– Правильно, – легко согласилась с ним женщина. Муж ее стоял рядом и все так же молчал. – В интернете выставляют фото уже подросших двухмесячных щенков, а наш еще совсем кроха – ему сегодня еще только месяц исполнился.

– И чем его кормить, такого маленького? Может, я потом, позже его у вас заберу? – засомневался Козырьков.

– Зачем же позже? Вы поезжайте сейчас вот по этому адресу, – женщина быстро что-то чиркнула невесть откуда появившейся у нее в руках ручкой на листке бумаги, что протянул ей муж, – и наберите для него в специальном магазине корм для щенят. Какие проблемы?

– Да? – удивился Андрей Викторович такой оперативности. – Ну хорошо. Тогда давайте адрес, и вот вам деньги. – Он достал из портфеля пачку банкнот и отдал их мужу женщины, который тут же стал молчаливо и сосредоточенно их пересчитывать.

– Все правильно, – наконец кивнул он и сунул купюры в карман своего серого демисезонного пальто.

Женщина еще раз лучезарно улыбнулась и быстро стала прощаться с Козырьковым.

– Вы уж извините, – оправдывалась она за поспешность. – Пора уже собак кормить, да и дочка одна дома.

– Желаю здравствовать, – распрощался с деканом и угрюмый муж заводчицы.

Супружеская пара отправилась к выходу из сада.

Андрей Викторович еще раз посмотрел в корзину на нелепого маленького щенка, и теперь он уже не казался ему странным и неказистым, а выглядел вполне даже симпатичным. Напевая свою любимую арию, Козырьков отправился к Агнешке на квартиру, аренду которой он, декан МГУ, и оплачивал.

Через две недели Агнешка дала декану окончательный расчет, наказав больше не появляться на пороге ее квартиры и сунув щенка в руки опешившего от такого поворота событий Козырькова. На его недоуменный вопрос «почему» она в резкой форме и с сильным польским акцентом ответила:

– Пошел ты, стары пен, вместе со своей безродно псиной на хутор. Я кто тебе такая, чтобы спать с тобой за дарки в виде дворня? Знаешь, кто ты после того? Да над меня насмеялись все подруги, когда я им показаць этого… этого, – Агнешка с негодованием ткнула пальчиком в щенка.

После этих ее слов Козырьков стал смутно догадываться, что с щенком его все-таки надули, но он на всякий случай попробовал вернуть себе авторитет и промямлил:

– Так он ведь маленький еще…

– Ага, – согласилась красавица полячка, – он‐то малэнький. Зато ты чецки дурен. Никой это не кавалер‐кинг, а обычный дворий пес! У Майки мать понимает в порода. Она так и сказала мне, что это, – Агнешка снова указала пальчиком на кутенка, – обычны дворий пес. Так что чесць! – Агнешка с грохотом захлопнула дверь перед носом декана.

«Интересно, – тоскливо глядя на дверь, подумал Козырьков. – А кто теперь тебе будет оплачивать аренду двухкомнатной квартиры?»

Словно услышав его мысли, Агнешка приоткрыла дверь и четко произнесла:

– За квартира можешь не переживаць. Я уже нашла тебе замену! – И дверь, теперь уже навсегда, захлопнулась. Козырьков остался стоять на площадке со щенком на руках и тоскливыми мыслями в голове.

Немного опомнившись и придя в себя после такого коварства панночки, первым порывом Андрея Викторовича было взять щенка за шкирку и отправить его пинком в глубь подъезда, чтобы тот летел туда поперед собственного визга… Но вовремя опомнился – все ж таки это был не простой щенок, а вещественное доказательство деканской наивности (читай – глупости) и обмана – и отправился в районный отдел полиции писать заявление о том, как он стал жертвой мошенников.

Только вот вернутся ли к нему его денежки и когда это будет… Никто в райотделе этого ему не сказал.

Люсенька Сакурова, светская леди и любительница различных богемных тусовок, двадцати трех лет от роду, вошла в ресторан самого дорогого в Москве фитнес-клуба La Salute, что расположен на Таганке, и огляделась. Народу было немного, и она сразу же увидала в глубине зала свою закадычную подругу Тонечку Филатову. Помахав ей ручкой, она прошла к столику и присела рядом с подругой на диванчик из светлой кожи.

– Хай, зазунька, – Тонечка потянулась к подруге для поцелуйчика. – Давно тебя тут не видно было. Где чилила?

