— Я хочу два килограмма риса. Белого риса.

— Одно ведро риса стоит пять чжу, два кило — сто чжу!

— У Чжан-эргэ разумные цены, я сейчас отсчитаю деньги.

Линь Ваньюэ сняла дорожный мешок со спины и отсчитала сто десять чжу из набитого деньгами мешка, затем отдала их Чжан Эрфу.

— Чжан Эр-гэ, можете не выдавать мне весь рис сразу. Я хочу, чтобы Вы каждый месяц присылали достаточное количество семье Оу, которая живет на западе.

Чжан Эрфу принял деньги обеими руками. С широко раскрытыми глазами он пробормотал:

— Братишка, ты с ума сошел? Некуда деньги потратить? Ты ведь только ночевал у Оу, а теперь отплачиваешь им годовым запасом еды? И эти деньги, ты должен вложить их в свой дом или отдать своим родителям!

Линь Ваньюэ улыбнулась и покачала головой:

— Эргэ, сделайте так, как я попросил. Время от времени я буду возвращаться и проверять, — сказала Линь Ваньюэ вышла во двор.

Она не хотела объяснять, что у нее больше не было ни живой семьи. Старик и старушка Оу были семьей военных без потомства. Линь Ваньюэ чувствовала с ними некую схожесть.

В конце концов, однажды и она состарится. Хотя супруги Оу потеряли своего сына, они все еще были друг у друга. Но как насчет нее самой?

Глава 54

Глава 54. Любовная тоска в дальней дороге

Старик и старушка Оу опешили, когда Чжао Сяохуа принес им две корзины с цыплятами, а за ним следом в хлипкий двор последовала Линь Ваньюэ.

— Это...это…

Старик Оу поднялся со скамьи, а старушка Оу вышла из кухни. На ходу она вытирала мокрые руки и в потрясении смотрела на Линь Ваньюэ.

— Папаша Оу, этот младший брат Линь в самом деле знает, как отплатить за милость. Он купил у меня приличное количество кур. Вот, несу этим двум почтенным цыплят. Потом мой сын Сяошань придет и построит вам курятник. Это не займет много времени. Теперь у вас будут яйца, которые вы можете есть каждый день! Если будет излишек, можете приносить их нам. Мы столько лет были соседями, что я отдам один чжу за двенадцать яиц!

— Дядюшка, тетушка...эти почтенные еще помнят меня? — обратилась к старым супругам Линь Ваньюэ.

— Конечно, конечно! Ты же тот юнец, что давеча ночевал у нас?

— Да, я Линь Фэй!

— Папаша Оу! 

Линь Ваньюэ разговаривала со стариком и старухой, как ворота бамбуковой ограды толкнул Чжан Эрфу c мешком белого риса, улыбаясь во весь рот.

— Ох! Эрфу, что ты…

— Ох, папаша Оу, я тут принес вам крупы. Для начала один ковш, я его только что собрал! Когда эти почтенные доедят все, можно послать мне весточку, и я принесу новый рис! Этот младший братец Линь заплатил за два килограмма риса, которого вам хватит на целый год!

Старик Оу застыл от удивления. Он наблюдал, как Чжао Сяохуа аккуратно поставил корзины с цыплятами и, посмеиваясь, ушел.

Потом он увидел, как Чжан Эрфу понес на кухню ковш с белым рисом, а затем высыпал рис в пустой чан.

Когда Чжан Эрфу тоже покинул двор, старик Оу наконец очухался. Тряся седой бородкой, он схватил Линь Ваньюэ за руку и взволнованно сказал:

— Ты совсем юнец, что ты делаешь? Мы просто позволили тебе остаться на ночь, как это может стоить таких больших денег?!

Линь Ваньюэ смущенно улыбнулась и не ответила.

Старушка Оу тоже подошла и, вытирая подступающие слезы грубыми, сухими руками, сердечно промолвила:

— Юноша, у тебя такое доброе сердце. Не уходи сегодня, останься. Поужинаем вместе. У нас дома все так скудно, но, надеюсь, ты не против.

— Да, да, да, не уезжай сегодня, уже поздно. Оставайся у нас на ночь!

Линь Ваньюэ подняла голову, посмотрела на небо и кивнула:

— В таком случае благодарю двух почтенных.

— Юноша, это мы, две старые развалины, должны благодарить тебя!

Даже самая хорошая хозяйка не сварит кашу без крупы. Теперь, когда был рис, они не могли остаться без вкусного кушанья. Линь Фэй пополнил их годовые запасы. Они были нищими, но не жадными. Подумав об этом, старушкаа Оу, не посоветовавшись с мужем, отправилась к Чжао Сяохуа, чтобы одолжить немного куриных яиц.

