В рюкзаке лежали сладости — конфеты, мармеладки, кола. На дне рюкзака (кое-как впихнул) покоилось большое пушистое полотенце зелёного цвета. Я откладывал карманные деньги, чтобы купить малому презент. Теперь я на мели. Мои подарки со дня рождения были честно разделены — отдал железную дорогу и самолетик Гарри, мотивируя тем, что места в комнате мало. Боец с лаем носился за самолётом, а железную дорогу попробовал на зуб. Сказал, что невкусно.

— Ух ты! Спасибо, кузен!

— Всегда пожалуйста, братец! А теперь я хочу есть! Мне собак выгуливать, а тебе розы подстригать.

— Мисс Фигг интересовалась, куда мы уезжаем и когда тетушка Мардж поедет домой с собачками.

— А когда она спрашивала? — Вернон ощутимо напрягся.

— Утром, вчера, — спокойно сказал Поттер, принимаясь за торт.

— Так ты ей скажи, что тетя здесь навечно! И прибудут ещё собаки! — я засмеялся. — Уезжаем мы собак выгуливать. Ты гуляешь, а я ем пиццу! Тетя, а когда ты домой отправишься?

— Сегодня вечером собираюсь.

— Жалко. Мы с собаками подружились.

— Дадли, я здесь больше месяца. Дома у меня ещё шесть собак. Со дня на день одна из них разродится. На щенков уже очередь. Может, вам одного?

— Нет. Спасибо, конечно, но нет. С ними возиться надо. А вот Боец и Злыдень уже выросли и дрессированные.

Пока мы разговаривали, Вернон вернулся с газетами. Дурсль выписывал «The Times», но в этот раз он принес ещё газету «The Daily Telegraph».

— Читайте, знаменитости! В разделе «Дети и родители»

Быстро развернув газету на нужной странице, почти в самой середине, мы начали читать.

«Юные дарования — братья Дурсли»

Под заголовком было наше фото с вручением ключа. По ходу текста вставлены фотографии с группой на сцене и с собаками.

«Гарольд и Даддерс Дурсль вместе с группой «Делл» исполнили мировые хиты Eagles и Judas Priest! Корреспонденту газеты удалось взять интервью у юных артистов».

Далее шло интервью со мной и Гарри. Мое полное имя Даддерс?! Не знал. Звучит солидно.

— Мальчики, расскажите, как это было?

— Это было страшно. Мы первый раз на сцене. Вообще первый.

— До этого вы ни разу не играли? Это был дебют?

— Да. Дебют. Мы месяц назад даже играть не умели. Случайно познакомились с ребятами. Они предложили поиграть и спеть вместе. А потом мы решили выступить на сцене с группой. Было очень боязно, всё-таки первый раз.

— За месяц вы выучили две песни и пошли играть на сцену? А как же годы упорной работы? Месяцы бессонных ночей? Мечты о славе?

— Даже не думали. Просто повезло.

— Вы любите рок-музыку?

— Да, очень.

— А почему именно тяжёлая музыка?

— Интересно. Я когда слышу поп-музыку, я знаю, что будет в середине и в конце. Меня хватает на один куплет и припев. Потом я выключаю.

— А ты, Гарольд? Это влияние брата, или ты сам любишь такую музыку?

— Я раньше начал слушать, чем Дадли. Мне просто нравится.

— Вы не учитесь музыке специально?

— Нет, на уровне любителей.

— В этом году хотим попробовать поступить в Trinity Junior, но не знаем, получится ли. Я играю на гитаре просто для себя, а для поступления надо играть на уровне Grade 2-4. Мы попробуем.

— А как восприняли ваше выступление в обычной школе?

— Не знаем, там каникулы.

— Я смотрю, у вас есть домашние любимцы?

— Да. Злыдень (рыжий с белым) — этой мой, а Боец (белый с пятном на глазу) — Гарольда.

— Вам нравятся собаки?

— Мне нравятся ЭТИ собаки. Остальные животные — не знаю.

— Мистер Дурсль, как вы относитесь к увлечению детей?

— Если это не будет мешать учебе, то очень положительно.

— Вы владелец фирмы «Граннингс»?

— Да. Музыка дорогое удовольствие. Гитара, одежда. Планируем нанять педагога для них.

