– А у тебя что, есть лишние монеты? – весело подмигнул ему начальник караула, поправив медный шлем на голове и предвкушая возможность поживиться. Но радость его угасла, когда он рассмотрел затертую тунику и грязный мешок за плечами собеседника. Рассчитывать здесь было особо не на что.

– Откуда? – пожал плечами Федор. – Дела у хозяина идут плохо. С тех пор как этот проклятый Ганнибал осадил город, мы едва сводим концы с концами.

Он тряхнул мешком за спиной и добавил, переходя на доверительный шепот:

– Вот, хозяин велел отнести старьевщику поношенную одежду, может быть, выручу за все это хоть что-нибудь.

Начальник караула не разделил его уверенности, но услышав про Ганнибала, посоветовал:

– Проваливай своей дорогой. А если увидишь в этом районе подозрительных незнакомцев, сразу сообщи мне. За них обещана хорошая награда, и если тебе повезет, ты быстрее выручишь несколько монет, чем за все барахло, что таскаешь у себя за спиной.

– Если увижу, сразу сообщу, – ответил Федор, изобразив сильное желание сотрудничать с властями, – лишние монеты мне не помешают. А что случилось? Сегодня утром был какой-то шум в порту, мы даже видели дым от пожара.

– Ничего особенного, – поскромничал начальник караула, рассматривая что-то за спиной Чайки, словно перед ним никого не было, – просто несколько шпионов Ганнибала пробралось в город. Но мы их скоро поймаем и казним.

– Желаю вам поскорее разыскать их, – поддержал разговор Федор, – а то мой хозяин не сможет спокойно спать, зная, что по городу разгуливают эти шпионы.

При этом он даже слегка поклонился. А когда разогнулся, то солдаты уже шагали дальше своей дорогой. Подождав, пока отряд скрылся за углом, Федор продолжил путь изрядно повеселевшим.

«Значит, за наши головы уже объявили награду, – ухмылялся он, пробираясь закоулками, – неплохое начало. Интересно, может они уже знают и мое имя? Впрочем, слава подождет. Сначала надо провернуть хотя бы одно дело. Не могу дождаться ночи, чтобы узнать, кто из моих солдат пробрался в город».

Вновь пройдя мимо борделя, улица напротив которого была на этот раз абсолютно пуста – судя по усилившимся стонам, все гуляки, которых он видел в прошлый раз, вернулись в свои постели и вновь предались утехам, – вскоре Чайка оказался у заветного амбара.

Осмотревшись по сторонам, на всякий случай он несколько раз прошелся туда-сюда и лишь затем приблизился к дверям.

– Летис, это я, – сообщил Федор, ковыряясь с замком, который мирно висел на своем месте никем не тронутый.

– Вижу, – ответили из амбара, – что-то ты задержался. Мы уж хотели идти тебя разыскивать.

Приоткрыв дверь, Федор проскользнул внутрь и втянул за собой мешок.

– Ну, как тут? – поинтересовался Чайка. – Никто не приходил?

– Тихо, – ответил за хмурого Летиса один из бойцов, стоявших на карауле, после того как запер дверь засовом изнутри, – за все это время только пара каких-то гуляк прошлась мимо с диким хохотом. Да еще двое каких-то сумасшедших полуголых крестьян, парень с девкой, прямо за углом нашего амбара улеглись на траву и стали…

– Представляю, как вам было тяжело за этим наблюдать, – усмехнулся Федор, кидая мешок на ближайшую телегу, – впрочем, ничего странного. Тут в двух шагах публичный дом. Ребята просто не дотерпели.

Чайка пристальнее посмотрел на хмурого друга, примостившегося на краю телеги, и уточнил:

– А ты чего не спишь?

– Уснешь тут, – пробубнил тот в ответ, неопределенно махнув рукой.

– Это зря, – пожурил его Чайка, – сегодня наше время – ночь. И она у нас будет бурной. Так что нужно выспаться всем. Я, например, валюсь с ног.

– Чего это ты приволок? – поинтересовался Летис, подходя к мешку.

– Это ваша новая одежда, – ответил Чайка, направляясь к стогу сена, – нас уже повсюду разыскивают. Даже награду назначили, так что переодевайтесь. В этом нас не сразу опознают.

– Награду, говоришь, – переспросил Летис, вытягивая огромную тунику странного цвета и принюхиваясь к исходившему от нее запаху, – ты хочешь, чтобы я это надел? О боги, она еще и воняет.

