Уже у дверей его догнал Гермес и взял за локоть, — Персей… Она… она жива? Что с ней?

Персей мягко высвободил локоть и усмехнулся.

— Позволь мне идти, о, Гермес Крылоногий, любимец Олимпа. Я спешу домой, к молодой красавице-жене. Сдается мне, ты её хорошо помнишь. — Развернулся и легко сбежал вниз.

Гермес некоторое время смотрел ему вслед, с сожалением вспоминая то, что вернуть не под силу даже богам.

Потом улыбнулся и подошёл к красной от гнева Афине.

— Сестрица, даже богам надо уметь проигрывать. Персей теперь герой всей Эллады, его носят на руках и народ не поймет, если с ним что-нибудь случится. Увы, думаю, будет лучше, если всё оставить как есть.

Гермес помолчал и выпалил, как будто только что вспомнил: — Кстати, сестрица! До меня дошёл слух, что одна дерзкая смертная вызвала тебя на состязание, представляешь? Тебя, саму Палладу!

Афина вскинула брови: — Да? И кто она такая? Как её имя?

— Какая-то ткачиха. Зовут её Арахна. Мастерица, каких свет не видел, говорят.

Мудрейшая сузила глаза.

— Ткачиха… Что ж, братец, давай посмотрим на эту дерзкую выскочку!..