сказать было больше нечего. Вдобавок путанной ситуации с транспортом не было никакой стандартизации вооружения: у них имелись охотничьи ружья, захваченное у врага оружие, собственное снаряжение полка и запасы оружия, контрабандно доставленные Свободными Штатами до прйбытия Фалькенберга.

— Именно для этого и существуют компьютеры,— сказал Фалькенберг.

— Скоро перекресток,— предупредил шофер.— Держитесь.

Перекресток был, вероятно, пристрелян пушками невзятого поста километрах в восьми впереди.

Мобильный отряд Фрейзера, прежде чем обойти его, ослепили ему радары наблюдения на холме, но командный фургон окажется на мгновение на виду батареи. Водитель вдруг затормозил. Раздался резкий свист и фургон качнуло взрывом. По его бронированным бокам забарабанила шрапнель. Машина резко ожила и прибавила газу.