Вот только кое-что не давало мне покоя. Я ведь обходил весь этот комплекс по кругу, и никаких посадок растений там в жизни не было. Откуда они взялись? Неужели происходит утечка? Было бы здорово вновь объявить район запретным, но опасаюсь, что плохо контролирующие себе вечно голодные люди просто пристрелили бы меня, не раздумывая, запрети я им собирать растения, спасавшие всем жизни. Тем более что пальмы и лианы после возвращения солнца принялись разрастаться вокруг с невероятной скоростью, заполонив все пространство вокруг базы и давая нам даже с излишком плоды. Но я-то знал, что внутри таится смерть, и это вопрос времени, когда она просочится наружу. Внимательный осмотр показал, что грунтовые воды подмыли второй уровень базы, и бетон та по неизвестно всем, кроме меня, причине — крайне размягчен. А я помнил, как рассыпалась моя одежда, и как на полу отпечатались следы ботинок, хотя они были практически сухими. Та самая дрянь, что убила броню Кэнона и половину моих волос, а также ногтей на руках — она отлично расслаивала бетонный пол, а значит — она потихоньку источила третий уровень, и вышла на второй. Подозреваю, что, тупо обеспечивая себе доступ к воде. Но проходил месяц за месяцем, и ничего не происходило. Я уже понадеялся, что все будет нормально, как внезапно начали пропадать люди.

Сначала это был один человек, он ушел в Пущу — и не вернулся ни в тот, день, ни на следующий. Отправленный на поиски отряд — не нашел ничего. Он просто шел, а потом — исчез. Потом, через пару недель — пропал еще один, на болотах. В отличии от первого, этот пропал вместе с лодкой, так что следов не нашли вообще. Дальше число пропаж стало расти, и я запретил выход из города меньше, чем по трое. Догадываетесь, что было дальше? Стали пропадать тройки. Но в конце концов одному человеку удалось выжить и сбежать, и он поведал нам страшное. На их тройку напали странные люди не люди, скорее мутанты. С растущими из тел ветвями, и без глаз. Но в одном из нападавших он узнал первого пропавшего, тот носил очень приметные брюки из кожи, покрытые замысловатыми узорами. Так вот — брюки точно были те же. Парень, сумевший сбежать, был тяжело ранен. А уже через пару часов я точно понимал, что время у нас закончилось. Края ран покрылись крайне знакомой зеленой плесенью, и она спешно распространялась. Его дом был по моему приказу заколочен. А всех, кто принимал решения — я позвал к окну и показал им процесс. Крики умирающего раздавались часа два, потом он затих, хоть и был еще жив — видимо, плесень поглотила нервный центр в мозгу. А еще через 6 часов— на месте умершего высился зеленый холмик, уже испускающий из себя плесневые споры. Мы сожгли этот дом. И плесень погибла, она ведь живой организм, а живое не переносит нагрева до такой степени.

Все то время, что мы торговали — я скупал везде где мог запасы гербицидов. И вот сейчас я предложил людям немедленно собраться, и залить гербицидом всю площадь базы. У нас есть несколько пальм, и запас фазиса, мы проживем.

К сожалению, большинство проголосовало просто за осторожность и вооруженность отрядов собирателей. Будучи не готова к уничтожению источника пропитания и благосостояния города. Не могу их винить, мы только начали отходить от шести лет голода и нужды.

С тех пор мы так и живем. Оказалось, что фазис надо регулярно обновлять, кусты не живут больше трех-четырех лет, как правило два. Пальмы в городе в одночасье перестали плодоносить, и теперь мясные орехи мы добываем только в пуще. Мы бы попробовали собирательство корней и рыбалку, но плесень мгновенно проникла и туда, уничтожив все живое. Тогда было решено осушить болота, и теперь мы имеем что имеем — взвесь спор, поднимающуюся при любой попытке пройти, и два выхода из города, которые легко перекрывать.

