Шли годы. Ребёнок быстро рос очень сильным и смышлёным. Кузнеца с супругой звал папой и мамой. У него открылось множество всяких талантов. К охоте, рыбалке, гончарному искусству и строительству, а более всего – к кузнечному делу. Не зная усталости, с радостью мог часами помогать отцу раздувать горны и махать молотом столько, сколько нужно. Всегда придумывал что-то такое, что могло удивить и поразить с первого взгляда. Будь то меч новой формы и заточки, или цветок, откованный умелыми руками и выглядевший как живой. Сразу и не отличишь! Голова работала так, как надо. За такие искусные умения всегда что-нибудь придумать и тут же сварганить и прозвали его СВАРОГ.
Время шло. Родители старились, Сварог взрослел и мужал и к двадцати годам превратился в видного высокого мужчину крепкого атлетического сложения. Девушки-красавицы томно вздыхали и провожали влюблёнными взглядами. Очень многие ему нравились, но он свой выбор делать не спешил. Общался со всеми ровно и доброжелательно, но ложных надежд не давал. Было у него одно тайное увлечение: уйти от всех, сесть на утёсе, достать старый потёртый кожаный мешочек, высыпать из него руны и смотреть на них долгим задумчивым взглядом, мечтая о чём-то несбыточном. Периодически расставлял их в разной комбинации. Это незамысловатое действие часто приводило к новым мыслям, идеям и размышлениям. И так он мог сидеть долго, путешествуя разумом по неведомым мирам и весям, пока не хватятся и не позовут. Иногда и до самой ночи. Тем временем родители старели, и однажды с самого раннего утра, когда работа в кузнице уже кипела вовсю и прилежные ученики раздули горн на всю мощность к приходу главного мастера, старый кузнец не явился. Сварог, бегом отправившийся домой, застал отца в постели, осунувшегося и похудевшего, тяжело и хрипло дышащего и уже готового уйти в свой последний путь. Болезнь брала своё, словно навёрстывая упущенное время. Рядом хлопотала мать, изрядно постаревшая за последнее время. Кузнец ни на что не жаловался, старался казаться бодрячком, шутил, где надо и не надо. Хотя лицо часто кривилось от боли. Болезнь, шаг за шагом, выпивала из него все жизненные соки. Мать сердцем чувствовала, что скоро настанет миг последнего расставания, и любимый и любящий муж оставит её одну в этом мире.
– Сынок, подойди поближе, сядь со мной. – Сварог послушно сел рядом с кроватью. Кузнец положил свою руку на руку сына. Когда-то мощная сильная рука мастера сейчас выглядела сухой и безжизненной, покрытой частыми коричневыми пятнами. – Сынок, мне уже осталось совсем недолго. Я готов. Скоро я встречусь с создателем и своими предками. Береги мать… Она у нас одна… Труженица… Весь дом на ней…
Дыхание перешло в хрипы.
– Придёт время, она тебе… Всё расскажет… Только бы успела… Тебе надо знать…
Взгляд кузнеца остекленел. Дыхание остановилось. Смерть погрузила его в свои цепкие объятия.
– Папа!!! – Сварог положил голову ему на грудь. Слёзы хлынули из глаз.
Мужчины тоже плачут…
После торжественных похорон, на которых присутствовало всё население посёлка, ведь кузнец пользовался большим уважением, и прошедших для Сварога как в тумане, спустя некоторое время он подошёл к матери и ласково положил ей руки на плечи. Спросил, о чём говорил отец перед смертью и о чём она должна ему рассказать. Мать тяжело вздохнула, замолчала. Сварог терпеливо ждал. Потом всё-таки набралась смелости, решилась и рассказала всю историю от начала и до конца. От внезапно появившейся среди ночной бури незнакомки, удара молнии и появлении грудного молока. Сварог стоял ошарашенный, не в силах сказать ни слова. Не каждый день узнаёшь такие новости.
– Этот мешочек с рунами, которым ты так любишь играться, – всё, что осталось от твоей настоящей родной матери! Кто она и откуда появилась? Мы так и не узнали. Не было никаких следов, нигде не осталось. Словно с небес спустилась. Твоё сердце всегда это чувствовало. Поэтому ты никогда с этим мешочком и не расстаёшься. – Замолчала. Задумалась. Окунулась в прошлое. Туда, где кузнец. Живой. И неожиданное счастье. И всё впереди.
Сварог осторожно и бережно развернул мать лицом к себе, взглянул ей в глаза своим глубоким синим взглядом. Голова у неё закружилась.
