― Предполагается, что Министерство защищает всех, не только тех, кто с нами согласен, — проворчал Грюм. — И невинные люди оказались убиты во время данных рейдов: слуги, домовые эльфы... кто бы ни нападал, он оставил за собой бесплодное пепелище.

― Я вам не бездумный инструмент, — чинно отозвалась я. — Даже если я использовала их в прошлом. По моему разумению, Пожиратели Смерти сейчас в бегах, отчасти благодаря вашим усилиям. Надеюсь, что вы продолжите действовать в том же духе.

― Есть ещё одно дело, — произнёс Грюм.

― Да? — спросила я.

― Несколько месяцев тому назад Сириус Блэк сбежал из Азкабана. Мы полностью потеряли его след на длительное время, но недавно его видели в Хогсмиде.

― Сириус Блэк? — переспросила я.

― Он был другом родителей Поттера; он был их Хранителем Тайны, но предал их и выдал Сама-Знаешь-Кому, в результате чего они и погибли. Его схватили после взрыва на улице, убившего двенадцать маглов.

― Как он это провернул? — спросила я. — Они стояли близко друг к другу, или он использовал версию взрывных чар, которая бьет по площади?

Грюм вытаращился на меня.

― Большинство людей беспокоились бы за своего друга. Ты же хочешь воспользоваться практическим советом от Пожирателя Смерти?

― Чтобы ещё лучше убивать их с помощью такого заклинания, да, — ответила я. — Удивительно, что заклинаний массового уничтожения совсем немного. Они трудны в магическом плане, или это просто культурное отторжение?

― У волшебников нет магловской любви к взрыванию всего подряд, — проворчал Грюм. — Настоящее сражение ведётся один на один.

― Понятно, культурное, — произнесла я.

Кивнула самой себе. Может быть, возможно изготовить самодельные бомбы, настроенные взрываться, если их коснутся определенные люди. Нужно будет подать идею Уизли в форме розыгрыша; как только базовый механизм окажется изготовлен, впоследствии можно будет добавлять вещи и похуже.

― Что касается беспокойства насчёт Блэка, — сказала я. — Он просто всего лишь один Пожиратель Смерти. Я буду приглядывать за ним, и если он будет угрожать Гарри, то пожалеет об этом. Теперь у Гарри есть друзья, и никогда ещё школа не была так хорошо защищена, как сейчас. Треть учеников очень хороша в самозащите, и остальные пытаются догнать их.

В нашей организации теперь состояло семьдесят пять процентов школы; несмотря на это, я не рассматривала учеников первого и второго года, как способных защитить самих себя. А вот третий курс и выше ― отлично бы справились.

Иронично, но благодаря всему этому, Локхарт будет выглядеть как выдающийся учитель Защиты.

― Не будь чрезмерно самоуверенна, — прорычал Грюм.

― Постоянная бдительность, — произнесла я. — Так?

Он протянул мне фотографию.

― Когда её делали, он был моложе, — пояснил Грюм. — Добавь десяток лет к его лицу, и ты получишь представление о том, как он выглядит.

Мужчина на фотографии рычал, волосы его были растрепанными. Выглядел он дикарем, и в глазах мелькало безумие. Некоторое время я пристально разглядывала фотографию. Сириус не был похож на обычного Пожирателя Смерти; скорее он был похож на какого-то маньяка-каннибала.

Я поднялась.

― Если нужна будет помощь, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться, — произнесла я.

Я ушла, больше ничего не сказав и не спрашивая разрешения. Я была обладательницей Ордена Мерлина, который давал определенные социальные привилегии, о некоторых из которых я узнала только благодаря Локхарту.

Он всё ещё был несокрушим в своем решении не учить меня стиранию памяти, до такой степени, что активно пытался избегать меня, дабы не услышать ещё одной моей просьбы. Принимая во внимание, что школьный год подходил к концу, и Локхарт, скорее всего, не будет преподавать в следующем году, вопрос становился весьма спорным.

― Это маглорожденные, — услышала я бормотание Грюма, обращенное к другому аврору в комнате. — Амбридж взбесила их, и теперь, когда у них есть шанс, они мстят.

