Они сидели в темноте, не разведя костер. Приглушенный голос, что-то передававший другим двоим, через какое-то время умолк.

Не считая вой ветра и звуки, изредка издаваемые лошадьми, весь лес был наполнен пугающей тишиной.

Три человека молчали. Хоть их нельзя было отчетливо разглядеть, над ними нависла напряженная атмосфера. Чего они ждали?

Примерно через полчаса луна поднялась до зенита. Ночь была тихой и глубокой.

Издалека раздался топот копыт, который отчетливо слышался в этом безмолвном лесу!

За окриком "Хо!" последовал шорох овчиного тулупа. С места, где притаились трое человек, поднялась тень.

Две другие тени сразу же встали за первой.

— Молодой господин! — позвал приглушенным голосом крупный силуэт.

— Должно быть, Бянь Кай вернулся, но не теряем бдительности. Саньбао, Нида, отвяжите поводья.

— Есть!

Две тени засуетились, только темная фигура с густой бородой неподвижно стояла на том же месте. При ближайшем ракурсе можно было разглядеть освещаемые лунным светом яркие глаза, сияние которых не могли скрыть даже густые потемки.

… …

По приближающемуся стуку копыт Линь Ваньюэ определила, что это был Бянь Кай, вернувшийся с разведки.

И действительно, когда всадник въехал в лес, он натянул поводья, спрыгнул с лошади и, понизив голос, окликнул:

— Молодой господин!

Чжан Саньбао и Мэн Нида с облегчением вздохнули, услышав голос Бянь Кая. Как-никак, они уже находились на землях гуннов, по меньшей мере в ста ли от военного лагеря. Если бы Бянь Кая схватили, а затем обнаружили и их, шансы на возвращение были бы сведены к минимуму...

Запыхавшийся Бянь Кай быстро подвел лошадь к Линь Ваньюэ.

— Молодой господин!

— Ну что, как?

В это время как раз подошли Чжан Саньбао с Мэн Нидой, и все четверо собрались в круг. Грудь Бянь Кая взымалась и опускалась от учащенного дыхания. Он сглотнул и затараторил:

— Молодой господин, нам повезло! Там у них так много лошадей и огромное поле палаток!

В словах Бянь Кая сквозила неприкрытая жадность, присущая конному разбойнику, но Линь Ваньюэ все понимала. Его поиски оказались плодотворны!

— Не торопись, расскажи все медленно и по порядку. 

— Хорошо! Этот подчиненный разведал обстановку. Издалека сначала показался свет костра, и я осторожно двинулся вперед. Этот ничтожный не знаком с повадками гуннов и боялся быть замеченным, поэтому остановился очень далеко. Но даже оттуда чувствовался сильный запах скота! Судя по всему, у них там больше тысячи лошадей и стадо из нескольких сотен овец, это без сомнений!

Немного помолчав, Линь Ваньюэ сказала:

— Веди нас туда!

— Сейчас! — Бянь Кай растянул рот в улыбке, дернул за поводья и двинулся вперед.

Выйдя из леса, они оседлали лошадей. Задание было всем понятно, поэтому все ехали молча. Бянь Кай был впереди, Линь Ваньюэ неторопливо следовала за ним на Лунжане, Мэн Нида и Чжан Санбао ехали сзади.

Во тьме ночи Линь Ваньюэ, крепко сжимающая поводья, казалась внешне невозмутимой, однако ее душу охватило бушующее волнение.

Перед ее глазами промелькнули образы из прошлого. Полуразрушенные дома. Реки крови. Гора трупов.

Запах, исходящий от горящих останков.

Ее мертвый отец, сжимающий коромысло. Мать и младший брат, пронзенные одним копьем.

Линь Юй с перерезанной шеей.

Когда Линь Ваньюэ нашла его, кровь почти высохла, а тело остыло.

Вызывать лекарей было уже поздно. Он оставил ее навсегда.

Линь Ваньюэ сняла табличку Линь Юя, так как не хотела, чтобы она висела там в ожидании. У отца Линь Юя была больная нога, поэтому они заранее договорились: в случае смерти Линь Ваньюэ Линь Юй отвезет ее деревянную доску в деревню Чаньцзюань и сожжет; если умрет Линь Юй, и настанет день окончательной победы, Линь Ваньюэ передаст его именную табличку отцу.