Есть и преимущества. Гектор угробил в пуще пару тысяч своих мутантов, и занес плесень в другие отряды, но не критично. Они справились, но с тех пор действует негласный приказ для его армии — в пустоши не ходить. Парочку его атак мы отбили с помощью запасов оружия и редчайшего по удобству расположения для войны. Сейчас, после третьего за месяц нападения — у меня осталось не более пятисот человек, большая часть из которых сейчас на укрепрайоне. И парочка старых артиллерийских систем. Для всего остального нет боеприпасов. Совсем нет транспорта. И непонятно, что мне делать в сложившихся обстоятельствах. Так что да, я очень рад вам, господа. Вы прибыли как раз вовремя, чтобы нас спасти.

Мэр наконец замолчал, видно было что он устал и от эмоций, и от длины этой речи. Шутка ли, мужик вещал без перерыва час, практически не сбиваясь и только иногда перекуривая.

А мне надо было всерьез подумать. Никакой армии тут нет. И их самих скоро поглотит армия Гектора. Плацдарм? Да нафига он нам в таком месте, откуда и свалить то не выйдет.

И тут сраная система решила мне подгадить по-крупному.

Новое задание. Найдите решение проблемы города Тарент. Награда — верность Тарента вам лично, предмет для поиска четвертого элемента сета Рокатански. При отказе — потеря статуса Воин Дорог, враждебное отношение Тарента, провал квеста сбор вещей Рокатански.

Вот же тварь то, а? То есть я обязан спасть этого лоха теперь, просто так, бесплатно? Хотяяя…. Тут не сказано, что надо спасать, тут сказано решить проблему. А проблем у города две — лаборатория с монстрами и плесень, и Гектор. И если Гектора я убью в любом случае, но не скоро, то разнести очередной бункер — не великая сложность. Не думаю, что местные травяные монстры смогут что-то сделать с экзоброней и боевыми роботами. Загерметизируем снарягу, и пройдемся, выжжем все тут. Спустимся на нижний уровень, зальем все гербицидами, а потом закачаем туда бензинчику, и спалим нахрен.

Так, а что даст мне верность Тарента? Ага. А по этому поводу тут наконец-то есть пояснение.

“Личная верность вам означает, что город навсегда запишет вас в герои, вне зависимости от ваших дальнейших поступков — ваша репутация никогда не опустится ниже нейтральной, вы можете размещать в городе воинский контингент, вы можете разместить точку возрождения, вы можете баллотироваться в мэры, вы можете покупать недвижимость.”

Ну из всего списка прямо-таки важной вещью является точка возрождения. Остальное конечно приятно, в особенности невозможность провала репутации — особенно в свете истории с эдвансерами, все еще беспокоящей временами мою совесть.

—Что ж, уважаемый Шамаил. Мы поможем вам, по крайней мере сначала с одной проблемой. У нашего отряда есть снаряжение, предназначенное для проникновения в зараженные места. Нам понадобится от вас кое какая помощь — детальная карта местности, насколько это вообще возможно, пара грузовиков для транспортировки гербицида к базе, и, если есть — хотя бы один — два огнемета. Ах да. Полагаю, что грузовик бензина тоже не является великой проблемой для вашего города?

И тут я понял, что Шамаилу идеально подошло бы отчество “Израилевич”. Этот еврей торговался со мной, он прибеднялся и унижался, он рассказывал о том, как тяжела жизнь и какие риски ждут его, если мы случайно прольем гербициды и бензин не туда или нас уничтожат на пути, ведь тогда может не хватить гербицида на обработку берегов, и зараза проникнет дальше. А уж в их стеснённых условиях огнеметы — велика ценность, и за их продажу его вздернут на крыльце мэрии. В итоге вся его риторика сводилась к “дайте грошей, иначе не отдам”. Но я тоже вошел в раж, поэтому мы с ним торговались с полчаса наверное, в итоге я отдал этому крохобору двадцать тысяч кредов за сраный бензовоз, еще пять за заполнение его смесью бензина с маслом, и по десятке за каждый грузовик с гербицидной смесью, с условием выплаты мне обратно пяти, если я верну оба грузовика в целости. А за древние РПО с меня содрали по сороковнику, как за современную модель. Есть у меня подозрение, что ни в какой фонд города эти денежки не пойдут, а осядут на кармане у предприимчивого мэра, этакой подушкой безопасности при эвакуации.Ладно, пусть сам со своей совестью разбирается.