Я нахмурилась.

Часть меня всё ещё подозревала Дамблдора или по крайней мере кого-то из офиса авроров, может кого-то, кто устал от необходимости плясать под чужую дудку для осуществления справедливости.

Мое впечатление от волшебного мира было таково, что он оказался наполнен овцами. Жизнь волшебника была так легка, что практически все избегали даже маленьких опасностей. Это делало их зависимыми от тех, кто пообещал бы им безопасность любой ценой.

Также это означало, что террористические группы из граждан, скорее всего, не появились бы.

Тем не менее, я и раньше ошибалась. Возможно, у маглорожденного имелся родственник в вооруженных силах; или, возможно, у других имелись родственники — террористы ИРА.

Удивительным было то, что маглорожденные не вызвали распространения этой борьбы по всему волшебному миру. Убей семью маглорожденного, и он, скорее всего, будет мстить.

Конечно, оставалось возможным, что конфликт ширился, и обливиаторы скрывали его.

Были ли одной из причин того, что они пытались вытянуть маглорожденных прочь из магловского мира, как раз именно такие вот события?

Насколько трудно будет для сомалийского волшебника наблюдать, как полевые командиры захватывают его страну, плохо обращаются с его людьми, убивают и калечат его друзей и соседей. Он защитил бы свою семью, но остановилось бы всё на этом?

Приходилось ли волшебным правительствам по всему миру подавлять собственных людей, чтобы удерживать их от участия в подобных вещах?

Почему бы не работать на достижение стабильности?

Волшебные правительства, может, и хотели бы не участвовать, но как только начались артиллерийские обстрелы, войны начали задевать всех. Для правительства было бы детской игрой отправить убийцу за головой непослушного магловского лидера. Почему же они этого не делали?

Являлись ли некоторые из мировых диктаторов втайне Тёмными Лордами?

Может, волшебные правительства не останавливали их, потому что не могли. Если дела и правда обстояли так, то тогда кто-нибудь должен был, по крайней мере, попытаться. Если же всё было не так... я бы посчитала, что поддержание мира между маглами лучше всего отвечало бы интересам волшебников в долговременной перспективе.

Разве не имело бы смысла, если бы несколько «несчастных случаев» и стираний памяти уничтожили бы ядерные программы в некоторых из нестабильных государств?

Я выступала в защиту волшебников, не контролирующих маглов, а просто направляющих их. В моём мире Сын уничтожил ядерное оружие; тот факт, что в этом мире оно всё ещё присутствовало, казался мне безумием.

Кто-то должен что-нибудь сделать.

Выйдя в коридор, я обнаружила поджидающую Гермиону.

― Чего они хотели? — спросила она.

― Дома шестерых Пожирателей Смерти были взрывами отправлены в небытие, — ответила я. — Грюм хотел знать, не я ли это сделала.

― А ты делала? — спросила Гермиона.

Я пристально посмотрела на неё.

― Когда бы у меня было на это время? Я была занята.

Начали прибывать деньги от схемы по продаже машин; без Надзора некоторые из наших самых старших участников сумели ускользнуть и поработать со сквибом в автомастерской. Пока что мы заработали только три тысячи фунтов, превратившихся в шестьсот галлеонов.

Для группы школьников это были огромные деньги, но их никогда не хватило бы на финансирование образования.

― Помимо этого, если бы я занималась таким, то вначале обчистила бы особняки, и мы бы не испытывали такой нужды в деньгах.

Мгновение она смотрела на меня, затем кивнула.

На мгновение мне практически показалось, что я расслышала её бормотание насчёт денег, поступивших без объяснений, словно она добавляла их к своему мысленному списку того, что надо проверить.

Вероятно, она пыталась найти способ определения того, совершила ли я на самом деле преступление или нет.

Я не собиралась облегчать ей задачу.

― К более серьезному вопросу, мне нужно, чтобы ты нашла всё, что сможешь, о Сириусе Блэке, — сказала я. — Его видели поблизости, и власти обеспокоены, что он мог явиться за Гарри.