Венцы рассказывают такой эпизод.

Во время второй мировой войны гитлеровцы, оставляя Вену под напором советских войск, решили взорвать все мосты. Так называемый Райхсбрюкке — мост райха, империи — советским минерам с опасностью для жизни удалось отстоять. Этот мост стал называться «Мост имени Советской Армии».

Однако находились люди, которые хотели бы забыть о прошлом.

На остановке трамвая возле моста Советской Армии (в Вене нет ни метро, ни троллейбусов) кондуктор многозначительно провозгласил:

— Мост Советской Армии, по-прежнему — Райхсбрюкке.

Старый рабочий-австриец, сходя с трамвая, с демонстративной вежливостью приподнял кепку и сказал:

— Ауфидерзеен, по-прежнему — «Хайль Гитлер!».

Дружный одобрительный смех пассажиров показал кондуктору, что не следует забывать о прошлом.

А что сказать тем государственным чиновникам в Вене, которые несколько раз отказали шоферу такси Адольфу Гитлеру в праве на перемену фамилии. Они заявили, что неясно, почему шофер хочет, чтобы его звали иначе. Вот что значит короткая память!

Конечно, Вена — город-кокетка. На многих исторических зданиях австрийской столицы можно прочесть фразу: «Вена — город, который себя показывает». Летом двести наиболее интересных зданий украшаются флажками, чтобы привлечь внимание. Здесь и гордость своей культурой и расчет на туристов, которые могут оставить в стране какую-то толику денег. А музеев здесь огромное количество. В одной только Вене их 39! Как и в других столицах, существуют картинные галереи, музеи естественной истории, техники и т. д. Но есть и не совсем обычные собрания, например, музей часов, музей мод, музеи карет, коллекции музыкальных инструментов, серебряной посуды.

В музее народного искусства в Вене я увидел картину начала XVIII века с изображениями и характеристиками народов Европы. В соответствии с событиями того далекого времени на первом месте красовался испанец, за ним — итальянец и француз «Московита» задвинули на предпоследнее место. Замыкал смотр «турок или грек». Естественно, я заинтересовался, какие же качества приписывали в то время нашим предкам. Гид смутился, помогая мне переводить старинные надписи. Но все же я узнал, что московиты «любят побои», что «болеют оттого, что им не хватает воздуха», что «в ведении войны очень слабы», что «основное времяпрепровождение — сон», что «вся страна их во льду», а люди «кончают жизнь в снегу».

Для курьеза я записал эти анекдотические характеристики, и только под конец путешествия они неожиданно всплыли в памяти. По контрасту. Мы сделали краткую остановку в знаменитом высокогорном курорте Земеринг. 22 поворота при подъеме, 43 — при спуске. А на гребне Альп — обаятельный городок с отелями. В одном из «экспрессо», где мы согрелись чашечкой крепчайшего кофе, кельнерша, узнав в нас русских, советских людей, достала книгу почетных посетителей и показала подпись, хорошо нам знакомую: «Гагарин. 14 мая 1962 г.».

Что теперь в Испании? Средневековая дикость самого реакционного в Европе режима. А как чувствуют себя «московиты», в том числе и один из них, Юрий Гагарин? Отлично. Они находятся на должной высоте во всех отношениях.

Вот почему я вспомнил о картине «Народы Европы».

Австрийцы — приветливый и гостеприимный народ. И даже бантики не портят хорошего впечатления.

3. Вверх ногами

Дети капитана Гранта, Мэри и Роберт, вместе с милым Паганелем и другими друзьями искали пропавшего мореплавателя на самом краю света — в Австралии (даже в Новой Зеландии).

И вот теперь, через сто с лишним лег после их путешествия, у нас все решено и подписано: мы отправляемся туда же. Конечно, мы понимаем, что нам во время путешествия будет хуже, чем молодым Грантам: они неторопливо плыли на корабле, вели с помощью Паганеля общеобразовательные беседы в духе нынешнего журнала «Наука и жизнь», а мы обязаны мчаться сломя голову над облаками согласно жесточайшему расписанию и за сутки с небольшим облететь на самолете половину земного шара.

