– За языком следи, упырь, – фыркнул я.

Я начал подниматься и увидел чьи-то лакированные туфли. Встав с колен, я внимательно посмотрел на двух мужчин, которые сидели в белом салоне "Nissan".

– Кто ты? – задал вопрос мужчина с корейскими чертами лица. – Ты японец?

– Гын – со, он немой? Или от страха язык проглотил? – Усмехнулся мужчина с удлинённой японской стрижкой.

– Если ты потерялся, мы поможем тебе, – продолжил кореец.

– Он японец, – дёрнул носом другой бандит.

– Кума, можно, я поговорю?

– Без проблем, – он закурил.

– Так кто же ты парень?

– Цкуру Мацубара, – дерзко ответил я.

– Мацубара?! – Глаза Кумы округлились.

– Это тот самый "непутёвый" сын? – кореец перекинулся взглядом с японцем. – Я правильно понял?

– Ты что тут торчишь? У тебя самолёт, через час. А ты здесь прохлаждаешься, – Кума выпустил дым изо рта.

– Садись, подбросим, – сказал кореец.

Я без задней мысли прыгнул к ним. Японец угостил меня дорогим коньяком, но я отказался. Это были ребята из клана, с которым мой отец тесно сотрудничал. Неплохие парни, мы много разговаривали, и мне понравилось. Их мысли оказались на моём уровне. Сразу и не поймёшь, кто эти ребята, лица у них уж больно "бандитские". Добро не излучали, но когда сблизились в разговоре, то обменялись номерами и визитками. Я и не знал, что можно найти общий язык с людьми старше тебя на десять лет.

Что ж, 2021 год подошёл к концу и начался новый 2022. Ничего необычного, новый год – новые проблемы. Хотя, в этом году, я собирался поступать в престижный вуз и стать знаменитым актёром. Мои планы были железными, никто и ничто не сможет им помешать. В начале января, я записался в тату – салон, чтобы набить новое ирэдзуми. Для эскиза я выбрал "Маску Ханья". Место было идеальным. Рукав до локтя (чтобы потом можно было его дорисовать) на нём изображалась гейша, сама маска находилась на левой груди.

Ханья или Ханнья – в японском фольклоре безобразный рогатый и клыкастый демон, в которого превратилась мстительная и ревнивая женщина. Этот персонаж используется в некоторых пьесах японского театра Но. Маска Ханья также применяется в празднествах и синтоистских обрядах, символизируя порок. Очень часто изображается на татуировках, но явно не в отрицательном значении. Существует версия, что образ этого демона позаимствован из тибетской культуры, откуда идут истоки многих японских мифологических существ. На Тибете это был страж – охранитель буддизма, а «ханнья» обозначает то же самое, что и «прана» – «мудрость». Часто вместе с маской Ханья изображают цветы сакуры, змею и колокол. Хання – маска, которая используется в японском театре Но, представляющая собой страшный оскал ревнивой женщины, демона или змеи, при прямом её положении. Однако если маску немного наклонить, то из-за скошенных бровей создаётся видимость безутешно рыдающего лица. Маска обладает двумя острыми бычьими рожками, металлическими глазами и полураскрытым ртом от уха до уха.

Всё закончилось успешно, я даже успел купить новую краску для волос, чтобы преобразить себя к началу третьего семестра. Это был самый холодный день в январе.

С этого года в нашу школу пришла новая девочка, я нигде её не встречал, но когда увидел, то понял, что она моя любовь, моя Мадонна. Сердце словно пронзила стрела, я поуши в неё влюбился за эти десять секунд.

Учитель попросил представиться девочку.

– Хирано Тихиро, – тихо сказала она.

– Садись со мной, – я небрежно оттолкнул Орибэ. – Присаживайся, я Мацубара Цкуру! Приятно познакомиться!

– Значит, ты бросила всё и приехала к нам? – Отец внимательно смотрел на женщину.

– Конечно, я так давно не видела тебя. Я же имею право соскучиться?

– Тихиро, это моя тётя, получается, ты ей внучатая племянница, – отец сделал глоток шампанского.

– Можешь называть меня тётей или Мари, – женщина улыбнулась, на её лице появились морщины.

– И надолго ты у нас? – Отец поправил галстук.

