— Да, папа. Я понимаю, — ответила она покорно. Трей ухмыльнулся.

— Если бы мы смогли запечатлеть редкий момент — раскаивающуюся Джо.

Джо обожгла его взглядом.

— Я не уверена, что доживу до того момента, когда ты сам раскаешься.

— Хватит, Трей, — остановил его Хэзард. — Все понимают серьезность положения. Дискуссия закончена. И что до меня, то я, пожалуй, выпью, — заметил он, с удовольствием подняв бокал и тем самым положив конец обсуждению необдуманного поведения Джо.

Флинн наполнил бокалы, предложив Джо неразбавленный кофе, и разговор перешел к менее серьезным проблемам — весеннему выгону скота, ожидаемому сходу снега с гор, а также будет ли Стюарт Уорнер устраивать, свои очередные ежегодные пикники после той стрельбы на прошлогодних празднествах.

Несмотря на расслабляющую атмосферу, Джо хорошо осознавала, что Хэзард и Трей одеты для ведения военных действий — красно-черная боевая раскраска под глазами и на лбу свидетельствовала об их цели и намерениях, бахромчатые кожаные куртки и мокасины не имели отношения к их привычной одежде, лежащие на соседнем столе промасленные кобуры отливали светом, как и их патронташи.

Флинн вооружился до зубов, его многочисленное оружие было готово к бою.

Как отличалась жизнь этих людей от жизни тех, кого Джо знала во Флоренции, где судебная система была развита с давних времен! На северных же равнинах действие закона считалось лишь недавним нововведением, да и то не везде. Защита своей собственности становилась заботой каждого, и только смелые и отважные выживали.

Мирские удовольствия, которые считались главными в жизни ее матери и второстепенными для нее самой, казались пустыми и никчемными в этой суровой стране, где жизнь и смерть ходили бок о бок каждый день. Личные желания, страстные чувства внезапно показались Джо крайне незначительными по сравнению с проблемой выживания.

Она больше не думала, как обольстить Флинна, чтобы остаться, и очень скоро вышла из дома, где ее уже ждал Макфи с двадцатью всадниками. Пока Хэзард разговаривал с Макфи, а Трей обменивался приветствиями с теми, кого знал, Флинн подсадил Джо на лошадь. Они даже не могли на прощание поцеловаться при всех. Джо пыталась придумать подходящие слова. Со сжатыми губами Флинн поправлял уздечку. Его пальцы слегка коснулись ее, когда он подтягивал поводья, и это прикосновение, хоть и очень короткое, встряхнуло их. Подчиняясь непроизвольному желанию, он посмотрел вверх и встретился с ее взглядом.

Она улыбнулась.

Он глубоко вздохнул, сдерживая чувства, и улыбнулся в ответ. Но улыбка была жалкая, вымученная.

— Спасибо за то, что приехала. — Его голос звучал ровно.

— К твоим услугам, — ответила она с такой же холодной вежливостью.

— Макфи не даст тебя в обиду. — Он отступил назад.

— Спасибо. Ты тоже береги себя.

— Конечно. — Наверное, она не могла себе представить непоколебимое самурайское приятие смерти.

Флинн обернулся, кивнул Макфи, и его верный помощник поскакал вперед, чтобы занять свое место рядом с Джо.

Вот и все.

Хэзард высказал последние предостережения, и Джо слушала внимательно, пытаясь не заплакать, но сознавая, что слова о неумирающей любви — плохое утешение. Трей добавил свою порцию советов; оба провели годы, ведя войну с людьми, подобными имперским. И к тому времени, когда они сказали все, что должны были сказать, Джо подавила свое смятение.

Окруженная сопровождающими ее всадниками, она осознала, насколько рискованный путь должна была проделать.

В то время как Макфи выводил свою группу на извилистую дорогу через глубокие ручьи и труднопроходимые насыпи, Хэзард, Трей и Флинн обдумывали план наступления. Теперь, когда Джо была вне опасности, они могли начать штурм.

Но после полудня в кабинет к Флинну один из его патрулей ввел парламентера с белым флагом и посланием. Флинн открыл конверт и прочитал записку. Англичане из «империи» предлагали через три дня устроить переговоры на нейтральной территории по выбору Флинна. Послание было написано на диалекте, понятном всем сторонам, и подписано всеми тремя британскими эмигрантами.