Изначально она хотела занять два яйца, чтобы пожарить их для Линь Фэя, но Чжао Сяохуа весело рассмеялся и сказал: 

— Тетушка, как двух яиц может быть достаточно?

Он позвал своего сына Чжао Сяошаня и велел принести десять яиц в бамбуковой корзине, да добавить кусок вяленого мяса!

Старушка Оу несколько раз отказывалась. Она собиралась взять взаймы эти яйца, так как теперь у них были цыплята, и вернуть их, когда цыплята подрастут. Но она ни за что не осмелилась бы взять вяленое мясо. Когда она сможет вернуть долг?

В конце концов, Чжао Сяохуа сказал, что, как только цыплята вырастут, яйца можно будет возместить. Но за мясо незачем платить, а просто принять его как благодарность Линь Фэя.

Старушку Оу все же удалось уговорить, и она взяла вяленое мясо.

Чжао Сяохуа не был глупцом. Их хозяйство с разведением кур было самым крупным в местности. Пятнадцатого числа каждого месяца он отправлял своего сына на рынок в Ляне продавать кур, а также на постоялые дворы и в торговые лавки. В этой деревне, кроме Чжан Эрфу, лишь он многое повидал и многое познал.

У Чжао Сяохуа был алчный взгляд. Он видел, что несмотря на эту простую одежду Линь Фэя, эта сильная лошадь была высшего качества. Без тысяч чжу или даже без золота такую хорошую лошадь не купишь. На ней висели оттопыренные мешки, а мешок с деньгами, который Линь Фэй достал из дорожной сумки, был еще более набитым. Этот юнец без колебаний пересчитал деньги и даже отдал больше действительной цены!

Глядя на эту манеру обращения с вещами, Чжао Сяохуа с первого взгляда мог сказать, что это был баловень, не знающий жизни. Но может быть он являлся молодым господином из какого-нибудь известного рода и завел маленькую любовницу, с которой сбежал!

Эта семья Оу осталась без потомства, но Чжао Сяохуа слышал, что старик Оу раньше сражался на войнах. Он не был уверен, какие отношения связывают его с этим Линь Фэем, но кто откажется от возможности зацепиться за такого благодетеля? Что даже Чжан Эрфу может собирать для них свежий рис и доставлять лично. Почему Чжао Сяохуа все еще не мог расстаться даже с одной полоской вяленого мяса?

Чжао Сяохуа фыркнул. Он приказал своему сыну Сяошаню поторопиться и подготовить материалы, чтобы построить курятник для семьи Оу!

Двумя часами позже еда была готова. Впервые за столь долгое время семья Оу приготовила на пару белый рис, четыре вареных картофелины, жаркое из диких овощей и вяленого мяса, большую тарелку яичницы и чашку соевого соуса с зеленым луком. Старик Оу накрыл стол прямо во дворе и расставил три деревянных табурета. Только они втроем уселись за стол, как нагрянул "незваный гость".

— Дагэ! Дагэ! Наконец-то я тебя нашел!

Сяо-Кай тяжело дышал. В руке у него была все та же дубинка, а за спиной — мешок. Холщовая одежда на нем была наполовину пропитана потом. Он толкнул бамбуковые ворота и вошел во двор.

Когда Линь Ваньюэ села на табурет, она посмотрела на горного разбойника и, приподняв бровь, спросила:

— Как ты нашел дорогу сюда?

Сяо-Кай гордо улыбнулся:

— Дагэ, ты проверял меня, не так ли? Разве я не говорил, что в течение некоторого времени я был специалистом по лошадям? Я шел за следами копыт всю дорогу.

Линь Ваньюэ посмотрела на него с некоторым удивлением.

— Малой, а это кто такой?

— А...

Не дожидаясь ответа Линь Ваньюэ, сяо-Кай резво подошел к старику Оу и, преклонив колено, ответил:

— Почтенный дядя, меня зовут Бянь Кай, можете звать меня сяо-Кай. У меня произошло недоразумение с Линь Фэем-дагэ, и я хочу сопровождать его. Не мог бы этот почтенный замолвить за меня словечко?

— Тетушка Оу, могу я попросить Вас принести еще одну чашку и палочки для еды? — спросила Линь Ваньюэ.

— Ох, сию минуту!

— Давай сначала поедим, а потом продолжим разговор, — обратилась Линь Ваньюэ к сяо-Каю.