(74) Далее, некоторые имеют перед глазами рожки, как бабочки и жуки-рогачи. У прыгающих насекомых задние ноги больше, и прыгательные части сгибаются назад, как у четвероногих.

(75) У всех у них спинная сторона отличается от брюшной, как это [имеет место] и у прочих животных. Мясо у них в теле не такое, как у черепокожих, и не похоже на их внутренние части, но в то же время не похоже на [собственно] мясо, но среднее между тем и другим. Поэтому они не имеют ни колючей кости, ни простой, ни такой как у сепии, ни черепка вокруг; их поддерживает их собственное тело благодаря его твердости, и никакой другой опоры им не нужно.

(76) Кожа у них есть, но совсем тонкая. Таковы их наружные части. Что касается внутренних, то у большинства сейчас же за ртом следует кишка, прямая и простая вплоть до выходного отверстия; у немногих она извита. Ни одно из насекомых не имеет ни внутренностей, ни жира^[233], так же, как и прочие бескровные животные. Некоторые из них имеют желудок и [располагающуюся уже вслед] за ним остальную кишку, простую или извитую: так [обстоит], например, у акридов.

(77) Одна цикада из всех насекомых и прочих животных не имеет рта, но подобно имеющим жало сзади, у нее есть языкоподобная часть, длинная, сращенная и нерасщепленная, посредством которой она кормится только росой^[234], и в желудке у нее нет никакого выделения. Существуют несколько видов цикад, которые различаются большей или меньшей величиной и тем, что так называемые певчие имеют перетяжку в середине грудной [части] и ясно заметную перепонку, а [мелкие] цикадки [всего этого] не имеют.

(78) В море существуют и некоторые особенные животные, которых благодаря их редкости не удается поместить в какой-либо род. Иные из опытных рыбаков рассказывают, будто видали в море животных, похожих на палочки, черных, округлых и равномерной толщины, других — похожих на щиты, красного цвета с густо сидящими плавниками, и еще других, похожих по виду и величине на мужской половой орган, только вместо яичек с двумя плавниками. [Этих животных] иногда удается поймать в сети с многими крючками. Таковы внутренние и наружные части животных каждого рода в общем и в частностях.

Глава VIII

(79) Теперь следует сказать о чувствах: они не в одинаковой мере присущи всем, а у одних имеются все, у других меньше. Их наибольшее число пять: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, и кроме этих [чувств], по-видимому, никаких других нет.

(80) Человек, животные живородящие и ходящие, а кроме того, все живородящие с кровью имеют, по-видимому, все [пять чувств]. Исключение [составляют] уродливые роды, например, крот. Это животное лишено зрения, так как явно заметных глаз у него нет, но если снять толстую кожу с головы в месте, где снаружи бывают глаза, то внутри оказываются испорченные глаза, имеющие все те же части, что и настоящие, так как они имеют и черную часть, и внутри черной так называемый зрачок, и глазное яблоко, однако все это меньше явных глаз. Снаружи ничего этого не заметно вследствие толщины кожи, как если бы во время возникновения [глаз] природа их была изуродована.

(81) От головного мозга, где он соединяется со спинным, идут два прохода, жилистые и крепкие, которые направляются к самым орбитам глаз и оканчиваются у верхних резцов. Прочие, [не из уродливых родов] животные получают ощущения от цветов и звуков и, кроме того, от запахов и вкусовых веществ. А пятое чувство, называемое осязанием, имеют и вообще все животные, включая [и уродливые роды].

(82) У некоторых животных, таким образом, ясно заметны органы чувств, особенно зрения (так как они имеют определенное место для глаз) и слуха: одни имеют уши, другие — заметные слуховые проходы. То же относится и к обонянию, так как одни имеют носы, другие — обонятельные отверстия, как, например, род птиц.

(83) [Существует] также и [особый] орган для ощущения вкуса: язык. Из водных животных, именуемых рыбами, одни имеют в качестве органа вкуса язык, однако в неясной [форме], так как он у них костный и неподвижный, а у некоторых рыб имеется мясистое нёбо, например, из речных — у карповых, так что, если не рассматривать внимательно, можно счесть его языком. А что [рыбы], отведывая пищу, ощущают, это ясно: многие из них получают удовольствие от особых вкусовых веществ и хватают амий и жирных рыб как наилучшее лакомство, как бы наслаждаясь вкусом и поеданием таких приятных блюд.