– Запомни! Раз и навсегда! Больше повторять не буду. Ты – моя мать! Моя самая любимая мама! Одна! Единственная! Я тебя люблю. И другой мне не надо. – Обнял и прижал к себе, как делал отец. Так они и стояли. Потом мать вытерла набежавшую слезу, легко отстранилась:
– Пора обед готовить! Мужика кормить нужно. Ты теперь у нас за главного.
Сварог продолжил дело кузнеца и уже сам обучал подмастерьев. Среди них было много талантливых способных ребятишек, которым предстояло в совершенстве освоить ремесло и разъехаться по своим посёлкам, чтобы приносить пользу соотечественникам.
В последнее время Сварог начал испытывал какое-то смутное беспокойство. Будто что-то важное должно случиться, а что, он не знал и не понимал. Пытаясь разобраться, в чём же дело, понять, откуда взялась эта странная тоска, связана ли она с тайной его рождения, зачастил на утёс со своим тайным увлечением. Комбинации за комбинациями. Всё мимо. Руны не давали конкретного ответа. Когда надоедало упражняться, он аккуратно складывал их в мешочек, ложился на спину и лежал в густой траве, подложив руки под голову. Думал о многом. Смотрел в небо. Оно затягивало. Звёзды сияли холодным светом, складываясь в созвездия. Хотелось расправить руки, как крылья, и взлететь над миром, и увидеть всю землю с высоты птичьего полёта. А потом ещё дальше, к звёздам! Удивительно, но глубоко в душе он верил, что такое возможно.
Сегодня тоска одолела его со страшной силой. Он не знал, куда деваться. Всё валилось из рук. Даже творческая кузнечная работа и способные ученики не доставляли удовольствия. Может быть, это как-то связано с полнолунием? Огромная полная луна, как никогда раньше, сияла над морем, оставляя на волнах светлую лунную дорожку. Что-то подсказывало ему: именно сегодня надо идти на утёс, и загадка вот-вот разрешится. Привычно закинув в карман мешочек с рунами, Сварог поспешил на утёс.
Луна светила так ярко, что можно было выкладывать рунические комбинации спокойно, не зажигая костёр и не напрягая зрение.
Сегодня руны словно сошли с ума, выдавая такую фантастическую информацию, что не то что поверить, но и представить было трудно. Говорили о смерти и рождении заново, о великих свершениях, о безмерной власти и о многом другом непонятном, о чём сразу и не вспомнишь.
– Какая-то бессмыслица! Никак не связанная с жизнью. Стоит ли вообще доверять этим маленьким кусочкам дерева? Может, лучше пойти и настоящим делом заняться? Столько работы ещё не закончено! Ученики заждались. – Тяжко вздохнул и разочарованно стал сгребать руны в кожаный мешок.
В этот самый момент, в этот миг, тёмное небо с большой полной луной осветила яркая вспышка, как молния, и на мгновение весь небосвод стал огненно-красным. Полыхнуло так, что даже море и утёс стали яркого горящего красного цвета. Прямо на него, со страшной скоростью, с небес неслось нечто, похожее на падающую звезду и оставляющее за собой огненный след. В то же мгновение он одновременно увидел огромный фонтан искр и тут же почувствовал сильнейший удар в плечо, сбивший его с ног, и нестерпимую боль. Всё тело прожигало насквозь. Снаружи и изнутри. Так, словно его живьём бросили в котёл с кипящим металлом. Он закричал от боли, и небеса вторили ему громовыми раскатами. Пятиконечная сверкающая звезда, на излёте попав в живую плоть, умирая, выполняла свою последнюю главную задачу, сливалась с телом воедино, отдавая ему всю энергию, силу, мощь сакральных знаний и что-то ещё, тайное и непознанное. Словно боги, наконец, сжалились над простыми смертными и решили поделиться своим могуществом. Мгновенно тело Сварога превратилось в один огромный пылающий огненный костёр. Огонь был очень странный. Он не сжигал плоть, а лишь изменял её составляющие. Сварог катался по земле, извиваясь как змея, пытаясь освободиться от страшной невыносимой боли. Стряхнуть её с себя. Но ничего не получалось. Всё тело насквозь пронзили миллиарды тончайших струн, проникая во все клетки организма неотвратимо меняя его структуру. Не в силах больше терпеть такое, Сварог потерял сознание. Очнулся он только тогда, когда боль стихла, а солнце уже поднялось над горизонтом, и в посёлке вовсю кипела работа. Состояние было очень странным. Всё болело. Всё тело. Но при этом было удивительное ощущение великой мощи и новой необычной силы. Хотелось взлететь. Он раскрыл руки в стороны и вдруг осознал, что взлетел над землёй!
