Этот бизнес, оказывается, не просто крайм, как подпольные бои и бордели для извращенцев, а покушение на самое серьёзное, что тут есть — на монополию правящего дома. Технологией создания «биологических информационных кластеров» располагал один Креон, поскольку она импортирована из другого мира вместе со специалистами в рамках его «научного рекрутинга». Для чего использовал их владетель, никто не знает, но, когда его не стало, один из таких комплексов вывезли из-под носа у Калидии, не подозревающей об их существовании. Оставшиеся без покровителя иномировые спецы заработали себе выходное пособие. Они нашли покупателя, организовали бережную транспортировку, а главное — объяснили, что с помощью «биоментального криэйтинга» можно создавать уникальный видеоконтент: кино, рекламу, сериалы и так далее. Заливай в головы материал, а уж детская фантазия не подведёт.

Что за «серьёзные люди», Селанта уточнить затруднилась, но подтвердила, что дети для «биоментала» походят только клановые, и заверила, что деньги туда ввалены огромные.

— Мелкие вонючие мутантики идут чуть ли не на вес золота, — вздыхала она с сожалением. — Я пыталась влезть в схему, да куда там, не с моими капиталами…

* * *

— Тебе, кстати, привет передавали, — сказал я Нагме.

— Кто? — удивилась она.

— Дети из бывшего клана Синей улицы.

— Ух ты! Правда?

— Да, говорят, вы отлично играли, и они хотят ещё. Ох, колбаса, — покачал я головой с сомнением. — Не втравила ли ты нас в очередную хтонь?

— Ну, может быть… — признала она, — чуть-чуть. Понимаешь, они очень печальные. Им больно и трудно жить. Они никогда не повзрослеют и знают, что скоро умрут. Это так несправедливо! Я хотела, чтобы Аллах посмотрел их глазами.

— Ты учила их рисовать? — удивился я.

— Попробовала, — кивнула Нагма. — Но они совсем-совсем не умеют. Даже палка-палка-огуречик. Тогда я предложила игру — рисовать в голове. Смотреть друг на друга, потом закрывать глаза и представлять себе другого. Как будто рисуешь на другой стороне век, понимаешь? Я сама так делаю — сначала рисую в голове. Им очень понравилась игра, они часами сидели и жмурились! Так смешно! А потом я им сказала, что не обязательно рисовать в голове человека точно таким, какой он есть. Можно попробовать что-то в нём исправить. Например, нарисовать его не таким больным, понимаешь?

— Я-то понимаю, — сказал я серьёзно. — А вот ты, боюсь, не вполне представляешь, что натворила.

— Я знаю, пап, — когда речь заходит о вещах серьёзных, она апеллирует ко мне как к отцу. — Но, кажется, они действительно что-то смогли.

— Нагма, душа моя, если ты инициировала коллективный референс, то во что эти несчастные детишки превратят мир и себя, одному Аллаху известно. Который таки решил посмотреть их глазами.

— Боюсь, все ещё хуже, пап, — вздохнула Нагма. — Это оказался вовсе не Аллах.

* * *

Вечером впервые проснулся и потребовал внимания командирский планшет. Пришёл приказ о всеобщем сборе «Городского фронта» на Средке «с целью контроля боеготовности».

— Народ, — объявил я, собрав отряд в гостиной. — Не хочу, чтобы вы узнавали это из новостей. Всех вызывают на службу.

— Но нам же плевать? — уточняет Зоник.

— Формально наш статус позволяет игнорировать что угодно, кроме личного приказа Владетельницы. Поэтому я просто хочу обсудить ситуацию.

— А что за «контроль боеготовности»? — интересуется Шоня. — Будут проверять, не забыли ли мы надеть трусы под броню? Если что — я тут нашла классные, показать?

— Думаю, «Городской фронт» ожидает не смотр строя и песни, а кровавая резня, — сообщил я.

— Не поняла, — уточняет Дженадин.

— Нет никакого смысла собирать весь личный состав без учёта режима патрулирования. Любой «контроль боеготовности», в чём бы он ни заключался, можно было бы провести в рамках обычного графика патрулей.

— Ты думаешь, командование ждёт нападения? — напряглась Тоха.

