* * *

Мы с Гарри сидели у него в комнате. Завтра нам выступать.

— Ну давай, брат, рассказывай.

— Чего рассказывать?

— Как в школе дела.

— Дурдом на выезде!

— Не гони лошадей, давай с того момента, как ты на платформу пришёл.

— Я перешёл на платформу. Там встретил Джастина. Бойко и Лорд завели нас в купе.

— Кто-нибудь на вас внимание обращал?

— Да кто-то там косился, я не понял. Не перебивай! Мы расселись, и началось паломничество! Сначала пришел рыжий, искал Гарри Поттера…

— А ты…

— А я Гарольд Дурсль. У рыжего крыса была в кармане. Так Воланд ему мантию расцарапал. Ты прикинь! Этот ещё начал с меня новую требовать! Да его мантией полы мыть надо было.

— Ты его хоть послал?

— Ага, на русском и могучем! Потом пришёл блондинчик. Я помню, что ты говорил держать с ним нейтралитет. Я его вежливо послал, — Поттер захихикал. — А потом пришла она…

— Красивая незнакомка?

— Не-е-е. Грейнджер!

— Кто? — я немного опешил.

— Девочка одна. Она меня узнала, и началось… Эта дура растрезвонила по всему поезду, что тут рок-звезда. Блин, я столько автографов подписывал только на нашей первой фотосессии в магазине. А спас меня… блондин!

— Ты же его послал!

— Он просто зашёл в купе, выгнал всех и заклинанием запер дверь. С ним были ещё двое — Кребб и Гойл. Прикольные парни. Строят из себя редкостных дебилов, хотя ум у них есть.

— Помирились?

— Ну что-то вроде этого. Я его поблагодарил, и мы даже извинились перед друг другом. А ещё ему понравилось, что Воланд Уизела подрал, поэтому и пришёл. Короче, я сказал спасибо, достал еду коту и залез на вторую полку спать. Они там с Джастином о чём-то разговаривали. Я под самый конец только проснулся, когда переодеваться надо было. Малфоя чуть удар не хватил…

— От чего? Ты в трусах решил идти, или он шрам заметил?

— Нет. Я на свою одежду мантию одел и даже не застегивал!

— Оу! Это… сильно.

Гарри в школу поехал в одежде конкретного бунтаря — белая рубашка с закатанными рукавами заправлена в чёрные штаны, на ногах тяжёлые высокие ботинки, вместо ремня — цепь. Форма Хогвартса для мальчиков помимо мантии предполагала брюки, туфли, рубашку и жилетку. Кузен всё проигнорировал.

— Да ты дальше слушай! В замок на лодке добирались. Никакого жилета, никаких правил безопасности! Ничего! Хотя замок очень красивый. Так вот, мы приплыли и нас забрала профессор трансфигурации. Малфой сказал, что ей штраф выписали за применение волшебства в доме магглов. Так Уизли с ним чуть не подрался! Видите ли, это нормально, а Статут можно не соблюдать.

— А распределение?

— Да что распределение? Бред сивой кобылы! Надел шапку на голову, и она говорит, на какой факультет тебе идти.

— Как ты её уговорил отправить тебя к хафам?

— Сказал, что мой друг там, и я хочу к нему. А на Слизерине холодно!

— Гриффиндор не предлагала?

— Нет. Сказала, что в такой душе благородства нет. Упорно к змеям отправляла. Знаешь, реакция на мою фамилию была бесценна — тишина гробовая! А когда меня к барсукам отправили… Таких оваций я никогда не слышал!

— Уизли куда попал?

— Ко львам, Малфой к змеям.

— А эта… Грейнджер?

— Ко львам. Жаль её.

— Почему?

— Умная, ей к Воронам надо было, а её в этот… хлев засунули! Хотя — сама виновата! Захотела быть самой умной на фоне дегенератов, так пусть расплачивается. Она заучка и всех поучает, как надо и как не надо делать.

— А чем тебе трансфигураторша не угодила?

— У неё на втором курсе учится парень — Эрнст Холлфейн. Он малообеспеченный. Так ей пофиг на то, что у него одежды толком нет, канцелярия тоже отсутствует. Близнецы Уизли над ним издеваются, а она даже палец об палец не ударит. Ну, я ему куртку и гриндерсы отдал, и рюкзак, и почти все перья.

— Короче, подобрал, как Воланда. Теперь присматриваешь…

— Да ну тебя! Доброе дело сделал, а ты!

