Но делиться еще не до конца оформившейся догадкой с Велкином он не спешил.

- Маркиз Йокам, – слегка поклонился показавшийся у того из-за спины симпатичный юноша, судя по неприятно-острому взгляду, тоже военный.

Брови у поприветствованного вопросительно взлетели вверх, но ответил он, обращаясь только к старшему гостю.

- Сесиль? Вот уж не ждал. Но охоту в Серых горах помню до сих пор, вовек не забуду: прекрасные места, виды – загляденье, а какой приятный климат! На голову выше королевских угодий… Я могу рассчитывать на повторное приглашение?

Взгляд Велкина посуровел. «Сесилем» его уже давно никто не называл: в дворянских кругах было принято обращение по титулу и фамилии, а имена предназначались для близких, даже семьи. Йокам к таким никак не относился, но и открытой вражды между ними не было, несмотря на предостаточный тому повод.

Припомнив сомнительные «достижения» и факты биографии маркиза, еще и столь бестактно позволившего себе упомянуть Серые горы, граф брезгливо поджал губы. Именно в охотничьих угодьях маркиз и нанес своей выходкой серьезное оскорбление его семье. Король тогда лично прибыл в их земли с визитом, и, к несчастью, прихватил с собой и этого сластолюбца. Тот допился до того, что изнасиловал его сестру, к тому же готовившуюся к свадьбе, да еще и с будущим супругом в том же особняке.

Немыслимый поступок, но граф Велкин понимал, что имеет дело с младшим братом короля, и предпочел принять личные извинения от короля, денежную компенсацию и обещанный недостойному выговор. Вмешательство короля на этом закончилось – тот ждал решения семьи, в отличие от обезумевшего бастарда. Тот решил, что дом Велкин «выступил против» него, нанеся тем самым «серьезное оскорбление», и, заручившись поддержкой влиятельных друзей, принялся грозить кровной местью в случае огласки.

В итоге пришлось все замять, оставив сестру наедине с последствиями. С замужеством было покончено, бедная женщина от горя решила уйти в монастырь и отказывалась возвращаться, несмотря на все уговоры. Вспоминая об этом случае, Сесиль каждый раз, невероятно злился и от досады едва ли не скрежетал зубами.

- Считаете, насмешки здесь уместны, лорд Йокам? – с трудом выдавил он, даже нацепив на лицо подобие улыбки, – как можно сравнивать охотничьи угодья его величества с нашими… Но мне вот что любопытно… Расспрошу, коли представилась возможность: тот молодой человек на собрании – это тот самый, с которым вы недавно столкнулись?

Изобразив полное недоумение, Йокам про себя от души выругался, кляня собеседника и его шпионов.

- Молодой человек… Который?

- К чему скрывать, ваша светлость? Тот самый молодой гений, та еще редкость… Таких не каждый день встретишь, и нет ничего зазорного в том, чтобы уступить ему в бою, – ласково начала Велкин, задумчиво потирая подбородок и наслаждаясь ситуацией, – с другой стороны, негоже молодежи выказывать такое высокомерие. Знаете эльфийскую пословицу: «Чем сильнее зверь – тем больше на него охотников»?

Явно оскорбленный его снисходительностью, Йокам покраснел от гнева. Взгляд его заметался в поисках если не жертвы, то повода сорвать злость, и упал на парня за спиной у графа.

- Да что там, сплошное недоразумение! – взвился он, разом подняв голос на целую октаву, – я поначалу и вовсе решил, что передо мной какой-то крестьянин из глухомани, но удача в тот день была на его стороне. Мало того, архиепископ Вуд лично провел церемонию посвящения, так что, увы, на ближайший десяток-другой лет быть ему в Ауине на слуху.

И граф, и его юный спутник разом приуныли, поняв намек. Сам Велкин, нынешний командующий Черных клинков получил когда-то благословение рядового епископа, но и этого хватило, чтобы занять столь высокую должность. При этом и способностями, и силой он явно уступал этому парню. Уже сейчас ясно, что того ждет блестящее будущее, и достижениями он затмит и Велкина, и многих других.

«Нарочно противопоставляет, чтобы я держался от этого Брэнделя подальше?»

