— Спасибо тебе, — прошептала она, полностью поглощенная всеобъемлющим чувством. — Огромное тебе спасибо.

— Скорее я должен благодарить тебя за то, что ты пришла к Стюарту, — шепнул он в ответ, подходя к двери спальни и открывая ее ногой.

Едва она попала в комнату, ей бросился в глаза ужасный беспорядок — костюм для верховой езды был небрежно брошен на стул: кожаная куртка, украшенная перьями, замшевые брюки и льняная рубашка. Поношенные кожаные ботинки выглядывали из-под кровати.

Джо поняла свое безрассудство и почувствовала отчаяние перед возможностью грубого обладания. Никогда раньше она ничего подобного не ощущала, потому что ее любовники были нежными и благодарными. Она любила получать удовольствие от секса, но только не от такого дикого и лихорадочного, каким он представлялся ей теперь.

Флинн подошел к большой кровати, которая, должно быть, специально подбиралась к остальной обстановке в доме — солидному стилю раннего Чиппендейла, — отличавшейся отточенными линиями. Кровать составляла главный элемент спальни. Покрывало из настоящего ирландского льна, отделанное по бокам кружевами, лежащее на кровати, было единственным украшением в комнате, не считая двух великолепных полированных мечей, висящих на стене. Однако мечи служили не столько украшением, сколько боевым оружием.

Не говоря ни слова, он положил Джо на кровать и отошел в сторону.

Она внимательно посмотрела на него.

— Что ты делаешь?

Он стоял без движения. Она села на кровати. На его лице появилось такое мрачное выражение, что она невольно испугалась.

— Подожди минутку.

Он согнул пальцы и полностью выдохнул воздух.

— Почему? — спросила она.

Неужели он не понимал, что она мучилась от необъяснимого и очень острого сексуального желания?

— Скажи, как тебя зовут, — попросил Флинн тихим и напряженным голосом. — Поговори со мной.

— Ты знаешь мое имя, и я не желаю разговаривать, Я хочу…

— Слушайся меня, — перебил он, — или я могу здорово напугать тебя. — Он отошел еще на шаг. — Поняла?

— Джузеппина Аделаида Аттенборо..Не знаю, что еще сказать, и не знаю, кто кого больше напугал сейчас. — Она сбросила туфли. — Надеюсь, ты понимаешь.

Он проследил за полетом изящной красной туфли-лодочки, пока она не приземлилась у его ног.

— Хорошо, — произнес он, глядя на украшенные бусинами шелковые башмачки. — Красный цвет тебе к лицу. Принести чего-нибудь выпить?

— Все, что касается тебя, мне к лицу. Насчет вы пить… определенно это не то, что мне сейчас нужно.

— А я бы выпил, — ответил он и вышел из комнаты.

Она вскочила с кровати и бросилась за ним. Он уже был на лестнице.

— Я сейчас вернусь, — бросил он, не оборачиваясь. — Не уходи.

— Будь ты проклят! — крикнула она. — Я как раз собиралась уйти!

— Никуда ты не пойдешь.

Он повернул за угол и исчез из поля ее зрения.

Проклятие, он был совершенно равнодушен, в то время как она жаждала секса — такого сильного желания она не могла себе даже представить. В то же время, если судить по тону Флинна, он умел обращаться с охваченными желанием женщинами.

Ей действительно стоило уйти и преподать ему урок. Она выйдет из его дома, вернется к Стюарту и скажет Трею, что он оказался прав — Флинн Ито не в ее вкусе.

Думая так, она села на верхней ступеньке лестницы, окутанная волнами шелка цвета слоновой кости, потому что не только страстно хотела покинуть Флинна, но и вся горела от желания.

Похоже, благоразумие покинуло ее. Подобное состояние ее пугало, ведь она никогда не была рабыней своих желаний. Джо невольно подумала, не унаследовала ли она от матери тягу к амурным приключениям.

Флинн появился в самый разгар ее грустных мыслей, держа в руках два бокала, на дне которых позвякивали кубики льда.

— Один для тебя.

— Я не хочу, — раздраженно ответила она. Пока она томилась от желания, он думал о том, как утолить жажду!

— Это лимонад, — он начал подниматься по лестнице, — тебе понравится. И обещаю — скоро я займусь с тобой любовью.