— Не дуйся! Хорошо, что помог. Просто боюсь, что это войдет в привычку у него, либо он будет чувствовать себя обязанным тебе.

— И что ты предлагаешь?

— Работу ему на лето найти. Надо с Моникой переговорить. Может, на студии есть работа по типу «принеси-подай», какая-никакая денежка будет. Чем тебе ещё эта тетка не угодила?

— Всем! Оценки занижает, хотя у меня всё с первого-второго раза получается, баллы с факультета снимает. Я её вообще в ступор ввёл, когда сказал, что раз за эти баллы я ничего купить не могу, так и зарабатывать их не буду.

— И…

— Отправила меня на отработку к Филчу.

— Полы мыть?

— Полы пусть Уизли с Малфоем моют! А я с ним подружился — он мне замок показывает, истории разные рассказывает. У него такая кошка классная! Миссис Норрис. Я ей весь «Вискас» скормил.

— А Воланд?

— А Воланда на кухне кормят, и он всё-таки задавил крысу Уизли и ещё пару чьих-то жаб.

— Ты насчет крысы уверен?

— Уверен. Она на столе сидела в Большом зале. Так Воланд ей одним прыжком хребет переломил.

— Воплей было…

— Ага. Вот только нихрена у них не получилось. В письме было сказано про сову, кошку или жабу, а у него крыса. Так что он пролетел как Фаньер над Парижем!

— Кота не обижают?

— Кто?

— Уизли!

— Они, конечно, идиоты, но не до такой степени. Он с миссис Норрис сдружился и ещё с кошкой Булстроуд из Слизерина. Воланд — первый парень в замке. Попробуют тронуть — их вся женская половина кошачьего царства сожрет. Хотя они те ещё придурки.

— В смысле?

— В начале года Дамблдор сказал, что третий этаж закрыт. Не ходите туда, если не хотите умереть.

— И они пошли?

— Хуже! Эти дебилы выпустили трехголового пса! Хорошо, что я не пошёл в тот день…

— Та-а-а-к, с этого места поподробней!

— Ну… Малфой повздорил с Уизли, что-то там на мой счёт. Я-то понимаю, Драко всего лишь хотел его позлить. Так рыжий назначил дуэль от моего имени на третьем этаже.

— А ты?

— А я даже и не думал идти. Уизли надо, вот пусть и топает. Он там утром на весь зал орал, что я трус. Так потом, в туалете, я ему популярно объяснил, что трус и пиздабол именно он.

— Сам объяснял? Поймали? Синяки? — б-р-р-р, ну и монстра я воспитал!

— Нет. С Гойлом и Джастином объяснял. Твою науку, куда бить и как бить, я помню. Близнецы что-то там вякнули, но я намекнул, что если они не заткнутся, я скажу, кто собачку выпустил.

— Джастин же магглорожденный! Как Малфой с ним общается?

— А он как сказал, что ему в волшебном мире делать нечего и он уже помолвлен, так Малфой перестал рожу кривить.

— А он помолвлен?

— Да.

— Бедный.

— У аристократов всегда так. Малфой с Паркинсон помолвлен. Гойл с Булстроуд. На Слизерине только итальянец Блейз свободный — ему невесту во Франции подбирать будут.

— А я с родственником Флинта учусь!

— Знаю. Он мне сказал. Малфой попросил не распространяться про их родственников.

— А Грейнджер чей потомок?

— Дагворта-Грейнджера. Его брат был сквибом и женился на маггле. У них родилась дочь — мать Гермионы. Её отец взял фамилию жены.

— А почему брак с такими нежелателен?

— Как мне Макмиллан объяснил — они тянут силы из родового камня. Потомки таких слабы магически и для своей магии вытягивают силу из алтаря. Поэтому брак с ними нежелателен.

— А твоя мама?

— Она обретённая. В роду никогда магов не было. За такими идет охота.

— Ты говорил, что Уизли — предатели крови. Это как?

— Малфой сказал, что их дед уничтожил свой замок, родовой алтарь и своего отца. Вот и получил клеймо.

— Они тоже тянут магию?

— Они её теряют. Такие рождаются нормальными магами, а к совершеннолетию становятся почти сквибами. Домашние чары — их предел. Сотворить что-то более энергоёмкое, чем «Репаро», они не могут.

— Но у него же братья…

— Один брат навоз у драконов выгребает, другого гоблины в рабство взяли в обмен на магию. Там один Перси только что-то пытается сделать. Брак с такими — позор.