– Пока не надоест. Разве вы не рады?!

– У тебя длительный отпуск?

– К сожалению, я завершила карьеру актрисы. Если бы вы только знали, как меня любили в Корее и Китае.

– Тихиро, проводи тётю в её комнату.

– Комнату?!

– Да, иди.

Вдвоём с тётей мы поднялись на второй этаж.

– Ты такая взрослая стала, от женихов отбоя нет?

– У меня надомное обучение, – с каменным лицом произнесла я.

– Это же прекрасно! У тебя есть больше времени, чтобы посвятить его для себя, с пользой.

– С этого года, я буду посещать школу, – ответила я, и поставила чемодан в комнату. – Проходите, чувствуйте себя, как дома.

– Здесь так темно, это северная сторона?

– Запад. Думаю, что зимой везде темно. Тем более обещали осадки.

– Ты же не против, если я обустрою комнату в своём стиле?

– Да, мне всё равно. Делайте, что хотите, этой комнатой никто не пользовался. Спокойной ночи.

Все десять дней в нашем доме не было покоя. Тётя делала "капитальный" ремонт своей комнаты. Она даже сменила дверь, объяснив это словами: "Она такая старая и от неё исходит негатив".

Отец ничего не пытался с этим делать, видимо ему это нравилось. Хотя, по его лицу не скажешь.

После ремонта тётя пригласила нас с отцом, оценить работу мастеров. В первую очередь, она сказала, что всё выполнялось строго по её плану.

Комната, действительно, стала выглядеть лучше, в ней было больше света, от светлых стен казалось, что площадь тоже больше (визуально).

Настал тот самый день, когда я должна была пойти первый раз в школу. Надев чистую форму, мне понравилось, как она сидит на мне. Белые гольфы выше колена, делали мои ноги ещё красивее и длиннее. Подкрасив губы розовым блеском, я собиралась выйти из комнаты.

Ко мне зашла тётя.

– Уже уходишь?

– Да, думаю, плохо опаздывать в мой первый учебный день.

– Как насчёт красоты?

– По – вашему, я недостаточно красива?

– Ты что! У тебя безупречное лицо, как у модели. Но причёска не помешает.

– У нас есть на это время?

– Всего пятнадцать минут, – она достала утюжок для волос.

– Китайский? – Скептически произнесла я.

– Нет, немецкий, – сказала тётя с восхищением.

– Ещё хуже, – я подкатила глаза.

– Готово! Давай прядь волос.

– Может быть, сначала на себе покажите?

– Конечно! – тётя взяла длинную прядь, и шустро намотала её на утюжок. – Осталось немного подождать, – она посмотрела на часы, которые аккуратно смотрелись на её правой руке.

Через несколько секунд пошёл дым, тётя закричала, утюжок не размыкался.

На крики прибежал мой отец.

– Что случилось?! Что за дым?! Мари, что ты делаешь?!

– Помогите, я горю, – кричала тётя.

– А вы его по-немецки попросите, – усмехнулась я.

– Что за шутки идиотские?! – Нервно крикнула Мари.

Отец дёрнул утюжок и половина пряди осталась на нём.

– Господи, – убитым голосом произнесла тётя.

– Все эти ваши женские штучки пользы не приносят, – недовольно пробурчал отец.

– Как же так? Что же пошло не так? Как мне быть? – Слёзным голосом приговаривала тётя.

– Это китайское, – отец замолчал. – Не стоит вообще что-то покупать, если не знаешь, как правильно использовать.

– Он немецкий, – тётя держала утюжок в руке.

– Ещё лучше, – отец недовольно улыбнулся. – В Японии своего товара достаточно, получше, чем в Германии.

– Я в школу опоздаю, пока, – я вышла из комнаты.

После того, как я представилась, учитель предложил мне выбрать место. Один из парней, выгнал своего одноклассника из-за парты, и предложил мне сесть на его место.

– Присаживайся, я Мацубара Цкуру!

– Я привыкла сидеть в одиночестве, – отодвинув стул, я села за последнюю парту.

После окончания уроков, я вышла из школы, на стоянке, возле спортивной машины стоял тот самый одноклассник Цкуру со своими двумя друзьями. Я проходила мимо них, другого выхода не было.