— Вы поддерживаете детей в их занятиях?

— Конечно, да!

— Спасибо, мистер Дурсль.

— Ребята, где вы нашли юные таланты?

— Сами пришли! Подошёл мальчик в парке и попросил поиграть на гитаре. Нам не жалко. Вот поиграли и попели, что аж газета интервью берет.

— Какие у вас планы?

— Записать свой альбом.

— Будете привлекать ребят?

— Обязательно!

— Спасибо всем большое!

Ого! Вот это номер! Я думал, интервью какой-то мелкой газетёнке, а тут сам «Telegraph»! Офигеть! Пусть не на первой странице, но всё же! Это по-настоящему круто!

— Пап, а что насчет педагога?

— Завтра у вас занятия с девяти утра и до двенадцати дня с преподавателем.

— Нас двоих учить будут?

— Да.

— А где? — спросил Гарри.

— Возле офиса моей фирмы. Мистер Фергюссон будет вашим преподавателем.

— Что взять с собой?

— Тетради, ручки и гитару. Ну, он ещё сказал, что вас тоже взять надо, — попытался пошутить Вернон.

Отлично! Легализация моих знаний начинается!

Глава 13 Боец и прочие неприятности

— Итак, молодые люди, спойте мне звукоряд, — сказал мистер Фергюссон — пожилой мужчина в очках.

— Что спеть? — переспросил Гарри.

— Вы знаете, что такое звукоряд?

Мы синхронно помотали головами.

— Триоль, терция, диез, мажор, минор, септаккорд?

— Чего? — спросил я, перебарывая желание расхохотаться. Я знаю всё это, а Гарри нет. Будем равняться на него.

— О Боже! Как вы играли и пели?

— Просто взяли и спели, и сыграли. Разве это сложно? — огрызнулся я.

— Молодой человек, вы вообще себя слышите? Люди годами учатся, играют, выступают на мелких концертах и только потом попадают на сцену. Скажите честно, сколько ваш отец заплатил, что бы вы оказались на концерте?

Чё, б…ть?! Ну нет, старик, ты попал!

— Мистер Фергюссон, я не знаю, каких придурков вы учите, что те годами на сцену попасть не могут, но, видимо, мы одарённые дети. Если вам что-то не нравится, папа найдёт другого учителя, вы не один такой, — меня реально распирало от злости! Маразматик старый!

— Простите, мистер Дурсль. Я хотел сказать, что ваш случай не обычен.

— Мы это и без вас знаем, — процедил я сквозь зубы.

— Ещё раз прошу прощения, — вздохнул педагог. — Давайте начнём. Я видел ваше выступление. Для начала пройдём нотную грамоту.

Звукоряд, четвертинки, восьмые, половинки, триоли, диезы, бемоли, бекары и тому подобное. За три часа Фергюссон вполне сносно объяснил нам теорию. Я видел, что Гарри она тяжело даётся. Мне-то что? И так помню, что септаккорд — это аккорд из четырех звуков, расположенных по терциям. А для Поттера — это китайская грамота. Дав нам задание и утвердив расписание (воскресенье, среда, суббота) нас отпустили восвояси.

На улице нас ждал Ингвар. Он должен был сопроводить наши бренные тела на остановку автобуса. Отец Ингвара работал на Дурсля. Поэтому выбор провожатого не вызвал удивления.

— Ну как?

— Ничего не понял, — ответил Гарри.

— Потерпи, поймёшь скоро. А ты, Дадли?

— Понятно всё! Чего там не понять? Сложно только потому, что он нам устно всё объяснял, а не на инструменте.

— Ясно. А ты значит, на инструменте играешь, вот и понимаешь.

— Ага.

— Гарольд, чего грустный такой?

— Тетушка Мардж уехала.

— Так радуйся, больше нудеть не будет, — удивился я.

— Бойца она тоже увезла.

— У-у-у, как всё запущено… Ты же жаловался, что он спать мешает, гулять с ним надо, купать, и вообще, ты кошек любишь!

— Ты не понимаешь!

— Да куда уж мне, твердолобому! — разозлился я. — Раз так тебе пёс нравился, почему не попросил его оставить?

Этот вопрос вызвал ступор у мелкого. Мардж и собаки уехали сегодня утром. Вернон отвез их на вокзал.