— Я вам не верю! Это бред! — закричал Поттер и бросился на выход.

 — Не стоит совершать поспешных решений, — сказал Снейп посылая в парня какое-то заклинание, от которого он упал возле входной двери. — Мистер Поттер, я расколдую вас, при условии, что вы вернетесь на свое место.

 — Василиск? — хрипло спросил гриффиндорец.

 — ЗмЕя еще в середине семидесятых на ингредиенты разобрали, — ответил Снейп. — Вы действительно нашли запасной выход из тайной комнаты, действительно туда спустились, действительно обрушили проход, а остальное — умелая манипуляция вашим подсознанием.

 — Джинни?

 — Моя супруга подверглась заклятию империо и ментальной корректировке, — ответил Виттельбах.

 — То есть, никакого крестража не было и не было никаких окаменений?

 — Почему же не было, — ответил Снейп, — были. Это жертвы проделок братьев Уизли, которые экспериментировали на окружающих. Вы не заметили, что ни один чистокровный ученик не пострадал?

 — То есть, все все знали и молчали? — зло спросил парень.

 — Можно сказать и так, — сказал Люциус. — Видите ли, мистер Поттер, если бы Дамблдор и Фламель, которого мы смогли отправить в тюрьму с огромнейшим трудом, прознали бы о том, что мы все знаем, то в живых вас бы не оставили.

 — Ненавижу! Ненавижу вас всех! — закричал пятикурсник, вскакивая со своего места.

Зибилле встала со стула и подошла к Поттеру:

 — Я думаю, мистер Поттер, что вам нужно к мадам Помфри, — сказала она и, взяв парня, который был на голову выше нее, под локоток, отправилась к камину.

Герой магической Британии не оказал никакого сопротивления, покорно отправивишись камином в больничное крыло.

 — Ну что ж, господа, — слово взял Корнелиус Фадж, когда Зибилле и Поттер скрылись в камине, — у нас с вами возникла проблема, а именно, отсутствие директора в школе. Пока исполняющим обязанности является Миневра МакГоннагал, но к началу августа необходимо утвердить нового директора. Отдельное спасибо наследнику Малфою за проделанную работу.

- ? — не понял я.

 — Если бы кто-то не притащил в дом большого черного пса, - ответил Малфой-старший, — то мы бы никогда не узнали правду. Ты ведь знал, что собака — это Блэк.

 — Да, — не стал отпираться я, - знал. — У Поттера была карта, на которой отображались все, кто находился в замке. Одна из точек — Сириус Блэк. Только вместо него стоял большой черный пес. Сложить два и два было несложно.

 — Колдомедики смогли просмотреть заблокированные воспоминания, — сказал Фадж, — в них фигурировали Дамблдор и Фламель.

 — Не смеем вас больше задерживать, — резко перебила министра Долорес Амбридж.

Я не обиделся. Люциус потом все равно расскажет. Вот только вопрос о том, кто сидит в теле его, так скажем, сына, он задаст очень скоро. Я хоть и старался выглядеть подростком, завоёвывающим внимание, но из образа выбивался.

Покинув директорский кабинет, я направился в башню Райвенкло, где сейчас находилась Луна. До этого мне не приходилось заходить в гостиную, но не в этот раз.

 — Малфой! — крикнул Голдштейн, увидев меня в дверях. — А мы гадали, когда же ты наберешься смелости и зайдешь.

 — Где Луна?

 — Читает, — ответила Патил, поливая красивые желтые цветы. — Смотри — прелесть, правда? Я сама вырастила!

 — Ага, — ответил я, направляясь к небольшой книжной полке.

Полумна смотрела в книгу отсутствующим взглядом. Пришлось ждать около получаса, пока невеста выйдет из транса, потом ответит на вопросы «страждущих» и только после них обратиться ко мне.

За то время, что я сидел, по гостиной курсировали слухи о том, что Поттер встретился с директором и куда-то исчез. Райвенкловцы строили предположения, что же на самом деле хочет Дамблдор от парня и надо сказать, многие из них были верными. Все же школьники не идиоты и прекрасно видят то, что происходит вокруг. Семикурсники придерживались версии о том, что Гарри ляжет на алтарь школы, шести-и пятикурсники считали, что директор питает не совсем здоровую привязанность к Поттеру. Но все же большая часть синего факультета решила, что из гриффиндорца хотели сделать нового Темного или Светлого Лорда, чтобы развязать очередную магическую войну. Факультет умников, что еще сказать!

