Я остановил его речь взмахом руки:
- Я подумаю. У меня только один вопрос: Этьен или Астра?
Родовитый опустил голову.
Когда мы спустились к детям, те уже общим голосованием решили, что мы отправляемся в поместье Тома сегодня же. Я поддержал данное решение, так что, перекусив, мы погрузились в кареты и направились на северо-восток от Сигтуна.
Ехать пришлось довольно недолго, всего часа три, но из-за всех сегодняшних задержек, приехали уже позднее десяти часов вечера. Впрочем, с учётом того, что в северных широтах летом очень короткие ночи, ещё даже светило солнце.
Поместье Тома располагалось прямо на берегу моря. Главный дом представлял из себя двухэтажное здание, первый этаж которого сложен из дикого камня, а второй - бревенчатый. Дом производил впечатление основательности и достатка.
Как мною и ожидалось, глава семьи Крупп и его наследник с женой находились здесь же. Возможно, они и хотели перенести разговор на другой день, но я не позволил им этого сделать. Так что вскоре мы уже рассаживались в кабинете главы дома, причём я - непосредственно в его кресле. Не то чтобы мне это место больше приглянулось, но показать свои претензии на главенствующую роль в разговоре я был обязан.
Устроившись в кресле, я огляделся. Глава семьи Крупп, Нильс, всё ещё могучий, хотя и немного сгорбившийся старик с резервом в тридцать пять эонов, сидел справа от меня. Трость, на которую он ощутимо опирался при ходьбе, стояла, прислоненная к его креслу. Сразу за ним сидела его невестка, Эрика, урождённая Тома. Её резерв составлял скромные для родовитой и четырежды рожавшей женщины шестьдесят эонов. Впрочем, тут же поправил я сам себя, возможно при рождении неодарённых детей резерв и не увеличивается. Слева от меня присели родовитый Ульрик и наследник Крупов - Альфред, являющийся почти точной копией своего отца с поправкой на возраст с резервом сорок один эон. Все четверо молча смотрели на меня, признавая за мной право "вести" разговор:
- Позвольте мне для начала обрисовать, как я вижу ситуацию. Вы узнали, от кого - не важно, я ни у кого из посвящённых не требовал сохранения тайны от других вассалов, что в успешном рождении ребёнка моим личным вассалом Астрой Тодт, есть толика моих рекомендаций. А так как вы находитесь в положении утопающих, которые и за змею ухватятся, лишь бы выплыть, то у кого-то из вас в голове созрел хитрый план, как уговорить меня помочь и вам. Вот только одного я не понимаю - зачем это мне? Объясните.
Да, я разговаривал очень жёстко, даже грубо. Но это было абсолютно осознанно - я ясно давал понять, что не потерплю со стороны вассалов попыток "играть" меня. Не знаю, как молодые, а старшее поколение прекрасно меня поняло. И если Нильс Крупп только лишь сгорбился в своём кресле, то родовитый Ульрик вскочил и встал на колено:
- Простите, сюзерен, это моя вина. От своего имени и от имени рода принимаю то наказание, которое Вы посчитаете сообразным моему проступку.
После этих слов молодое поколение Крупов словно окаменело. Они явно не ожидали таких последствий своего плана. А тут ещё и Нильс Крупп, хоть и с большим трудом, повторил позу родовитого:
- Моя это вина, первородный. Меня и казните, слова против не скажу и никому не позволю сказать - к окончанию фразы голос его повысился и, кроме того, фон Крупп метнул грозный взгляд в одного... вернее в одну из продолжавших сидеть за столом. Так, инициатор плана мне теперь ясен. Я встал:
- Фон Крупп, я принимаю Ваши извинения и не требую наказания для Вас. Де-Тома, в качестве наказания лично Вы лишаетесь права на размещение герба рода Ривас над своим гербом. Эрика фон Крупп, в качестве наказания Вам на десять лет запрещено навещать любые владения рода Ривас и вассалов рода. Наказания вступают в силу с момента моего отъезда. Мой род, моя сила, моя воля.
Закончив свою речь, я оглядел присутствующих. Интересно, кто догадается первым? Заявив о наказании члена семьи, не являющейся моим вассалом, я тем самым согласился попробовать им помочь, но на своих условиях: получится - они мои, нет - я им ничего не должен. В кабинете повисло молчание. К моему удивлению, первым догадался Нильс фон Крупп:
- Благодарю, первородный, за эту милость. Позвольте вручить Вам, как дар в честь знакомства от нашей семьи этот клинок.