— Не делай мне одолжений! — отрезала она. Каков наглец! Вот только допьет свой лимонад и сразу же займется с ней любовью!

— Дорогая, тебе понравится, — нежно уговаривал он. — Вот, — поднявшись по лестнице, он протянул бокал, — вкусный… старый семейный рецепт моей кухарки.

Она не взяла протянутый бокал, и его губы изогнулись в легкой усмешке.

— Хочешь, чтобы я напоил тебя насильно?

— Я хочу тебя, раздетого и лежащего рядом со мной, и никакого лимонада.

Он улыбнулся.

— Не бойся.

Флинн сел рядом и отпил из своего бокала.

— Извини. Я не избегаю тебя. Напротив, я собираюсь заниматься с тобой любовью.

— И когда же? — Она посмотрела с вызовом. Он поставил бокалы на ковер, повернулся к ней и грубовато взял ее лицо в ладони.

— Я совершенно потерял самообладание и сейчас пытаюсь вернуть его. Все в порядке.

— Ну и что с того, что ты потерял самообладание?

Она почувствовала, как напряглись его руки.

— Не надо так говорить.

— Я не девочка-школьница.

— Я прекрасно знаю, — резко ответил он, — это часть проблемы.

— Думаешь, я не смогу сказать «нет», если будет нужно?

— Думаешь, я услышу? — мягко ответил он.

Их взгляды встретились.

— Ты меня не испугаешь.

Он вздохнул.

— Прекрасно. По крайней мере хоть один из нас не испугался.

Он сидел слишком близко около нее, был слишком красив и излучал настолько притягательную энергию, что она уже не могла уйти.

— Флинн, возьми меня, — прошептала она, — пожалуйста… я больше не могу сдерживаться… это так на меня не похоже. Думаешь, я всегда так предлагаю свою любовь мужчинам, которых едва знаю? Думаешь, у меня вошло в привычку совершать неблагоразумные поступки? Я никогда не выходила из комнаты вместе с мужчиной, провожаемая десятками взглядов, понимающих, что мы собираемся делать. Более того, мне даже никогда не хотелось совершить столь скандальный поступок. — Она накрыла его ладони своими, наклонилась вперед и поцеловала в губы. — Не заставляй меня ждать, я хочу почувствовать тебя.

Перед такой страстной и откровенной просьбой устоять было невозможно. Поднявшись на ноги, он помог подняться ей и усилием воли заставил себя не заняться с ней любовью тотчас же. Взяв за руку, он провел ее в спальню, но не стал закрывать дверь на замок. В его состоянии закрывать дверь в комнату было бы неразумно.

От охватившего желания она вся дрожала, поэтому он взял ее за плечи, намереваясь успокоить. Но он не учел своего воспаленного желания, поэтому ощущение ее теплой кожи на своих ладонях стало еще одним толчком. Его пальцы безжалостно сжали ее плечи.

Она тихонько вскрикнула, но это его не остановило. В ответ он лишь по-животному зарычал — совершенно необычный звук для мужчины, который воспринимал любовь как развлечение. Он резко убрал руки.

— Извини, — прошептал он, не понимая, что на него нашло. Он слишком долго играл в любовь.

Специально проведя пальцами до декольте, он решил освежить привычные ощущения и убедить себя, что эта женщина ничем не отличается от других.

— Как здесь снимается? — спросил он подчеркнуто мягко.

— Я сниму это позже, — ответила она, поднимая юбку.

Он остановил ее.

— Сними сейчас. — Быстрый пятиминутный забег его не интересовал — так он сказал себе.

— Я не хочу ждать! — Она недовольно поджала губки.

— Долго ждать не придется. Пуговицы, крючочки… что у нас тут?

Она вела себя так же дерзко и надменно, как и он. Живя долго самостоятельной жизнью, она не собиралась изображать послушную девочку.

— Крючки, — ответила она и, отведя руки назад, дернула платье так, что крючки вырвались из нежного шелка. — Здесь, — прошептала она, спуская испорченное платье. — Еще вопросы есть?

— Кто дал тебе право командовать? — лишь прошептал он, слабо улыбаясь и думая, что выдержать целую ночь с такой неистовой женщиной ему будет непросто. К полуночи он выбьется из сил.