Не приходя в себя, Хели сладко простонала и раскрылась перед ним сильнее.

Демон сквозь зубы втянул воздух, когда его нос уловил медовый аромат желания девушки. Пребывая в лечебном трансе, она текла и хотела его. Ее тело податливо отзывалось на все ласки.

Он губами прошелся по нежной шейке, прикусывая и тут же зализывая.

Клыки Дамиана болезненно стали ныть, желая впиться в нее и оставить свою метку. Парную метку. Так поступают все демоны, встретившие свою истинную. Обычай, навеянный инстинктом.

Уже раскрыв пасть и выпустив на волю сверкающие остротой клыки, Высший приготовился завершить древний ритуал, после которого приходит небывалая физическая и магическая сила. Для каждого существа обретение пары – это бесценный дар.

Только подумав об этом, Дамиан замер и резко открыл глаза. Руки разжались, и Хели опасно приземлилась назад, едва не задев макушкой резное изголовье кровати.

Демон взвился над кроватью и отлетел к противоположной стене. На его лице была гримаса ненависти и отвращения.

Там он, не сдерживаясь, одним ударом разгромил письменный стол, внес коррективы в несколько колонн и пробил каменные стены.

– Не может быть! – проревел он отчаянно, – Нет! НЕТ!! Не может такого быть!!!

Вылетел из спальни и помчался в тронный зал. По пути громил все, что ему встречалось.

В таком состоянии он убил бы любого, кто попался ему на пути.

Из-за своей ненависти ко всему человеческому роду демон не смог с первых секунд распознать в Хелене свою пару. Осознание пришло только сейчас, когда его тело подчинилось древним инстинктам и чуть не поставило метку пары против его воли.

В любой другой ситуации он прыгал бы от радости, но его пара оказалась простой человеческой женщиной! Это значило, что после слияния с ней Дамиан не получит ни физическую, ни магическую силу! Только женщину, в которую он будет влюблен навсегда. И не факт, что взаимно. Она же не демоница, у которых обретение пары пробуждает любовь и привязку.

– Судьба не могла так надо мной насмехнуться! – в отчаянии сгорбился демон.

Один удар и перила вдоль лестницы сложились, как домино.

– Придет в себя – убью. Ты не переиграешь меня, Провидение! – от злости глаза Дамиана почернели, – Думаешь, если я здесь в заточении, то соглашусь на жалкую человечку? Нет уж… я убью ее. А после дождусь пару благородных кровей и происхождения, которая будет мне ровней, а не посмешищем!

Демон часто дышал и пытался себя успокоить, что это еще ничего не значит. Вдруг ему показалось и только?

Хели пришла в себя на полу уже знакомой вычищенной темницы. На ней была короткая мешковатая тряпица из плотной ткани, кожаные сандалии и все тот же металлический браслет, из-за которого ей не покинуть башню.

Она смутно помнила, что произошло, но кое-какие обрывки воспоминаний заставляли ее слегка тревожиться.

Тело неудовлетворенно ныло, намекая, что хочет интима и разврата. В то время, как память подсовывала чьи-то руки, крепко сжимающие в своих объятиях. Кожа местами горела и помнила жаркие прикосновения.

В целом она чувствовала себя бодрой и полной сил. Исчезла тупая ноющая боль, раны на руках затянулись без следа, а на голове не осталось даже шишки от побоев маньяка.

– И что это все значит? – девушка подперла руками бока и собственнически оглядела свое жилище.

В этом мире уже стемнело, но на небе продолжали ярко гореть звезды и пролетающие мимо кометы. Они, как живые, плавно перемещались, танцуя и не стоя на месте. Чудо природы завораживало.

Где-то вдалеке истошно надрывались криком местные… животные? Птицы? Звук напоминал позыв раненного птеродактиля.

– Упаси, Боже, чтобы сюда не залетел, – Хелена подошла к разломанной стене и вгляделась в темноту.

Тут же перед ее носом откуда-то снизу взмыл вверх огромный силует. Она только и успела, что разглядеть размашистые крылья и горящий в ночи желтый глаз. Ну вылитый птеродактиль. Может, динозавры не вымерли совсем, а перекочевали в другие миры? А что? Практика показывает, что это вполне возможно.