Нахмурившись и нервно покосившись на Йокама, Велкин подметил, что в этот раз маркиз держит лицо и как будто даже искренне презирает выскочку. Будучи невысокого мнения об умственных способностях распутного маркиза, Велкин не нашел оснований подозревать его в столь тонкой интриге.

Тем временем его молодой спутник с улыбкой ответил:

- Маркиз прав. Судя по его навыкам, сомневаюсь, что в нашем поколении найдется больший талант. Только вот, боюсь, этого недостаточно, чтобы заставить дворян с севера отказаться от своих интересов. В конце концов, один-единственный гений, даже Святой мечник – не более чем боевая единица.

- Ду-умаете? – с отвращением протянул Йокам, – не уверен насчет отсутствия у этого ублюдка ровни… Слышали про всплывшего в Трентайме персонажа? Тоже лет двадцати, а уже Золотой ранг, и многообещающие способности в командовании армией. Что думаете на его счет?

Паренек мигом покраснел.

«Он что, хочет, чтобы я оценивал способности бандита? Или даже смеет нас сравнивать?!»

Худшего оскорбления для дворянина и не придумать. А ведь граф Велкин предупреждал об этом типе еще пару лет назад: от такого жди чего угодно, творит что вздумается, пользуясь положением. А раз статус у мерзавца намного выше, требовать сатисфакции через герцога Зайфера не получится.

Проглотив досаду и смолчав, молодой человек обратил свой гнев на Брэнделя, источник всех своих проблем, а того «трентаймского героя» попросту выкинул из головы, не собираясь меряться способностями с отрепьем. Они попросту живут в разных мирах, и разница в статусе непреодолима.

Зато Велкин вдруг понял, что разговор завернул куда-то не туда, и мысленно обругал провоцирующего молодежь Йокама.

- Достаточно о восстании в Трентайме: это дело ранднерского недоумка, а вовсе не наше, – попытался он было сменить тему:

- Соглашусь, – пожал плечами Йокам, – так, к слову пришлось, раз уж мы обсуждали молодые таланты.

И эта показная безмятежность наконец-то вывела Велкина из себя.

- Что ж. Ваша светлость наверняка в курсе, что я здесь по делу, передать сообщение. Скажу прямо… – процедил он сквозь зубы, – его светлость крайне недоволен выступлением подготовленных вами козлов отпущения. Точнее, позорным провалом этого сброда и очевидными недостатками в планировании. Тот же Макаров или Обербек на такое не купятся. Вы что, не боитесь, что они размотают цепочку до нас?

- А даже если, и что? – гаденько хихикнул Йокам, – начнем с того, что я с самого начала не поддерживал идею убийства. Но ничего не поделаешь: покушение уже состоялось, и теперь остается только ждать… Как думаете, чем ответит моя очаровательная племянница? Могли бы и сразу подсадить ее на трон, ну или организовать отречение: зачем идти окольными путями, утруждаться…

- Она его не наследует! И откуда идея об отречении? Даже если попытается – должна понимать, что подставит под удар младшего брата, Харуце, – возразил Велкин, мысленно покачав головой на очередную бредовую идею Йокама, и продолжил, уже намного тише, – вы что, пытаетесь представить все так, будто к отречению короля причастен Киррлутц?

- А это не так? – просиял улыбкой маркиз, – как будто мне есть дело до того, что там себе воображает чернь. По правде, я за то, чтобы выставить виновными вас, а самому остаться в стороне… Хотите заполучить трон – придется за это заплатить, не так ли?

- Безумный глупец! – яростно прошипел Велкин.

- Что. Вы. Сказали? – на лице Йокама мгновенно застыла ледяная маска.

Тут же припомнив, какую месть тот способен обрушить на голову даже косо взглянувшего в его сторону, Велкин вздрогнул.

- Я сказал… Это же… безумие. Если люди поверят, что ауинские дворяне подпали под влияние Собора Святого Пламени и Империи… Правлению Зайферов не бывать! Ауин как государство станет чем-то номинальным, превратится в очередную провинцию, и это явно ни в чьих интересах. На кону будущее вашего племянника – не стоит ли проявить чуть больше серьезности?