С этими словами он достал из-за пазухи какой-то предмет, завёрнутый в ткань. Аккуратно развернув её, он протянул мне широкий обоюдоострый нож, сделанный из дымчато-серого металла с простой черной рукоятью. Заинтересовавшись, я взял клинок в руки повертел, рассматривая с разных сторон. Затем глубоко вздохнул, пустил в нож энергию и тут же едва не выронил его: у меня в руках оказался пусть и кустарно сделанный и несовершенный, но самый настоящий камертон заклинаний. Именно эти приборы, ну или артефакты, кому как удобнее, являлись непременным атрибутом каждого гвардейца Гиперборейской империи, позволяя мгновенно варьировать силу, направленность и концентрированность заклинаний.
Не удержавшись, я скороговоркой поблагодарил за подарок и выбежал на улицу. Опробовав камертон, я несколько поумерил свои восторги: это было не законченное изделие, а скорее заготовка под него, но и это было гораздо больше, чем я ещё считанные минуты назад мог когда-либо надеяться получить.
Пока я упражнялся, все присутствующие в доме вышли посмотреть на мои попытки укротить клинок. Так что мне не пришлось возвращаться в кабинет, для того, чтобы поговорить с фон Круппом о его подарке:
- Где Вы нашли это чудо?
- Это моя работа.
- Что?! - Моему удивлению не было предела. - Но в этом клинке должно быть не менее шестидесяти слоёв металла, причём каждый из них должен обладать своими свойствами!
- Недаром говорят, что хранилища знаний первородных родов хранят многие тайны древних. Дело в том, что в наших краях, особенно на Аландском архипелаге, иногда находят изделия ушедших. Мы, да и не только мы, покупаем эти находки в надежде разобраться, какие тайны они скрывают. Однажды, когда я был ещё мальчишкой, мой отец приобрёл обломок клинка, действительно состоящего из шестидесяти шести слоёв, и меня захватила тайна этого металла. Долгие годы я подбирал свойства каждого слоя, пытался найти замену тем материалам, которые сейчас недоступны, по крохам накапливал металл ушедших. В Ваших руках находится результат нескольких десятилетий моих трудов.
По мере его рассказа мне приходилось прикладывать всё больше усилий для того, чтобы удержать свою челюсть на месте. Смочь воссоздать камертон только лишь на основании обломка, да ещё и не имея в наличии всех материалов?! Фон Крупп, тем временем, продолжал:
- Я вижу, первородный, что Вы уже встречались с подобными клинками. Не могли бы Вы показать мне все его возможности, а то я смог добиться только лишь того, что он может резать камень или металл как будто масло.
- Хорошо. Правда, всех возможностей я Вам раскрыть не смогу, сам их не знаю, но... Барон Рад, Вы не против сразиться со мной?
Уточнив у родовитого Ульрика, где можно безопасно для окружающих сразиться, мы расположились в небольшой ложбинке неподалёку от усадьбы. Барон вооружился только лишь палочкой, у меня же в левой руке был подаренный мне только что клинок, а в правой - помощник. И пошла потеха!
Барон Рад, явно опасаясь необычного клинка, тут же врубил режим форсажа и стал осыпать меня самыми разнообразными заклинаниями. Я же попросту применил камертон как разрушитель и держал палочку наготове в ожидании того, что барон либо выдохнется, либо раскроется.
Медленно тянулись секунды поединка, наполненные атаками барона и взмахами моего клинка, разрушающими эти атаки. Наконец, к исходу третьей минуты поединка, когда барон уже начал уставать, я уловил момент, когда тот недостаточно быстро переместился, тем самым буквально на мгновения предоставив мне возможность для атаки. Один удар - и палочка барона вырывается из его рук.
Подождав несколько минут, пока барон восстановит свои силы, мы вновь сошлись в поединке. На этот раз атаковал я. Используя только самые безобидные из известных мне земных заклинаний, я с помощью камертона изменял их до неузнаваемости, что полностью дезориентировало барона. Так что уже на сороковой секунде поединка я схватил пролетающую мимо меня палочку барона.
