"Интересно, – думал Артур, – дозвонился Виталик до того чувака?"
А вот Лёхиной любимой газетой был "Спорт-Экспресс". И в отличие от Артура, читал он его не только на Перерыве, но и во время лекции тоже. Шурша при этом на всю аудиторию бумажными страницами и вгоняя в краску своих ближайших соседей, на которых часто останавливался недоуменный и недовольный взгляд Препода, пытающегося определить источник шума. Теперь, когда можно было не скрываться, наш герой гордо извлёк газету из-под парты и тут же принялся подсовывать её под нос Ване и Сане, закрывая таким образом их листочек с полем игры в "балду".
– Смотри, Ванёк! – возбуждённо сетовал Лёха. – Прочитай вот эту статью! Ты прикинь, чего этот козлик пишет! Что "Локо" в Кубке УЕФА ни хрена не светит! Не, ну ты прикинь! Прочитай статью!
– Блин, Лёха… – вяло отвечал Ваня, пока Саня в ожидании открытия бумажки с "балдой" протирал очки. – Ты мне мешаешь писать лекцию… А? Что уже Перерыв?
– Слышь! – продолжал возмущаться Лёха. – Завязывай фигнёй страдать! Прочитай вот эту статью!.. О-о! Прячь газету, прячь газету!
Столь резкое изменение в риторике Лёхи вызвал вовсе не Препод, как вполне логично можно было бы предположить. Что нам какой-то Препод! Просто в этот самый момент в лекционную аудиторию зашла Катя (главная фанатка Зенита на факультете, не снимавшая шарф любимой команды даже в лютую жару), и по прошлому своему горькому опыту Лёха знал – если она заметит его "Спорт-Экспресс", с газетой можно будет попрощаться как минимум на пару пар (извините за столь нелепый каламбур), а то и вовсе – до завтра. А зачем Лёхе завтра – сегодняшний "Спорт-Экспресс"? Ценность у него ровно такая же, как и сегодня – у вчерашнего, а именно – ценность макулатуры.
Российский спорт, также как российские типографии и российские журнальные киоски не делают перерывов. И поэтому у Лёхи каждый день была новая газета.
Вернулся Препод, засовываемый под стол "Спорт-Экспресс" громко зашуршал, Перерыв закончился.
А лекция, в свою очередь, продолжилась. Не сразу, конечно, – лишь после того, как в течение ещё пары минут возвратились последние – насквозь прокуренные – любители размять ноги. Препод всегда ждал их – ведь нельзя же лишать студента радости от познания диаграммы цикла Ренкина и уравнения Гиббса-Дюгема только из-за пагубной страсти этого студента к табаку. Дым – он ведь со временем развеется, пролитые жидкости – впитаются в землю, а уравнение Гиббса-Дюгема вечно! Кому как не будущим пивоварам и виноделам, а также их собратьям по технологическому факультету молочникам и хлебникам знать об этом?
Кстати, забавный момент, знакомый каждому учившемуся в подобном нашему Университете – начало второй половины пары часто сопровождается одним интересным феноменом: вроде бы Перерыв уже завершился, лектор принялся что-то вещать, студенты в большинстве своём как будто бы собрались записывать, но… где-то в районе наиболее удалённых, уходящих вверх, подобно ярусам древнегреческого амфитеатра, рядов аудитории по-прежнему продолжают раздаваться некие, намекающие на отсутствие нормального учебного процесса, звуки. Я бы назвал этот феномен векторным затуханием Перерыва. Чем дальше от Препода – тем сильнее сопротивление окружающей среды его несущему просвещение влиянию. А у противоположной кафедре стены оно максимально мощное. Но, со временем, преподавательская активность неизбежно побеждает (поскольку Преподы, как известно, излучают в инфо-волновом диапазоне и длина волны прямо пропорциональна громкости голоса).
– Галёрка, вы мне мешаете, – повысил тембр Препод. – Если вы всё знаете, извольте не посещать мои лекции и не мешайте работать остальным.