 — Смотри, какие желтые цветы! — сказала Полумна, когда поток школьников к ней иссяк.

 — Ага, красиво, — ответил я.

 — Он все узнал? — полуутвердительно полуповпросительно спросила Луна.

 — Да, узнал, — черт! А ведь она говорила, что он все поймет, когда распустятся желтые цветы. — Скажи, а что будет дальше?

 — Для кого?

 — Для тебя, меня, Хогвартса.

 — Там много вариантов, но все они неплохие.

 — Надеюсь.

Луна сказала правду. На следующие утро большой зал был задрапирован черной тканью и объявлено о смерти директора, а объявление факультета победителя не состоялась.

МакГоннагал сказала траурную речь о том, какая великая утрата нас всех постигла, о предстоящих похоронах в Годриковой Лощине. И все бы ничего, но свежий выпуск «Придиры» вышел на несколько часов раньше «Пророка» и был прислан в аккурат к началу прощального пира в Большом Зале.

 — Как я понимаю, что-либо объяснять нам никто не собирается, — хмуро сказал Блейз, беря в руки журнал.

 — Малфой точно все знает, — подала голос Паркинсон. — Насколько правда то, что написано в «Придире»?

 — Все.

 — То есть, директор совершал махинации с деньгами, а потом его заела совесть, и он сбросился с Астрономической башни? — хмыкнул Нотт.

 — Читайте более внимательно, — сказал я. — В статье сказано про мошенничество, связи с криминалом и смерти. Но нигде не говорится о том, что гибель директора самоубийство и связана с раскрывшимися преступлениями.

 — Подожди, — это уже Астория, — то есть, Дамблдор забирал наши деньги себе?

 — Гринграсс, в журнале все написано. Я лично видел документы, по которым у нас крыша не течет и туалеты отремонтированы.

 — А по факту, тут все разваливается, — хмыкнул кто-то из семикурсников. — Что теперь будет?

 — Нормально все будет, — отозвался Блейз. — Амбридж уйдет. Ее работа закончилась. Назначат нового директора, и будем учиться дальше.

 — Интересно, кого?

 — Наверное, кто-то из деканов, — неуверенно сказал четверокурсник.

 — Нет. Декан не может быть директором, — ответил Блейз.

 — Почему?

 — В Уставе так написано. Деканы несут волю основателей, а директор –это завхоз, только большего масштаба. Дамблдор не имел права влезать в учебу и магию. Его дело - туалеты чинить, да забор ставить, а все, что касается ритуалов, учебной программы и магии, решают деканы.

 — То есть, Дамблдор нарушал Устав Основателей? — пискнула какая-то девочка.

 — Да, нарушал. Я думаю, что директором поставят либо Малфоя-старшего, либо Августу Лонгботтом.

— Лучше Малфоя, чем эту старуху, — хмыкнул третьекурсник.

 — Бабка Невилла будет похуже Амбридж, — поддержала его Гринграсс.

 — Ты это гриффиндорцам скажи или пуффендуйцам, — хмыкнул Нотт.

 — А зачем? Поттера еще вчера в Мунго забрали, Уизли уехала, а остальным плевать, кто в кресле директора. Заводилами были рыжие и Поттер. Когда их нет — это очень милый и спокойный факультет, — ответила ему Дафна.

 — Подожди, — влез Блейз, — этот в Мунго?

 — Да. У него шрам открылся, кровь сильно лилась, Помфри его в больницу отправила.

Ребята начали строить предположения, что же на самом деле происходит с Поттером, а я, честно сказать, удивился. Надо же, бравого гриффиндорца удалили из школы, и это не вызвало удивление, как и отъезд последней из Уизли, как и статьи в Придире и Пророке. Не думаю, что только на основе моих слов и предположений заварилась такая каша, что-то я упускаю из вида.

Маленькой деталью, которую я не замечал, оказалась моя невеста. Сидя в Хогвартс-экспрессе, Полумна просветила меня, что рассказала о своих видениях отцу и Малфою старшему, а также просветила его, что я раньше был учителем, но о замене личностей она не сказала. Видимо, дома меня ожидает серьёзный разговор.