— Подожди… — Паркер отложил карандаш. — Если сэр Гордон написал письмо «б», в котором прощается с жизнью, потому что его жена любит другого, а он не хочет портить ей жизнь, то в таком случае он должен был все-таки покончить жизнь самоубийством, и я не понимаю, почему…

— О нет… — Джо встал и подошел к нему. — Я сказал «можно бы предположить»… Но мы ведь не знаем, почему на этом письме нет отпечатков пальцев сэра Гордона, а на другом письме, написанном раньше, на другой ленте, есть. Кроме того, мы не знаем, для чего кто-то стер его отпечатки пальцев с кофеварки, из которой он пил тот несчастный кофе, а также с ручки двери, через которую он вошел из холла в кабинет. Нет, Бен, надо подождать. Мало того, все, мне кажется, указывает на то, что сэр Гордон не хотел в данный момент кончать жизнь самоубийством. Но давай дальше. Кроме этих двух писем мы нашли в кабинете:

2. Цианистый калий в капсулке, помещенной в крохотную коробочку, которая была в боковом кармане брюк сэра Гордона;

3. Бабочку в корзине для бумаг, а на ее месте в витрине проколотую булавкой голову, вырезанную из фотографии на столе. Кроме того, отсутствуют ножницы, которыми она была вырезана. Отпечатков пальцев мы тоже еще не знаем, но узнаем их скоро, как только придет ответ из вашей лаборатории. Только…

— Что? — Паркер поднял голову над блокнотом, а его рука с карандашом застыла в воздухе.

— Я думаю о том, что слишком много отпечатков пальцев здесь стерто, чтобы они могли иметь большую ценность… — пробормотал Джо. — Похоже, что дорога ведет не туда.

— В любом случае я буду рад узнать, кому они принадлежат, — заметил заместитель шефа Криминального отдела. — Человек, оставляющий отпечатки пальцев, должен все-таки объяснить нам, почему они появились. Кстати, ты сам говорил, что на этот раз тебя очень интересуют результаты дактилоскопической экспертизы…

— Да, — сказал Джо, — очень. Но немножко по-другому. В данный момент меня больше всего интересуют те отпечатки, которые стерты…

— Поехали дальше, — Паркер снова приготовился писать.

— На чем мы остановились? На бабочке в корзине и на той фотографии. Дальше следует:

4. Чашка с цианистым калием, из которой сэр Гордон выпил кофе. На ней отпечатки, принадлежащие только ему и горничной, что указывает на то, что либо его отравила горничная, либо он сделал это сам… Либо…

— Либо?

— Нет, ничего… Идем дальше.

5. На письменном столе переплетенная рукопись со свежими пометками. Вечное перо, которым, непонятно почему, он не подписал ни одного прощального письма, и блокнот IN MEMORIAM, в котором записано несколько интересных фраз:

19.6. (что значит — позавчера)… проверить заказ на авиабилеты (скорее всего, в Америку)… Р. пусть позвонит С., что мы приезжаем на уик-энд… (Это тоже не трудно: личного секретаря зовут Роберт Рютт, так что оба Р. подходят, а брата зовут Сирил, и он живет здесь.)

20.6. (что значит — вчера) Конечно баночка, попросить его, чтобы всыпал обратно. То же с кофе. Потом быть с ней нежным… (Здесь мы должны поставить только вопросительные знаки. Какая баночка? Что всыпал? Что с кофе? Быть нежным с кем?)

21.6 (что значит — сегодня) Сжечь! Помнить о разложенной работе… Велеть ему написать несколько слов. Сжечь! (Это уже нормальнее. Может касаться какой-нибудь работы, о которой, кстати, идет речь.)

— Сегодняшнее число? — Паркер покрутил головой. — Это бы значило, что он писал эти заметки после того, как вернулся с охоты за бабочками…

— Не обязательно. Это могут быть дела на сегодняшний день, но записанные заранее. Но пошли дальше:

6. Существует целая группа предметов, на которых вообще нет отпечатков пальцев, хотя они должны там быть:

а) ручка окна, хотя Агнес Уайт уверяет, что была здесь незадолго до полуночи, когда уже все разошлись, открывала окно и, очевидно, оставила отпечатки пальцев;

б) кофеварка, на которой отпечатки должны быть, потому что она была использована ночью для варки кофе, который выпил сэр Гордон вместе с цианистым калием;