Галёрка раздражала Препода. Порой у него даже возникало смутное подозрение, что студентов, сидящих на задних рядах, абсолютно не интересует дисциплина, которую он читал. Нет, невозможно. Это нелепое сомнение всегда очень быстро рассеивалось, поскольку защитная психологическая реакция сознания, главная задача которой – сохранять рассудок Препода в более-менее близком к адекватному состоянии (что для любого работающего в сфере образования человека уже само по себе победа), не давала подобным предательским мыслям надолго закрепиться в голове и неистово гнала их оттуда вон. "Калорические коэффициенты – это же так интересно! – вдохновенно подумал Препод. – Только полные дэбилы3 не понимают этого!"
Галёрка, между тем, поутихла. И действительно – нельзя же так громко шуметь. Надо шуметь тихо – некоторые ведь и лекцию пишут. Таких людей надо беречь: во-первых – как исчезающий вид, а во-вторых – нужно же будет потом, где-то поближе к экзамену, взять у них тетрадку и сделать с неё ксерокопию.
Да, изобретение ксерокса здорово упростило студенческую жизнь! Проще может быть только снимать лекцию на камеру, жаль только в двухтысячном году существование такой возможности не могло привидеться студентам даже в самых радужных мечтах. Но и ксерокс со своей задачей справлялся вполне достойно. Не нужно было больше, подобно гайдаевскому Шурику, рыскать по Университету в поисках конспекта и читать его вдесятером одновременно с помощью бинокля. Прямо сказка – и за вполне доступную цену в полтора рубля за лист. Главное – брать конспект у правильных людей: тех, у кого разборчивый и не слишком размашистый почерк, иначе можно сильно переплатить. Хотя, если вам хватает на "Спорт-Экспресс", то уж на ксерокс вы всяко наскребёте: в конце концов, это же не просто так, а ради высшего образования! Кому это нужно, в самом деле, Преподу или вам? Если ответ не выглядит вполне очевидным, тогда стоит присмотреться к ситуации чуть повнимательнее…
Препод своё дело знал: на доске появлялись всё новые и новые формулы. Затем, когда место закончилось, он потянул за верёвочку и поднял доску повыше, чтобы всем было хорошо видно. А заодно – чтобы открыть вторую, пока ещё не исписанную доску.
Серёга тоже перелистнул свой объёмистый конспект на следующую страницу и подумал: "Как меня всё это достало!"
"Да, скучный Препод. Я в шоке," – вздохнула про себя Лена.
"Ага", "Точно", "Согласен," – вторили ей Маша, Таня и Олег.
"Дозвонился ли Виталик тому чуваку?" – тревожился Артур.
"Курок – пять очков," – написал на листочке Ваня.
"Здорово было бы новый дисторшн для гитары купить," – мечтал Саня.
А в это время Лёха…
Раздался ужасающий, громкий и сдавленный звук. Все встрепенулись и на мгновение оцепенели. Препод осёкся на полуслове. Источник загадочного звука открылся ему, когда он проследил в направлении взглядов всех присутствующих.
– Лёха, блин… Ты достал, – устало произнёс Серёга.
– Ну, Лёша… – с трудом перевела дух Таня, лишь благодаря счастливой случайности на какие-то сантиметры разминувшаяся с пронесшейся мимо воздушно-капельной волной. – Ну почему нельзя прикрывать рот?
Лёха, однако, их не слышал и не видел. В носу предательски щекотало, ему безумно хотелось чихнуть ещё и ещё раз. "Фак! Фак!" – думал он, понимая, что если это случится – это будет катастрофа. Пытаясь обуздать свой организм, он предпринимал титанические усилия, но лишь вспомнив убедительные аргументы автора статьи "Второе чемпионство Мики Хаккинена", Лёха всё-таки сумел побороть своё порочное и пагубное желание чихать снова и снова. Гроза миновала.
"Просто дэградация какая-то," – подумал Препод уже во второй раз за сегодня.
С каждым годом он думал так всё чаще и чаще…
Но всё же Препод был настоящим профессионалом и, по прошествии совсем недолгого времени, нашёл в себе силы продолжить объяснение формул, связывающих термические и калорические коэффициенты.
– Итак, вернёмся к выражению "три звёздочки"… В дифференциальной форме данное уравнение выглядит следующим образом, и, как вы несомненно уже заметили, у нас появляется возможность сократить эти две функции. Сокращаем. Отсюда мы получаем выражение "крестик"…
