– Никита Александрович?

– А попрощаться? – подмигиваю я ему и нет, совсем не смотрю на Крис.

Это же надо додуматься! Понятно, лето, но, блин не такое тёплое, чтобы переться по лужам в клеёных кроссовочках! И с голыми, до середины бедра, ногами. И без куртки. И…

Всё, опять клинит.

– Простите, – настороженно отзывается Данька, – кажется, я забыл.

– Главное, что я не забыл, – фыркаю весело. – Настоящий мужик, ты куда повёл маму в самый ливень? Промокнете же!

Данька раз-другой хлопает ресницами, молча переводит взгляд за окно, а потом и на кроссовки Крис. И только после этого возвращается ко мне.

– Дождь, – вздыхает он. – Мам, может такси?

– Дань, да какое такси! – выдыхает смущённая Крис. Смущённая мной или заботой сына? Хотя какая разница, если в обоих случаях реакция неправильная. – До остановки два шага, а у тебя капюшон.

– А у тебя?

Мужик так мужик! Сразу просёк фишку, потому что под такой дождь в футболке и коротком сарафане это перебор.

За нами начинают собираться решившие, наконец, промокнуть родители.

– Я вас подвезу, – обещаю обоим сразу, подталкивая упирающуюся Крис в сторону тамбура.

– У тебя же кресла нет, – отпирается она. – Детского.

– У меня есть племянники, – не даю ей соскочить.

Данька догадливо открывает дверь, а я сразу раскрываю над Крис зонт, чтобы ни одна капля не попала на охренительно длинные и абсолютно свои ресницы.

– Ты специально? – тихо шипит Крис, стоит Даньке в своём капюшоне отойти за пределы зонта.

– Мне, конечно, льстит, – улыбаюсь я, шалея оттого, что могу прижать её ближе, – но погода не мой профиль.

– А твой тогда что? – раздражённо фыркает она.

Мы подходим к машине, на которую десятью секундами раньше я кивнул Даньке. Нажимаю на брелок, глазами показываю ему на левую заднюю дверь.

– Данил, садись, там бустер. Пристегнёшься сам?

– Легко, – пожимает плечами он.

Пользуясь тем, что зонт и я отгораживают нас от Даньки, разворачиваюсь спиной к машине, притягивая её в объятие.

– Ты – мой главный профиль, Крис.

И от того, что она вся такая тёплая и подвижная под моей ладонью, в мозгу пушки, бомбы, фейерверки и вот это всё. А у неё мышечная судорога.

Чёрт!

– Ты замёрзла. – Чтобы девушку завести, её сначала нужно разогреть. Или согреть, как сейчас, и, заглянув Крис в глаза, я недовольно хмурюсь. – Быстро в машину!

К дому Крис подъезжает снова недовольная и подозреваю, что моим самоуправством. А что делать, завела поклонника, теперь терпи.

Хмыкнув, я паркуюсь там, куда указывает длинный пальчик с нежно-розовым маникюром.

– Спасибо. – Громко щёлкает ремень, и Крис оборачивается назад. – Дань, на выход.

– Ага, – соглашается тот, но притормаживает, открыв дверь машины. Благо дождь закончился за два перекрёстка до их дома. – А хотите посмотреть новый конструктор? Мы вчера купили.

Неожиданное предложение, но капец какое своевременное.

– Дань, – включается в роль правильной мамы Крис, – Никита… Александрович и так очень нам помог, ему надо ехать по своим делам. Да и время уже…

– Да? – явно расстраивается Данька. – Ну, ладно, папе потом покажу.

И вот это «потом» и «папе» выбивает из меня всю сознательность. Вместе с желанием не напирать на Крис, а растянуть удовольствие, дать ей привыкнуть к мысли, что всё, с этой подводной лодки ей уже никуда не деться.

– Если твоя мама не против, – глядя исключительно на Крис, – то показывай, я сегодня никуда не тороплюсь.

– Ма-а-м? – с надеждой тянет настоящий мужик, и она теряется.

То есть в квартиру меня пускать не хотим, но и сыну отказать не можем?

– Дань, время уже много, тебе спать через полчаса.

– Я быстро, – клянётся он, – только полицейский участок покажу и те наборы, помнишь? Которые дорогие.