(84) Что касается слуха и обоняния, то явных органов [для этих чувств у рыб] нет, так как то, что у некоторых может показаться по их месту ноздрями, не доходит до мозга, но у одних оканчивается слепо, у других открывается в жабры. А что они слышат и обоняют, это очевидно; они явно избегают и сильных звуков, например, от гребли триер, так что легко ловятся в своих логовищах. Ведь если снаружи звук будет и небольшой, но для всех тех, которые слушают его в воде, он покажется тяжелым, сильным и низким.

(85) То же происходит и при ловле дельфинов; когда их вплотную окружают челноками, производя ими шум в море, их кучей заставляют выбрасываться на землю и берут очумелых от шума, хотя у дельфинов никакого заметного органа слуха нет.

(86) Далее, во время ловли рыб больше всего остерегаются производить шум или веслом, или сетями, назначенными для ловли, но когда заметят, в каком месте их много, забрасывают сети из такого места, чтобы шум весла или же хода рыбачьей лодки не достиг до этого места, и приказывают всем гребцам плыть в совершенном молчании, пока [рыбы] не будут со всех сторон окружены.

(87) А иной раз, когда хотят их согнать в одно место, делают то же, что при охоте на дельфинов, то есть производят шум камнями, чтобы испугавшись, они собрались в одно место и таким образом их можно было захватить сетями. И прежде чем их окружить, как сказано, запрещают шуметь; когда же окружат, приказывают кричать и шуметь, так как, слыша звуки и шум, они от страха попадают в сети.

(88) Далее, когда рыбаки увидят на далеком расстоянии большие стаи рыб, кормящихся и плавающих в тихую и ясную погоду у поверхности, и пожелают определить их род и величину, то если они подплывут беззвучно, то останутся незамеченными и захватят их еще на поверхности, если же кто-нибудь раньше наделает шуму, то видно, как [рыбы] быстро уплывают. Далее, в реках водятся рыбки, которых иногда называют бычками; так как они прячутся под скалами, их ловят иногда, ударяя о скалы камнями: они (как если бы слышали и оглушались шумом) выпадают [из своих убежищ] и становятся видными.

(89) Что [рыбы] слышат, это ясно из сказанного. Некоторые даже утверждают, что рыбы слышат острее всех животных, так как работающие в море встречали много случаев подобного рода. Наиболее тонким слухом из всех рыб обладают кефаль, морской окунь^[235], сальпа, хромиды и все прочие подобного рода рыбы; остальные же в меньшей степени, почему и держатся преимущественно поближе к морскому дну.

(90) То же относится и к обонянию: большинство рыб не желает схватывать несвежей приманки, и не все ловятся на одну и ту же приманку, но требуют [каждая] особенной, различая их обонянием: для некоторых ведь служат приманкой дурнопахнущие вещества, как, например, для сальпы — навоз. Далее, многие рыбы ютятся в пещерах, и когда рыбаки хотят вызвать их для ловли, то смазывают отверстие пещеры пахучими веществами, употребляемыми при солении, на которые они быстро выходят.

(91) Таким же способом ловится и речной угорь: ставят посуду из-под соленья, вставив в горло так называемую вершу. И вообще все более охотно идут на запахи жареного. Прикрепив кусочки мяса сепий, приманивают ими благодаря их запаху: [рыбы] приманиваются тогда лучше. Говорят также, что жареных осьминогов помещают в верши исключительно ради запаха жареного.

(92) Далее, рыбы, идущие стаями, когда выливают воду из-под рыб или со дна корабля, быстро уплывают прочь, как бы чувствуя их запах. Говорят также, что рыбы скорее всего чувствуют запах своей крови: они обнаруживают это тем, что убегают и переселяются на далекое расстояние, когда проливается рыбья кровь. И вообще, если положить в вершу какую-нибудь гнилую приманку, они не хотят ни входить, ни приближаться; а на приманку свежую и поджаренную они приплывают издалека и входят.