Мы — это группа любознательных советских туристов, среди которых два писателя, три врача, один режиссер, один специалист по пиву и один композитор. Сплотил нас в могучую кучку Союз обществ дружбы с зарубежными странами.

И вот под нами прошли: Иран, Пакистан, Индия, Таиланд, Лаос, Камбоджа, Филиппины, тысяча островов Индонезии, моря, заливы, пустыни, и, наконец, мы прочно ступили на землю пятого континента. Позади — двадцать тысяч километров пути. Разница во времени — восемь часов. Мы на другом конце земного шара.

Первая и довольна навязчивая мысль, которая появляется, когда бродишь по улицам Сиднея, Канберры, Мельбурна, — это та, что если сопоставишь свое положение с положением москвичей и других соотечественников, то холим мы., вверх ногами.

Не я первый это подумал. Подобным образом рассуждали географы средневековья: нельзя допустить, что земля круглая, как шар, и на другой стороне земли живут люди. Если бы это было так, люди-антиподы ходили вниз головой и кверху ногами, а это невозможно. Таким образом, у земли нет обратной стороны и нет людей-аптиподов.

Ложность средневековой теории удалось доказать задолго до моего появления в Австралии, но многое здесь действительно повернуто вверх тормашками.

Вот, к примеру, покинули Москву мы в ноябре, на пороге зимы, валил снег, дул резкий, студеный ветер, люди нахлобучивали меховые шапки, и только несчастные стиляги, дрожа, ходили с непокрытыми головами и красными носами. А тут, в Австралии, тепло, зелень, цветущие розы, покрытые ароматной фиолетовой дымкой деревья «чакаранда», которых я не видел не только в ботаническом саду, но даже и во сне. Зима же здесь в нюне и июле.

У нас говорят: «Поеду на юг, там тепло!» А здесь, наоборот, обычно выражение: «Чем южнее, тем холоднее». Да ведь и то: не так уж далека от южных австралийских и новозеландских земель ледяная Антарктида.

И в гостиницах все не так, как у нас. Чуть свет, в семь утра горничная шумно открывает ваш номер запасным ключом и, пока вы в панике протираете глаза, думая, что здание горит и вас пришли спасать, на столик у постели вам любезно ставят поднос с горячим кофе и печеньем. Если вы не хотите такого раннего сервиса (оплата входит в стоимость номера), потрудитесь накануне повесить снаружи на ручку двери заранее вам выданную табличку: «Прошу не беспокоить». И тогда услуга за услугу: вы позволили сэкономить на кофе, вам позволят сладко спать.

Вверх ногами повертывается и ваше представление об одежде. Мужские шорты в клетку вызвали бы всего только удивленно у нашего мужественного хранителя нравов — милиционера Москвы, Ялты или Сочи. А вот женские австралийские наряды заставили бы его судорожно схватиться за свисток. Представьте себе на главной улице большого города фею в тесном трико телесного цвета и розовой пижамке с кружевами, нередко босиком или в пляжных сандалиях. Не сразу поймешь: выпрыгнуло такое создание из постели или сбежало из предбанника. Однако женщины в подобном виде невозмутимо бродяг по улицам, посещают лекции в университете, делают покупки в универмагах Волворта или Фармера, сидят за столиками в кафе. Зато великовозрастные школьницы напоминают чопорных англичанок прошлого века: у них строгие костюмы и старомодные соломенные шляпы с лентами.

Боже мой, какой скачок в отношении мод предстоит сделать таким девицам после выпускного школьного вечера! Поистине пируэт с ног на голову!

Австралия, как двуликий Янус, поворачивается к вам то одной, то другой стороной. Противоречий и странностей здесь не перечесть.

Уровень жизни в стране довольно высокий. По приобрести что-нибудь солидное здесь — значит купить в рассрочку, на выплату, порой лет на двадцать. Формально вещи твои и ты ими пользуешься, но если не уплатил вовремя очередной взнос, все, не стесняясь, пустят с молотка и увезут в мгновение ока.