— Думаю, командование его организует.

— В смысле? — озадачился Кери.

— Я практически уверен, что наше командование и командование кланов — одни и те же люди.

— У кланов есть командование? — сомневается Зоник.

— Формально нет, но фактически они управляемы. Хотя и не так прямо, как городские. Поэтому нет никакой проблемы свести обе силы в одной точке в одно время.

— Ты уверен? — спрашивает Лирания. — Война всегда омерзительна, но это уже какая-то запредельная подлость.

— Самая обычная, — не соглашаюсь я. — Во множестве войн бенефициар был один для обеих сторон конфликта. Это скорее правило, чем исключение. Хотя обычно реализация менее откровенная.

— Но кто эти люди? — возмущённо говорит Шоня. — Зачем это им?

— Я не знаю точно. Похоже, есть некая коллаборация между промышленной элитой, недобитой аристократией, Советом кланов и даже Калидией. Но кто именно жмёт на кнопки, даже Дмитрий понять не может.

— Думаешь, Верховная тоже в этом участвует? — спрашивает Тоха.

— Она, как минимум, не препятствует. Не забывайте, формально «Городской фронт» подчиняется ей, а кланы заблокировали жизненно важную логистику через пустоши. Так что, да, она не будет против, если ополчение города зачистит кланы, что и должно, как мне кажется, произойти сегодня ночью.

— То есть, — констатировала задумчиво Лирания, — война нужна всем.

— Так начиналось большинство войн. Осталось решить, ребятки, нужна ли эта война вам.

— Мы «Городской фронт», — говорит Шоня. ― Мы должны защищать город.

— Несмотря на то, что эта война срежиссирована тем, кому насрать и на город, и на кланы?

— Да, прем… то есть командир, — отвечает Тоха. — Если ты нам, конечно, ещё командир.

— То есть то, что я показал вам изнанку этой войны, не останавливает вас от участия в ней?

— Нет, — мотает головой Зоник. — Это всё полное дерьмо, но в «Городском фронте» такие же ребята с низов.

— Знаешь, Док, — сообщает Шоня. — То, что всё грандиозная наёбка, не означает, что нам можно забить и смотреть с балкона, как клановые режут наших.

— А они ваши? — уточняю я.

— Ну, не совсем прямо наши, — озадачивается рыжая. — Наши это Дженадин, Тоха, Зоник и так далее. Но это ребята с низов. На их месте могли быть мы.

— Да мы и так на их месте, — добавляет Дженадин, — просто у нас командир очень ушлый.

— Если ты, конечно, нам ещё командир, — повторяет Тохия, пристально глядя мне в глаза.

— Не Горфронту же вами командовать, — вздыхаю я.

— Ура, — тихо говорит Тоха.

— Ура! — поддерживает её Зоник.

— Ура, — подтверждает Кери.

— С тобой нам ничего не страшно, — добавляет Шоня.

— Хорошо, что ты нас не бросил, — вздыхает Дженадин.

— Дай вштыриться, пока тебя не убили, — просит практичная Лоля.

— Похоже, я скоро снова стану сиротой, — ехидно шепчет сидящий рядом Дмитрий.

Лендик мрачно молчит в углу. Ему никто в отряд вступить не предлагал, и своим его не считают.

А Лирания, отойдя в коридор, показывает жестом: «Надо поговорить».

— Мы же сегодня умрём, да? — спрашивает она совершенно спокойным голосом, когда за нами закрывается дверь её комнаты.

— Я сделаю всё, чтобы этого не случилось.

— Но?

— Но во многом это вопрос везения. Не всё во власти командира.

— Везение — это определённо не про меня. Вся моя жизнь тому надёжнейшее доказательство.

— Я как раз хотел попросить тебя остаться здесь. Приглядеть за детьми и…

— За ними не надо приглядывать, — перебивает она. — Они останутся с твоим… сыном же, да? Забыла уточнить в прошлый раз.

— Да, сыном.

— Уверена, он не выкинет Онию за шкирку с балкона, если со мной что-то случится.

— Нагма откусит ему руку раньше, — смеюсь я. — Они же подружки. Но это не значит, что тебе надо лезть на поле боя без брони и боевых навыков.