Кузен стал весьма материально подкованным. Одежду и обувь он практически не покупал, носил всё, что ему доставалось со сьёмок. Он даже одноразовые пакетики с кофе и сахаром домой забирал. Затем аккуратно разрезал и высыпал в общие контейнеры. Однажды даже рулон туалетной бумаги приволок. Мама возмущалась, а мне вспоминался домовёнок Кузя с его «Я не жадный, я домовитый». Его можно понять. У него никогда ничего не было, а внезапно появилось всё. Но внутри себя он прекрасно знал, каково это, когда ничего нет, и инстинктивно боялся опять вернуться к прошлому. Отсюда и пакетики с кофе, и туалетная бумага.
Турили мы по школам в выходные дни. Пели в спортзалах или, если школа была побогаче, в залах для выступлений. Народу — не протолкнуться! Помимо подростков, коих было немерено, встречались и рокеры с ирокезами и дядьки в косухах. Вовсю велась продажа дисков и меморабилии — одежды и канцелярии. Ну и без автографов с фотосессиями не обходилось. По контракту мы же во всём этом тоже ходили. Рюкзаки с Воландом и Злыднем, блокноты для записи с обложкой альбома, много-много чего ещё! Даже косметика была брендовая — шампуни, гели, скрабы, пена для ванн. Для нас это было работой. Ведь каждый проданный диск, майка или ещё что-то — это очередной пенс на нашем банковском счету.
Мардж подписала контракт на Злыдня с собачьим кормом «Pedigree». Большую роль сыграло то, что он участвовал в нашем видео к песне «Gomenasai». Теперь по телевизору бульдог под эту песню уплетал консервы данной фирмы. Это было… забавно, ведь пёс на самом деле не ел данную марку ни в какую! Хотели ещё и Воланда припахать к корму, но кот, в знак протеста, приволок птичку и сожрал на глазах изумлённой публики. Вопросы к нему отпали. Но от рекламы ошейников и ещё какой-то гадости для кошек он не отвертелся. Мы были не против — деньги лишними не бывают!
Больше всего я сейчас мечтал просто выспаться!
В декабре Моника сообщила, что мы едем на запись «Top of the pops» с песней «MMMBop». А восемнадцатого февраля у нас в расписании — «Brit Awards», где мы исполняем две песни — «London’s calling» и «MMMBop». Оказывается, нас номинируют на «Альбом года», «Сингл года» и «Британский прорыв». Ну, а третьей новостью, что нас запускают в промо в Штатах и Юго-Восточной Азии.
Запись в «Top of the pops» прошла обыденно. Поговорили с Бойко. Он рассказал мне новости о двоих придурках с «Dell». Оказывается, они даже в суд не явились, прислали только своего представителя. И, как результат, им впаяли штраф, судебные издержки и запретили не только приближаться к нам, но и контактировать с нами. А чего ещё ожидать? Вздумали с EMI бодаться…
Мы прыгали на сцене, изображали под фонограмму пение и игру на гитарах. Записали нас целых четыре раза, обьяснив, что потом смонтируют одну запись из четырёх. Велась съемка аж семью камерами! Я было хотел взбрыкнуть, типа: «Какая фанера! Охренели?!». Бойко и Гарри меня отговорили. Вживую будет отвратительный звук, да и картинка тоже станет «не фонтан». Живой звук в данном зале гулял эхом, аппаратура не спасала, слышал я себя плохо. Один дубль мы сняли живьём. Посмотрели. Бля, камера моего андроида лучше снимала. А чего я хотел? Мобильников у первоклашек ещё лет тридцать не предвидится. Пришлось заткнуться и делать, что велят.
Приближалось Рождество, а вот рождественского настроения не было. Хорошо было в пятилетнем возрасте — сожрал мандаринку, обмотался мишурой, лёг под елку, и ты уже в сказке! А сейчас мы с Поттером не знали, что сожрать и чем обмотаться, чтобы хотя бы настроение появилось!
Гарри на три дня улетал в Бельгию. А я просто хотел выспаться. Моя жизнь поменялась так сильно, что я даже не знал, как реагировать. По улице просто так не пройдёшься, кто-нибудь да остановит. Собак тоже в одиночку не выгуляешь. Фабстер нашёл двоих бывших военных, которые теперь обеспечивали нашу с Гарри безопасность.