Когда посланник ушел, Хэзард и Трей тщательно изучили послание.

— Ты веришь им? — Хэзард сидел за столом Флинна со скептическим выражением.

— У меня нет причин верить им. — Флинн стоял у окна, пристально глядя на принесшего записку, находящегося под охраной во дворе. — Они сделали мне слишком много зла в прошлом, — заметил он.

Трей переменил свою вальяжную позу, чтобы достать бутылку виски с соседнего стола.

— Может быть, они посчитали, что война для них слишком убыточна?

— Не говоря уже об их 'жалких жизнях. — Флинн скосил глаза, как будто мог разгадать истинный смысл предложения по виду человека.

— Думаю, мы ничего не потеряем, если согласимся на переговоры, — предположил Хэзард со слабым раздражением в голосе.

— Или наткнемся на засаду, — высказался Трей, подливая себе виски.

— Что же делать? — проворчал Хэзард. — Все готовы к этому.

Флинн отвернулся от окна.

— Мое первое желание — отказать им. Трехдневное ожидание кажется мне слишком подозрительным.

За это время они смогли бы подтянуть сюда тяжелую артиллерию. К тому же где вы видели, чтобы сассенекцы когда-нибудь держали свое слово? — добавил он цинично.

— Может быть, чей-то папа в Англии получил грозное письмо от своего банкира и решил прекратить трату денег? — предположил Трей. — Эмигранты слишкомроскошно живут, а цены на скот падают. Черт, я взял десять тысяч у глупого Хьюи Мортимера в прошлом месяце во время игры у Сатчеллов. Этого чертова ублюдочного мошенника к игорному столу близко подпускать нельзя.

Хэзард откинулся в кресле.

— Тебе решать, Флинн. Теперь твой ход.

— Ты когда-нибудь устаешь от постоянной самозащиты? — спросил Флинн жестко.

— Всегда, — ответил Хэзард. — Я внушаю себе, что это дело чести. — Он пожал плечами. Скупость его врагов — неизбежный факт. — Делай то, что должен, чтобы выжить.

— И пока суды и местные власти не будут эффективны против людей, подобных имперским, и воров, — заметил Трей, — кто-то должен им напомнить, что их продажность имеет свои последствия.

Флинн шумно выдохнул.

— Значит, мы и есть орудие правосудия.

— Альтернатива привлекает еще меньше, — вкрадчиво проговорил Хэзард.

— Тебе нужно еще выпить, — живо предложил Трей. — Что-то ты много думаешь. Когда они толкают, ты пихаешь их, вот и все.

— Может быть, я поступал так слишком долго.

— Если это может служить утешением, я с тобой двадцать лет, — спокойно заметил Хэзард. — Ты никогда не жалел, поступая так, как считал нужным. «Империя» должна довольствоваться своей территорией. Если они нарушают границы твоей земли, ты должен поставить их на место.

— После переговоров?

— Как хочешь. Или, если хочешь, проигнорируй их. Я сомневаюсь, что это будет честная сделка.

— И к тому же… — Всего лишь две недели назад Шлинн бы не задумывался, как ему поступить. Две недели назад он не знал Джо Аттенборо. Две недели назад его будущее было известно и определенно. Теперь из-за прямолинейной, храброй и страстной женщины, которая подняла волну хаоса в его душе, он по-другому оценивал свое будущее. Может быть, глупо. Особенно когда он раздумывал о переговорах с подонками из «имперской компании». — Все это такое дерьмо, — проворчал он расстроенно и раздраженно.

— Но «империя» не собирается сдаваться, я имею в виду новых головорезов, прибывающих сюда, — сказал Хэзард.

— Я думаю, переговоры не помешают нам напасть после. Наша защита на месте. Они не смогут проникнуть на мою землю так, чтобы я не заметил. — Флинн глубоко вздохнул, так как собирался поспорить с каждым принципом стратегии, которым его когда-либо учи ли. — Очень хорошо, — выдохнул он. — Я соглашусь выслушать их предложение. Мы встретимся с ними У брода через Сан-Ривер. Там открытое место.