Линь Ваньюэ не предполагала, что их "несерьезное" условие в мгновение ока перевоплотится в реальность.

Друг за другом пролетали сцены былых дней. Взгляд Линь Ваньюэ становился более непоколебимым. Даже зная о том, что с этой вылазки она с высокой вероятностью могла не вернуться, об отступлении не было и мысли.

"Мама, папа, брат, А-Юй…” — бормотание, срывающееся с губ Линь Ваньюэ, уносилось западным ветром, оставшись неуслышанным никем.

Примерно через час Линь Ваньюэ увидела вдали свет огня.

— Стоять! 

Как только прозвучал приказ, трое подчиненных натянули поводья.

Мэн Нида и Чжан Саньбао устремили взор на пристанище гуннов, затем повернулись к Линь Фэйсину и в один голос позвали:

— Молодой господин!

Сердце Линь Ваньюэ зашлось дикими ударами, как только она увидела лагерь гуннов.

Трое, за исключением Бянь Кая, которому неведома была практика войны, были закаленными в боях воинами, раз за разом выкарабкивающимися из груды трупов. Способности Бянь Кая просто не могли идти в сравнении с имеющимся у них опытом и остротой ума.

У трех бойцов бешено заколотилось сердце при обнаружении лагеря. Здесь обосновалось огромное племя! По меньшей мере десятки тысяч человек!

Десятки тысяч. Исходя из общественного строя гуннов, это племя можно было считать главенствующим!

Их же было всего четверо. Следовало ли им вторгаться?

Ветер успокоился. Темные облака скрыли луну.

Стук копыт затих. Их окутала мрачная тишина.

Трое подчиненных сосредоточили свое внимание на Линь Фэйсине, ожидая приказа.

“Бум-бум”

“Бум-бум”

Линь Ваньюэ отчетливо слышала собственное сердцебиение.

Повернуть назад? Или идти дальше?

Она не рассчитывала, что они найдут такое огромное племя, да еще и всего в сотне ли от военного лагеря. Зачем здесь эти гуннские формирования?

Такое большое племя могло бы принести лучшие результаты в случае успеха.

Но если они потерпят крах...

Никто не нарушал тишины. Все ждали решения Линь Фэйсина, высокопоставленного командира их отряда.

Даже если бы им пришлось столкнуться с горой мечей и морем огня, они бы все равно атаковали, покуда командир отдает приказы.

Так поступали самоотверженные солдаты.

— Действуем по первоначальному плану, — наконец заговорила Линь Ваньюэ. Тон речи был ровным и спокойным, что невозможно было уловить иных эмоций.

— Есть!

На этот раз Линь Ваньюэ снова ехала впереди.

Когда свет от огня стал ближе, Линь Ваньюэ замедлила ход и спрыгнула с Лунжаня.

— Жди здесь! — Линь Ваньюэ похлопала Лунжаня по шее, и он понимающе фыркнул ответ.

— Идем!

Линь Ваньюэ пошла вперед, за ней двинулись Бянь Кай и Мэн Нида, а внушительной комплекции Чжан Саньбао замыкал отряд.

Под покровом ночи четыре человека продвигались в направлении света костра из лагеря гуннов.

Ровным шагом они все ближе и ближе подбирались к лагерю. Достаточно близко, чтобы ясно разглядеть верхушки гуннских палаток и шатров.

Вопреки ожиданиям они не увидели никаких часовых. Мэн Нида и Чжан Саньбао обменялись полными приятным удивлением взглядами.

Кто бы мог подумать, что гуннское поселение, насчитывающее десятки тысяч человек, окажется таким примитивным!

Здесь не было ни укрепления, ни часовых, ни даже патрульных. В широком проходе находилась лишь подставка из связанных бревен, на которой стоял похожий на котел сосуд с горящей внутри растопкой. При дуновении ветра от него доносился свистящий звук…

Если бы не запах скота, пропитавший воздух, Линь Ваньюэ и не подумала бы, что в этом лагере кто-то живет!

Она была убеждена в том, что военные лагеря должны строго охраняться. Наличие укреплений, часовых и патрулирующих солдат было обязательным.

Особенно для такого многочисленного боеспособного племени...

Но в действительности цивилизация центральных равнин и племена гуннов довольно различались. Что уж говорить о верованиях, обуславливающих несхожесть в образах жизни.