Двадцать четвёртого декабря в одиннадцать вечера мы отправились семьёй в церковь. Там же были Крис и Пирс с родителями. Мы раскланялись, пожелали друг другу счастливого Рождества и мирно разошлись. Бывшие друзья на меня откровенно пялились, но больше с каким-то недоверием и удивлением. Наверное, до сих пор не могли поверить, что они когда-то дружили с будущей звездой. Я пел гимны и искренне просил бога, чтобы всё у нашей семьи было хорошо. На улице моросил дождик, зеленела травка, мерцала рождественская иллюминация.
Двадцать седьмого прилетел Гарри. Этот хомяк привёз из Бельгии кучу кошачьих консервов и ещё какие-то прибамбасы для кота, не считая всяких бутылёчков из гостиницы и гримёрок. Хомяк он и в Афр... Бельгии хомяк! Воланд наотрез отказался это есть. Корм мы презентовали Фигг. Её коты сожрали за милую душу.
Ну и тридцать первого числа праздновали Новый год! В прошлом году мы были в Корее, в этом — дома. Я уже привык называть это место домом, а Вернона и Петунью — папой и мамой. Прошлая жизнь казалась сном. Сном, в котором я помню каждую мелочь, каждую деталь!
В подарок мы получили ... большой набор Лего! Я радовался этому. Всё же иногда так хочется расслабиться!
Вот и ещё один год прошёл. А ведь через лето Гарри поедет в Хогвартс, а я в снобскую школу. Эх-х, где наша не пропадала? Прорвёмся!
Глава 20 Мы к вам заехали на час...
Я понял, что чувствует человек, на которого надвигается лавина. Вот стоишь и тупо смотришь, как эта гора снега несётся в твою сторону.
Началось с того, что вездесущая Моника поздравила нас с синглом рождественнского дня. Оказывается, EMI сняли видео на песню «Ray of light». Много не потратили, видно, смонтировали то, что осталось от двух предыдущих клипов. Видео начиналось с вида Лондона, над которым встаёт солнце. Клип находился в прокате лишь неделю, но сразу выбился в лидеры чартов. Я, если честно, обалдел. Даже чуть скандал не закатил, но вовремя остановился. Мне просто стало обидно, что я перестал контролировать процесс и превратился в некий винтик механизма. Гарри, приехавший позже, мои претензии к EMI не понял от слова «совсем». Он посоветовал не заморачиваться, а радоваться, что деньги капают на счёт. Привёз мне каких-то шмоток, дисков.
«Brits awards» записывали в середине января, а показывать собирались только восемнадцатого февраля. В прошлых годах эта программа вроде шла в реале, но потом кто-то там чего-то там не поделил, или канал сменил владельца, вот и получили запись в этом году. В Доминионе, театре на Западе Лондона, нам надлежало появляться всей семьёй девятнадцатого и двадцать первого января. В первый день мы исполняли под фонограмму «MMMBop», «Ray of light», «London’s calling» и «Gomenasai». Я так понял, что потом выберут две песни. Затем нам вручали награды. Но я и в этом процессе чего-то недопонял. Мы выиграли в категории «Британский прорыв», а следом за нами эту же награду вручили Лизе Стэнсфилд. Может, опять перестраховываются? Кто их знает? А во второй день мы перезаписали награждение нас в категории «Лучшая песня». Затем зал снимали, просили родителей и тётю подняться на сцену с нами несколько раз. Потом не понравилась наша одежда, и нас в очередной раз переснимали. Я просто-напросто устал, и за меня слова благодарности за награду уже не знаю в какой по счёту раз говорил Гарри. Что бы я без него делал?
А десятого февраля нас с Гарри внезапно сорвали в киностудию, где на копии сцены Доминиона вручили награду за лучшую песню «Ray of light». Улыбающийся во все двадцать восемь зубов (до зубов мудрости ещё было далеко) Гарри опять кланялся, читал заготовленный текст, который демонстрировали ему за камерой, благодарил фанатов. Если честно, ничего я не понял. Лично мне хотелось посмотреть на выступление U2 и Фила Коллинза, но, видимо, их записывали в другие дни, так что я пролетел. Эта запись меня так вымотала, что саму программу я даже не смотрел. Мардж уже ночью сообщила, что мы выиграли в категориях «Британский прорыв» и «Лучшая песня». Но мне от этого было ни холодно, ни жарко. Если бы я сам эти песни написал, наверное, уже бы до потолка прыгал. А так… Эти композиции изначально были выигрышными.
