Вовка запыхтел от волнения. В стороне, почесывая затылок, стоял еще один верзила из десятого «В», и паренек пониже и поплотнее, по кличке Черномор.

– А тут никто никого не обижает…, – промямлил Колобок.

– Где Рыжий? – скомкав улыбку, спросил старший Муха, не приняв к сведению его слова.

– А я откуда знаю, – соврал Вовка, – Может домой слинял, у нас физра последняя…

– Его на поле нет, – сообщил длинный приятель Мухе.

– Ведь врешь же, толстый? – стащил тот Колобка с лавки.

– Правда, не знаю! – завопил парень.

– Я его в столовке видел! – крикнул младший Мухин.

– Ну, ты и сволочь, насекомое! – негодуя, как ежик, смешно фыркнул Вовка.

– Чего ты там вякнул, Жиртрест! – ударил в живот его старший брат.

Вовка согнулся от боли, и свалился с лавки. Девчонки пискнули и отбежали в сторону.

Ванька завис в столовой. Набежавшая малышня, длинной неугомонной змейкой выстроилась во весь зал.

Вошедший старшеклассник, нарушив ее зигзаги, вклинился без очереди к прилавку. Купив стакан томатного сока, он прошел мимо Ваньки, и преднамеренно задев парня плечом, вылил сок ему прямо на рубашку. Коричневатые потеки разлились по бледно-голубому хлопку последней.

– Ты чего толкаешься, пацан! – с наигранной обидой, заорал десятиклассник на Ваньку. Его нахальный взгляд уперся парню в лицо.

Ванька побледнел. Его ноздри раздулись от негодования. Неизвестно, что было бы дальше, но в этот момент, кто-то закричал:

– Смотрите, на заднем дворе кого-то избивают!

Ванька, сверкнув на наглеца многообещающим взглядом, подбежал к окну и увидел плененного Колобка. Парень вылетел из буфета, чуть не сбив с ног военрука.

Николай Федорович притормозил его за плечо, и брезгливо потряс пальцами.

– Тебе мать сказала? – спросил он, оглядывая парня.

Тому, будто наложили под пятки углей.

– Что сказала? – нетерпеливо посмотрел он на учителя.

– Про эстафету, – он снова окинул взглядом Ивана, – Что, вообще у тебя за вид, Григорьев? Ты, что в кисельных берегах купался?

– В томатных…

– Чего? – сердито сдернул брови учитель, – Через неделю соревнования, чтоб, как огурчик у меня был!

– Можно, я пойду, Николай Федорович? – жалобно посмотрел на него Ванька, едва сдерживая свои ноги.

– Беги уже, туши свой пожар…

Ванька вихрем сорвался с места.

– Григорьев, ты не перепутал? – догнал его голос учителя, – Туалет в другой стороне!

Ванька не обернулся.

Яркий огонек его волос, будто зажженный факел, заметили еще издали.

– А вот и твой дружок, Жирный!

Подбежав к собравшимся, Иван бросил взгляд на друга, стоявшего на коленях, со скрещенными на поясе руками. Глаза Вовки блестели от слез, лицо посинело, но он, только, постанывал.

– Зря ты объявился, Гриша…, – перекошенным от боли ртом, выдавил Вовка.

Ванька, исподлобья окинул взглядом ухмыляющуюся компанию.

– Что птичка испачкала?! – первым спросил его высокий, указывая на рубашку, и приятели захохотали.

– Долго заставляешь себя ждать, Рыжий, – кусая губы, сказал обливший его в столовке парень. Он сплюнул на песок замусоленную жвачку.

– Вот, времена пошли, – начал разглагольствовать Муха, – Никакого уважения к старшим…. Видишь, как надо десятиклассников приветствовать, – издевательским тоном проговорил он, и кивнул на Вовку, – Чего вылупился? На колени, Рыжий! – заорал Мухин, пытаясь взять парня на испуг.

Ванька, все тем же, затравленным взглядом молодого волчонка, продолжал молчаливо глядеть на него.

– Обучи его, Черномор, правилам хорошего тона, – обратился верховодящий Муха к дружку.

Черномор, коренастый и спокойный с виду, не спеша подошел к парню, и с ходу заехал своим крепким кулаком прямо ему в лицо. Челюсть, после жгучей вспышки онемела, ручеек крови засочился из Ванькиной губы. Он покачнулся от удара, и сплюнул кровь на землю.