в) банка в шкафчике, в которой цианистый калий;

г) письмо «б», на котором также нет отпечатков, о чем мы уже говорили;

д) ручка двери в холл, на которой нет отпечатков пальцев сэра Гордона, но есть отпечатки двух других особ. Но может быть, сэр Гордон возвращался с той охоты в резиновых перчатках и потом положил их в ящик? Это бы объясняло ручку. Миссис Юдита могла, например, пройти через эту дверь после ужина, а мистер Рютт утром, когда шел в кабинет. Тем временем сэр Гордон не оставил бы следов, имея резиновые перчатки…

— А Агнес Уайт? — спросил Паркер спокойно. — Ведь она была тут перед убийством?

— Конечно… — Джо потер лоб. — Агнес Уайт, которая была тут и не оставила отпечатков ни на ручке двери, ни на ручке окна… Как дух, правда?

— А может быть, Агнес Уайт вообще здесь не было? — Паркер вздохнул и покачал головой. — А может, этот совершенный муж, этот финансовый Катон и победитель бабочек был виновником ее страхов и прогулки к врачу? Может, это она его убила? Она ведь могла подать ему тот кофе в чашке, на которой его отпечатки.

— Да… — Джо развел руками. — Все возможно, даже то, что не сэр Гордон написал то письмо, хотя Агнес слышала, как он писал на машинке, а на клавишах есть отпечатки его пальцев. Кто-нибудь мог отравить его сразу по возвращении в два часа, а потом перенести машинку на письменный стол и его пальцами отдавить тот короткий текст… Но вернемся к окну. Если Агнес оставила отпечатки, а теперь их там нет, то это означает только одно: что кто-то открыл окно, а потом стер следы. Но если это сделал сэр Гордон-самоубийца, то для чего? Может, он что-нибудь выбросил? Может, ему что-то подали? В конце концов, вероятно, удастся это как-то установить…

Он подошел к окну и открыл его. Перед ними, за узорчатой решеткой, видна была большая клумба на фоне живой изгороди. Ближе, прямо под окном, тянулась широкая, в несколько шагов, грядка мягкой земли, на которой росли чудесные пурпурные георгины.

— Далеко отсюда ничего не выбросить… — заметил Паркер. — Решетки мешают…

— Да… — Джо попытался выглянуть в окно. — Пойдем и посмотрим, что делается на грядке.

Они вышли из кабинета и, миновав сержанта Джонса, который сидел на ступеньке лестницы и вскочил при их появлении, прошли в сад.

Но даже ребенок увидел бы сразу, что под окном кабинета сэра Гордона никто давно не ходил. На вскопанной мягкой земле не было никаких следов.

Поручив двум агентам в штатском обшарить всю территорию в радиусе потенциального броска потенциального предмета из интересующего их окна, Паркер вернулся в дом. Они снова оказались в холле. Джо посмотрел на маленький свернутый экранчик и складной столик, стоявшие у стены. Притронулся к одному, другому и вошел в кабинет. Не успел Паркер закрыть дверь, как кто-то постучал.

— Кто там?

— Звонят из Центрального управления, шеф… — Джонс быстро отступил, чтобы пропустить Паркера. Тот вышел. Алекс остался стоять посреди кабинета, нахмурив лоб и уставившись на ковер.

— Эти письма… — пробормотал он. — Эти проклятые письма…

— Медицинское заключение, — сказал Паркер, остановившись на пороге. — Доктор Беркли ручается, что сэр Гордон умер между половиной четвертого и половиной пятого утра. Причина: цианистый калий, смерть наступила мгновенно.

— О Господи… — Джо вздохнул. — В таком случае именно он написал то письмо, в котором покидает эту юдоль скорби, чтобы не мешать своей благородной супруге… И Агнес Уайт слышала, как он печатал на машинке, пока не уснула. В таком случае одна из трех моих концепций перечеркивается и остаются только две.

— Какие три концепции?

— На тему писем.

1. Что сэр Гордон хотел совершить самоубийство и написал одно письмо, но кто-то убил его до того, как он успел убить себя сам, и подбросил ему другое письмо, не зная о существовании первого.

2. Что сэр Гордон совершил самоубийство, а кто-то, видя его мертвым, но не видя прощального письма, которое было спрятано, подбросил ему другое письмо.