Распределив таким образом роли, вожди пошли на приступ, исход которого уже известен читателю.

Когда передовая башня была завоевана, Черный Рыцарь послал эту радост-ную весть йомену Локсли; в то же время он просил Локсли как можно внимательнее наблюдать за осажденными и помешать им сосредоточить свои силы

для внезапной атаки, чтобы снова отбить взятое у них укрепление. Для рыцаря

было особенно важно не допустить неприятеля произвести вылазку: он знал, что плохо вооруженные и вовсе не обученные добровольцы, которыми он

командовал, не будут в состоянии выдержать натиск опытных воинов, составлявших свиту норманнских рыцарей, так как те не только превосходили осаждающих своим вооружением, но и обладали спокойной самоуверенностью, возникающей под влиянием дисциплины и долгих военных упражнений.

Рыцарь воспользовался временем затишья, приказав соорудить плавучий

мост или, вернее, длинный плот, с помощью которого он надеялся перебрать-ся через ров. Устройство такого плота задерживало дальнейшее наступление, но предводители не очень жалели об этом промедлении, тем более что оно давало возможность Ульрике оказать осаждающим обещанную помощь.

312

айвенго

Когда плот был готов. Черный Рыцарь обратился к осаждающим с такой

речью:

— Больше ждать нечего, друзья мои. Солнце склоняется к западу, а у меня

есть такое дело, которое не дозволит мне провести с вами еще один день. К тому

же будет чудо, если на помощь противнику из Йорка не подоспеет конница. Нам

надо торопиться. Один из вас пойдет к Локсли и скажет ему, чтобы он начинал

стрельбу из луков с противоположной стороны замка и подвигался вперед, как

бы на приступ. А вы, стойкие английские молодцы, оставайтесь со мной и при-готовьтесь спустить на воду плот, как только откроют ворота башни. Смело следуйте за мной по доскам и помогите мне разбить вон те ворота в главной стене

крепости. Те из вас, кто не желает участвовать в этом деле или у кого нет подходящего оружия, пусть займут вершину передовой башни, хорошенько натянут

луки и стреляют в каждого, кто покажется на противоположной стене замка.

Благородный Седрик, ты возьмешь на себя труд распоряжаться остающимися?

— О нет! Клянусь душой Херварда, — отвечал Сакс, — распоряжаться

я не умею! Но пусть потомство проклинает меня и в могиле, если я не стану биться в первом ряду, куда бы ты ни повел нас. Ведь это мое кровное дело, и потому мне прилично идти впереди всех.

— Подумай, однако, благородный Сакс, — возразил рыцарь, — на тебе

ни панциря, ни кольчуги, ты в одном легком шлеме, а вместо ратных доспехов

у тебя только щит да меч.

— Тем лучше, — отвечал Седрик. — Тем легче мне будет лезть на эту стену. И — не сочти за похвальбу, сэр рыцарь, — я тебе покажу сегодня, что саксонец с обнаженной грудью так же смело идет в бой, как норманн в стальном

панцире.

— Ну так с Богом! — сказал Черный Рыцарь. — Растворяйте ворота и спу-скайте на воду плавучий мост.

Ворота, которые вели из передовой башни ко рву и приходились напротив

ворот для вылазок в главной стене замка, внезапно распахнулись. Плот столкнули на воду. Он образовал поперек рва скользкий и опасный переход, на котором умещалось не больше двух человек в ряд. Вполне сознавая, как важно

захватить неприятеля врасплох, Черный Рыцарь, а за ним и Седрик спрыгну-ли на плавучий мост и быстро перебрались на другой берег. Тут рыцарь принялся наносить громовые удары топором по воротам замка. От сыпавшихся

сверху стрел и камней он был несколько защищен остатками подъемного моста, уничтоженного храмовником во время отступления из передовой башни.

Часть настила этого моста вместе с подъемными блоками так и осталась прикрепленной к верхнему выступу портала, образуя нечто вроде навеса над Седриком и рыцарем. Люди, перешедшие по плавучему мосту вслед за рыцарем, были лишены этого прикрытия. Двое, пронзенные стрелами, были убиты на-повал, двое других упали в ров, остальные поспешно скрылись в башне.