Сомневаюсь, что у Крис нет денег на конструктор. Подозреваю, что это был всего лишь аргумент против покупки очередного набора, но мне это играет только на руку.

Да, нечестно. Да, нагло. Да, мне плевать.

Потому что ни отпускать, ни давать ей отгораживаться я не собираюсь, а, значит, общение с Данькой не помешает. В том числе в качестве весомого аргумента за, и речь ни разу не о покупке конструктора.

– Даня, – укоризненно качает Крис головой.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – строит глазки тот почище мультяшного кота.

– Ладно, только быстро, – сдаётся Крис после нескольких долгих мгновений тишины. – Очень быстро, ты понял, Дань?

– Спасибо! – бросается он ей на шею, что в условиях машины так себе идея. – Ты лучшая мама в мире! Самая умная, самая красивая, самая любимая, самая-самая!

А вот тут согласен по всем пунктам.

– Вылезай уже, донжуан! – фыркает довольная Крис и вспоминает обо мне. Прикусывает губу, смотрит растерянно и смущённо. – Прости, Данька бывает…

– Настойчивым, – помогаю с определением, жирно так намекая на себя.

И умная девочка Кристина понимает намёк, а потому недовольно поджимает губы и, взглянув на меня последний раз, выходит из машины.

Квартира, где живут Крис с Данькой, ещё недавно явно была семейным гнёздышком. Потому что общие фото в красивых рамках, неподписанные картонные коробки в коридоре и общая атмосфера уюта и покоя.

Бесит.

– У вас мило, – замечаю с улыбкой и снимаю кроссовки в прихожей.

– Спасибо, – мгновенно отмораживается Крис и, сразу же переворачивает свадебную фотографию фото вниз.

Зря, кстати. Маленькая и хрупкая в воздушных кружевах, она будит волнующие фантазии и ни разу не на тему секса.

Всё, Воскресенский, попал ты так, что не пробиться.

– Никита, Никита!..

– Александрович, – строго добавляет Крис, и Данька тушуется. Ладно, скажу, что мне нравится, когда он зовёт меня по имени, попозже.

После нашей такой фотографии в стильной рамке.

– Никита Александрович, идёмте! – И Данька ведёт меня по коридору в детскую, где космическая стена с нарисованными планетами, игрушки, стол и всё, что только можно для мальчишеской комнаты мечты.

И я послушно смотрю, слушаю и вникаю во всё, что он хочет мне показать. И восторгаюсь собранным, действительно большим, полицейским участком. И, незаметно для себя, увлекаюсь игрой, забыв про время.

Пока нас не отвлекает Крис.

– Дань, – предупреждающим тоном, который я помню ещё по своему детству. – Ты обещал быстро.

Интересно, это какие-то курсы для мам? Специализированные, где учат управлять детьми одной только интонацией?

Потому что, только услышав, мне самому хочется вскочить, вытянуться и отрапортовать, что всё, игра закончена, иду чистить зубы и в кроватку. Вот только в кроватку мне бы не в одиночестве… И не то чтобы я зациклился на сексе, мне бы хватило просто проснуться и увидеть её рядом. Спящую, беззащитную. Узнать, какого это, просыпаться рядом с Кристиной Батмановой. И убедиться, что я готов встречать так каждое утро.

Хотя увидев её в широких домашних брюках и коротком топе с длинными рукавами, я готов уже на всё. В том числе и отдать на растерзание свой паспорт, чтобы получить лучший в мире штамп.

– А уже всё? – расстраивается Данька, у которого только что из тюрьмы сбежал преступник имени меня.

– Всё. Есть будешь?

Это она специально меня игнорирует? Если да, то задача заранее обречена на провал, потому что без кофе я точно не уйду, а что там будет дальше…

От предвкушения ёкает где-то в районе солнечного сплетения. И, в отличие от обычного напряжения в области паха, это ёканье какое-то правильное и тёплое, что ли. Настолько, что рабочая, а потом и тренировочная усталость проходят, словно их и не ночевало.

– Не хочу, – коротко мотает головой Данька.

– Тогда собирай всё, чисти зубы и спать. – Крис вздыхает, обозревая нашу тюрьму с забором в виде мягких игрушек. – Никита, вы чай будете?

Вы?

– Мы будем, – хмыкаю под её нечитаемым взглядом и быстро помогаю Даньке собрать бардак.