– А что делать, – заявил Федор, погладив себя руками по груди, – как видишь, я уже переоделся.

Летис вздохнул и, пробурчав: «Я буду похож на вонючего землекопа», нехотя скинул старую одежду. Его примеру последовали оставшиеся бойцы.

– Что ты там говорил о награде? – спросил Летис, рассматривая себя с омерзением и медленно приближаясь к стогу сена, где Федор уже готовил себе лежанку, собираясь отойти ко сну.

– Не переживай, – подбодрил его друг, – лучше походить на живого землекопа, чем на мертвого героя.

А насчет награды ты не ослышался. По дороге сюда я побеседовал с начальником одного из караулов, повстречавшихся мне, и он сообщил, что за нашу голову уже назначена награда. Нас повсюду ищут, друг мой.

– Ты разговаривал с начальником караула? – Летис тут же забыл про свою тунику и даже повеселел. – Ну, ты даешь, Федор! А вдруг он тебя узнал бы? Молодец! Я всегда говорил, что ты самый отчаянный командир. Это надо же додуматься!

– Ладно, не хвали, – отмахнулся Федор, шурша сеном и переворачиваясь на бок, – просто захотелось немного встряхнуться. А сейчас приказываю всем спать. Дежурим по одному. Я последний.

– Ты не повесил снаружи замок, – напомнил Летис, – вдруг кто увидит?

– Мы нашли неплохое место, – отмахнулся Федор, – за столько времени здесь прошло всего пара человек. Будем надеяться, нам повезет и боги не оставят нас. А потом, скоро стемнеет, и тогда нам вообще ничего не грозит, до тех пор, пока мы сами не двинемся в город.

Так и случилось. Остаток дня прошел спокойно, никто не потревожил прятавшихся в амбаре диверсантов из армии Ганнибала. За это время Федор и его люди успели отлично выспаться. Чайка, отсчитывавший время по внутренним часам, принял последнюю смену караула у Летиса. Дождавшись, пока на небе зажгутся звезды и ночь вступит в свои права, он разбудил остальных.

– Пора.

Осторожно сняв засов, он еще бережнее отворил дверь и осмотрелся. Ночь была лунной, но узкие улицы тонули во мраке и казались безлюдными. Лишь издалека по-прежнему доносился женский смех. «У жриц любви не бывает перерывов, – усмехнулся Федор, выходя наружу, – а нам пора за дело».

Когда все четверо оказались на улице, Чайка поправил кинжалы под туникой, немного размял ноги и руки, потянул плечи и сказал, еще раз взглянув на звезды:

– Ну, вот и наше время пришло, Карфаген.

Спал он в ту ночь отлично, утонув в ласках Зараны. Верная наложница, узнав о неожиданном возвращении своего любимого господина, приняла его так жарко, что Ларин и думать забыл о своих сомнениях. Он вдруг осознал, что здесь его всегда будут любить и ждать, где бы его ни носило и что бы он ни натворил. Такой уклад его вполне, казалось, устраивал. Правда, совесть от этого еще больше покусывала, хотя по местным законам он и не должен был относиться к Заране как к жене. Но проклятое сознание, полученное Лехой еще в прошлой жизни, до конца уклад скифов принимать отказывалось. Упрямый он был парень.

Впрочем, это были его личные проблемы и терзания, которые никого больше не волновали. Иллур, едва узнал о рождении сына у своего адмирала от рабыни, тут же подтвердил ему, что парень будет считаться свободным и в будущем станет настоящим воином, а не рабом. Живи да радуйся, папаша. Но все эти приключения с амазонками вдали от родного Крыма в последнее время Леху только расстраивали. Так что теперь, узнав о предательстве сарматов и оказавшись в родном стойбище, которое стало ему после рождения сына настоящим домом, Ларин вдруг успокоился. Словно что-то встало на место или вышла игла из сердца, мешавшая спокойно жить.

После этой ночи с Зараной, которая не переставала его любить и ждать все эти годы, буйный командир кочевников и скифов-мореходов вдруг осознал, за что он сейчас воюет. Если до этой ночи он бился в сражениях за своего царя и кровного брата, а когда случалось, то и за друга Федора, то теперь, в этой войне, все было иначе. Сарматы были у самых границ, буквально в нескольких днях пути. Угрожали его дому. Они могли ворваться сюда, убить Зарану и его малолетнего сына. А этого Леха допустить не мог. Никак.