– С Олежеком в Эмираты катались, – чмокнула подругу в щечку Люсенька. – Он там хаус присматривал. Ну и потусили чуток. Теперь вот наверстываю, – она указала наманикюренным пальчиком на сумку с формой. – Че пьем – эспрессо? Тоже себе закажу попить, но только сок черничный. Есть сок? – подняла она глаза на подошедшую к ней молодую женщину-официантку.

Та кивнула, улыбнулась и, записав в блокнотик заказ, спросила:

– Еще что-то будете заказывать? У нас сегодня…

– Нет, больше ничего не нужно. Я не голодная. – Люсенька отвернулась от официантки, давая той понять, что разговор окончен и пора бы ей идти работать. – У меня трабл, – заявила она скорбным голосом подруге. – У Олежека в это воскресенье юбилей – сорок пять, а я даже не знаю, что ему подарить. У него реально уже все есть!

Тонечка закатила глазки, показывая Люсеньке, что она ей сочувствует, и прокомментировала новость:

– Он у тебя такой сасный, что я просто от него тащусь. Одним словом – краш. Ты реально не в курсе, что ему подарить? Может, что-нибудь из антиквариата?

– Тонь, ты че?! Лол! Ты забыла, что он у меня сам такими вещами торгует! У него бизнес на антиквариате и драгоценностях завязан. Да у нас не дом, а лавка старьевщика! Реально тебе говорю. Я вообще в шоке. Такой шейм, я прямо не могу.

– Да, парням в этом смысле проще, – согласилась Тонечка. – Любимая – я подарю тебе звезду… – пропела она, а потом встрепенулась, словно что-то вспомнив: – Слушай, а если ему реально что-нибудь такое необычное достать? Надо пошарить в инете. На Авито и на Озоне чего только не предлагают. Я недавно наткнулась на прикольное объявление. Представляешь – метеориты продают. На фига они кому-то нужны?! Рипнуться можно!

Официантка принесла наконец-то Люсеньке сок и счет, по которому та сразу же и расплатилась.

– А че, клевая идея, – задумчиво проговорила Люсенька, смакуя сок. – Вот только бы на читерство там какое-нибудь не наткнуться. Слушай, подруга, а ты не в курсе, сколько эти звезды падучие стоят?

– Какие звезды? – выпучила Тонечка Филатова свои и без того большущие глазищи.

– Да метеориты же! – в ответ закатила глазки Люсенька. – Мы, помню, это еще в школе учили. Типа будто бы метеориты люди раньше принимали за звезды, которые падают с неба. Ну, ты вообще…

– Вау! – не обращая внимания на слова Люсеньки, восхитилась ходом мысли подруги Тонечка. – А че, и правда классная мысля! У кого еще из его друзей настоящий метеорит будет в коллекции? Надо бы этот вопрос почекать и в Озоне, и в соцсетях. Может, кто подскажет.

– Точно! – одобрила идею подруги Люсенька.

– Кхм.

Девицы подняли головы и увидели, что рядом с ними стоит та самая официантка, которая принимала у Люсеньки заказ.

– Не нужно больше ничего, – вздохнула Люсенька. – Я ведь расплатилась уже и на чай дала. Что – мало? Ну, народ нынче…

– Да нет, я не по этому поводу, – симпатичная светловолосая женщина средних лет, худенькая и с ямочками на щеках, улыбаясь, приветливо смотрела на девушек. – Просто я случайно мимо проходила, обслуживала вон тот столик, – она указала куда-то в сторону, – и услышала ваш разговор. Знаете, я могу вам помочь, – официантка в смущении опустила голову. – Помочь с метеоритом.

Возникла пауза, во время которой Люсенька и Тонечка переваривали заявление официантки. Та же молчала и только скромно ждала, когда девушки или одобрят ее предложение, или откажутся иметь дело с малознакомой дамочкой. Первой пришла в себя Люсенька. Она с ног до головы оценивающе осмотрела официантку и спросила:

– Интересно, как это официантка может помочь достать настоящий метеорит? Ты че, пранкерша? Розыгрыш хочешь устроить?

– Да нет же, – официантка пожала плечами. – Просто мой дядя работает в Институте астрономии Академии наук. На Пятницкой, знаете такой? Академик Бохвалов. Не слышали? Он в отделе космической геодезии изучает закономерность процесса звездообразования, и у них там, в лаборатории, на изучении находится много разных небесных объектов. В том числе метеоритов и их обломков.