Вовка заскрежетал зубами, пытаясь поднять свое грузное побитое тело. Муха толкнул его в плечо носком ботинка, и тот снова упал.

Девчонки, наблюдавшие со стороны, взвизгнули. Шестиклассница Рита зажмурила от страха глаза.

Ванька, пошатываясь, не сводил глаз с ухмыляющегося лица Черномора. Мокрая, испачканная соком рубашка неприятно липла к телу. Парень терпеть не мог томатный сок. То ли от его запаха, а скорее от удара Ваньку замутило. Он начал медленно, на ощупь расстегивать пуговицы.

– Жарко стало, да? – криво усмехнулся Черномор, наблюдая, как парень скидывает грязную сорочку. Его улыбка еще больше съехала набок, когда вместо одежды он увидел не хилые мускулы на Ванькином теле. Как не пытался, он не мог скрыть удивления, – Спортом увлекаешься, Рыжий?

Малолетка Ритка, осмелилась и открыла глаза. Увидев раздевшегося Ваньку, она присвистнула:

– Ух, ты!

– Шли бы вы уже отсюда! – велела шестиклассницам ее бывшая собеседница.

– Я бокс по телевизору люблю смотреть! – ответила ей непослушная девчонка.

– Не тяни, Черномор, скоро урок начнется, – велел Муха приятелю. Он тоже оценил нестандартную для восьмиклассника Ванькину фигуру.

Коренастый снова занес свою мощную руку, но Ванька перехватил ее на этот раз, и ответно врезал обидчику в челюсть. Черномор, нецензурно бранясь, схватился за скулу.

– Ах ты, учительский потрох! – набросился на него верзила, но отлетел в сторону, вслед за приятелем.

Муха, не дожидаясь кульминации, сам кинулся на восьмиклассника. Ванька напрягся в ожидании удара. Он замер в полуобороте, готовый отразить новое нападение, как, вдруг, резкая, острая боль пронзила его тело сзади.

– Силу свою демонстрируешь перед девчонками! – услышал он тяжелый, неприятный голос.

– Вовремя ты, Бык! – показал Муха свой дефектный, зуб, обрамленный улыбкой.

– Бугрует пацан?

– Да, вообще… Страх потерял. Ребят вот, наших ни за что обидел, брата моего…

Огромный, двухметровый в высоту, и в половину роста в плечах, Бык напоминал ожившего, вдруг, динозавра, который одним своим видом, наводил ужас. Великовозрастный школьник второй год подряд сидел в десятом классе, говорили специально, чтобы не идти в армию. Рассказывали также, что его отец сидел в тюрьме за разбой, и, что сын пошел по его стопам. Он с седьмого класса состоял на учете в детской комнате милиции. Школьная администрация просто не знала, что делать с проблемным учеником.

Переросток схватил Ваньку, как щенка за шкирку. Ванька дернулся, пытаясь вырваться, но хватка у Быка была мертвой.

– Не рыпайся, малек, сети надежные.… Не зря меня Быком зовут.

– Бык, а с Мухами водишься! – ухмыльнулся разбитым ртом Ванька.

Вросшая в плечи большая стриженная голова, дернулась.

– Крылатый говоришь? – тряхнул здоровяк Ваньку, – Откуда у тебя там крылья-то растут? – и ударил мальчишку между лопаток.

Ванька обмяк, словно притоптанный цвет.

– Подходите, ребята, не стесняйтесь, – пригласил он своих дружков.

Черномор, осмотрев свой кулак, прикидывая что-то, медленно двинулся к парню.

– Ну, держись, отличник ГТО…

До звонка с урока оставалось пятнадцать минут. Стриж сидел в пустой раздевалке, со своей напарницей. Откинувшись на спинку стула, он шустро лускал семечки в свернутый бумажный кулечек.

– Ты же сам дежурный! – одернула его девчонка. Ее занятие, в отличие от парня, было безобидным. Она выписывала из журнала «Крестьянка» народный рецепт: «Как вывести подростковые угри».

Вдруг, на лестнице, послышался слоновий топот. Стриж вскочил, пряча кулек за спиной.

Ребята из его класса, не забегая в раздевалку, прокричали:

– Стриж, там старшеклассники Гришу до смерти забивают!

Стриж сорвался с места, рассыпав пакет с шелухой.

– Ты, куда?! – закричала напарница, – А дежурить, кто будет? А убирать? – но парень уже хлопнул входной дверью. Он чуть не врезался в Академика, выбив у него из подмышки бумажную папку с тетрадками.