Положение Седрика и Черного Рыцаря было поистине опасно. Оно было

бы еще опаснее, если бы не дружная помощь стрелков, засевших в передовой

глава xxxi

313

Тут рыцарь принялся наносить громовые удары топором по воротам замка

башне: они не переставали осыпать стрелами бойницы на стенах, отвлекая внимание защитников замка и мешая им обрушивать на обоих вождей метательные

снаряды, которые угрожали уничтожить навес над их головами. Тем не менее

грозившая Черному Рыцарю опасность увеличивалась с каждой минутой.

— Не стыдно ли вам! — кричал де Браси своим солдатам. — Какие же вы

стрелки, если эти два пса хозяйничают под самыми стенами замка! Сворачи-вайте зубцы с вершины стены и валите их вниз! Доставьте ломы, рычаги и сво-ротите вот этот зубец! — Он указал на тяжелый каменный выступ, украшенный резьбой и выдававшийся над парапетом.

В эту минуту осаждающие увидели красный флаг, выставленный из окна

угловой башни, о которой Ульрика говорила Седрику. Отважный йомен Локсли, пробираясь в передовое укрепление, чтобы узнать, как идет осада, первый

заметил этот сигнал.

— Георгий Победоносец! — крикнул он. — Святой Георгий за Англию!

Вперед, смелые йомены! Что же вы оставили рыцаря и благородного Седрика?

Вдвоем, что ли, они будут штурмовать крепость? Эй, монах, шальная голова,

314

айвенго

покажи, как ты умеешь драться за свои четки! Вперед, отважные йомены! Замок наш, у нас есть союзники внутри крепости. Видите красный флаг? Это

условный сигнал. Замок Торкилстон наш! Подумайте о чести, о добыче! Еще

одно усилие — и мы возьмем крепость!

С этими словами он натянул лук и пронзил стрелой грудь одного из воинов, который по приказу де Браси принялся сдвигать огромный камень со

стены, собираясь обрушить его на головы Седрика и Черного Рыцаря. Другой воин выхватил из рук умирающего железный лом, которым тот орудовал, подсунул его под каменный зубец, но меткая стрела вонзилась в его

шлем, и он мертвый упал через парапет в ров, полный воды. Остальные бойцы растерялись, видя, что никакие доспехи не могут устоять против страшного стрелка.

— Струсили, подлецы? — крикнул де Браси. — Mount joye Saint Denis! 1

Подайте мне лом!

Он схватил лом и начал подсовывать под камень, который был так велик

и тяжел, что если бы упал вниз, то, наверно, сломал бы упоры подъемного моста, служившие прикрытием для осаждающих, и, кроме того, потопил бы плот, по которому они переправились через ров. Все увидели опасность, и даже храбрейшие (в том числе и отважный отшельник) не решались ступить на плот.

Локсли трижды стрелял в де Браси, и всякий раз стрела отскакивала от его не-проницаемой брони.

— Черт бы побрал твои испанские доспехи! — ворчал Локсли. — Будь

они сработаны английским кузнецом, мои стрелы давно бы прокололи их насквозь, как шелк или холстину. — И он закричал во весь голос: — Эй, товарищи! Друзья! Благородный Седрик! Идите назад! Дайте свалить глыбу!

Но они не слышали его голоса, так как грохот, производимый топором

рыцаря, разбивавшего ворота, мог бы заглушить даже двадцать боевых труб.

Правда, верный Гурт спрыгнул на мостик и побежал предупредить Седрика

об угрожавшей опасности или разделить его участь. Но предупреждение пришло бы слишком поздно, потому что громадный камень начинал уже коле-баться и де Браси в конце концов свалил бы его вниз, если бы у самого его уха

не раздался голос храмовника:

— Все пропало, де Браси: замок горит.

— Да ты с ума сошел! — воскликнул рыцарь.

— Вся западная сторона охвачена пламенем. Я пробовал тушить, но все

было тщетно.

Бриан де Буагильбер сообщил эту ужасную новость с суровым спокойствием, составлявшим основную черту его характера; но не так принял это известие его изумленный товарищ.