– Надеюсь, твой браслет, рогатый, не только меня не выпускает отсюда, но и не дает всякой нечисти обидеть, – процедила Хели.

Когда глаза привыкли к темноте, девушка увидела, что в ее комнате появилось несколько элементов декора и уюта.

Дамиан расщедрился на прессованный соломенный тюк, который будет служить ей матрасом, и маленькую подушечку. Все это было «заботливо» сброшено в ее импровизированную нишу для сна. Мол, дальше прояви фантазию и ни в чем себе не отказывай.

На самодельном столе появилась глубокая плошка с чем-то копошащимся внутри и плоская тарелка с каким-то блюдом. Чашка-кубок и роскошные серебряные вилка с ложкой.

– Вот и обещанная еда, которая по заверениям, мне должна не понравиться.

Она подошла ближе и с отвращением передернулась. Первое желание было скинуть все это на пол, но представив, как потом будет собирать убегающий и расползающийся по всем углам ужин, остановилась.

В глубокой плошке копошились белые толстые черви. Кто-то любовно их полил красным соусом, будто кетчупом. Маленькие, но противные лапки жадно перебирали друг по другу, надеясь выбраться на волю. От миски исходил насыщенный запах земли.

Ее чуть не вырвало от мысли, что она попробует этих жучков, в которых наверняка содержится много полезного белка..

Не иначе, Дамиан специально их где-то раскопал, чтобы Хели в ту же секунду стошнило.

Придурок рогатый. При мысли о нем сразу закипела. Как она могла всю юность тайно вздыхать по такому самодуру?!

– Эту дрянь я тебе скормлю, как только ты здесь появишься, – мстительно прошептала она и отнесла миску в другую комнату. Если быть точной, через три комнаты от ее «апартаментов». Иначе боялась снова заплутать.

В другой большой тарелке лежало нечто странное, напоминавшее порезанную на кусочки змею. Коротенькое, но упитанное тельце, ядовитая красно-белая расцветка. Тоненький хвост с погремушкой на конце и странная голова в форме треугольника.

– Может, это местный угорь? Деликатес? – живот свело от голода, что подтолкнуло ее взять вилку и настороженно ткнуть в мясистый кусочек, – Ага, Хели, держи карман шире. Небось, выкопал какую-нибудь дрянь, пробегавшую мимо червей. Сам-то, садюга, мясо лопает, а мне эту гадость подсунул.

Девушка понюхала ужин и решительно взялась его отнести подальше. Лучше это нечто составит компанию белым червям. Она, конечно, понимает – природный белок и так и далее, но пусть сам ест такое.

Стоило ей встать, как снаружи, рядом с обломками над пропастью зависло устрашающее существо.

Его лицо одновременно походило и на человеческое, и на морду летучей мыши.

Средние просвечивающиеся крылья с трудом держали тело в воздухе, от чего тот цеплялся когтистыми ладонями за стену башни.

– Мамочка.., – от испуга из рук вывалилась тарелка, и местный «угорь» радостно покатился в сторону незванного гостя.

– О! Ядовитая пасклюда! Вкуснятинка, – жадно облизнулся монстр. Его голос был низкий и трескучий.

– Уг-г-г-ощайтесь паскуд-д-дой, – мой же звенел от страха.

Как назло, под рукой кроме найденного ранее черенка, не было никакого серьезного оружия.

– Вот уж спасибо, – вполне искренне обрадовался он и принялся залезать в комнату. Хели с ужасом смотрела, как его волосатая нога ступает на пол, потом вторая, а вот и крылья прошли. Нарисовался, не сотрешь.

– А вы кто такой? И зачем ко мне влезли? – перед смертью как-то хотелось знать от чьих рук, вернее лап, придется страдать и за что.

– Я Грюхельден, – существо согнулось к полу и, встав на четвереньки, принялось с чавканьем поглощать ядовитую пасклюду.

– Замечательно. Вас так матушка назвала?

– Да я уже и не помню. За тысячи лет жизни такие мелочи забываются.

– Ну естественно, – Хели вот не помнила, почему ее тело до сих пор чувствовало жаркие требовательные ласки, а тут, как уж упомнишь, кто тебе дал столь заковыристое имя.