— А что, уже думаешь о будущей семейной жизни, когда станешь аристократом? — ехидно усмехнулась она. — Смотри, жёны терпеть не могут боевых подруг.

— Не о том речь, — спокойно ответил я. — Мне просто интересно, насколько много косых взглядов ловила на себе Софья из-за того, что её мать не княгиня. Насколько вообще всё это в порядке вещей?

Морозова покачала головой и поморщилась.

— Так себе тему ты выбрал для совместного времяпрепровождения. Но сегодня твой день, так уж и быть, удовлетворю твоё любопытство. Изначально боевые подруги действительно были боевыми — давно-давно, во время дальних походов случались связи между воинами и воительницами. Хотя такое не приветствовалось — с пузом не повоюешь, но, в общем-то, допускалось. Оттуда и пошло название. Но практически сразу появились и другие боевые подруги — те, которых ратники приводили домой из походов вместе со своими малыми детьми. Грубо говоря, захватили поселение, осели там, ну и давай развлекаться с местными, пока отлаживали быт да отгоняли кочевников в периодических боях. Стало быть, и новые подруги — боевые. Возвращение домой с подругой и ребёнком стало… скажем так, немного осуждаемой, но всё же нормой. В условиях высокой смертности общей и ещё более высокой детской такое шло на пользу обществу. Однако со временем аристократы стали не только воевать. Сейчас даже полюбившуюся секретаршу можно назвать боевой подругой. Что ещё… живут боевые подруги отдельно — это неписаный закон. Негоже ей дышать одним воздухом с законной женой, — сухо проговорила Катя. — Детей боевых подруг называют младшими детьми рода. То есть не конкретного аристократа, а именно его рода. Но живут они с другими детьми отца. Правда, права наследования титула имеют ограниченные. То есть если бы эта твоя Софья была не младшей княжной, а младшим княжичем, унаследовать титул князя смогла бы, если бы вдруг вымерли все другие сыновья отца, его дочери, его братья и племянники. А в остальном… Кто станет косо смотреть на дочь князя? Разве что княгиня. Ибо даже младшая княжна по социальному статусу выше меня и моего сына. Не говоря уже боярах, вассальных князю.

— О как познавательно… — пробормотал я, размышляя о том, что, по сути, это признание бастарда, только с некоторыми условностями.

— А насчёт распространено или нет… Ну, встречается. Правда, не особо часто. Мужикам проще, знаешь ли, предохраняться, чем вот это всё устраивать, — хмыкнула она. — Хотя если в самом деле полюбил секретаршу, то да… А потом ещё и какую-нибудь молоденькую Слугу или даже вассалку-дворянку. Но вообще, — посерьёзнела Морозова, — молодые рода или рода после серьёзных войн грешат признанием боевых подруг. Когда нужно численность восстанавливать или создавать с ноля. Хоть ребёнок и младший в роду — всё же это член рода. Потенциальный боевой командир, управленец и просто доверенное лицо. Тут главное — правильно воспитать. Не говоря уже о том, что у потомственных аристократов кровь сильна и больше талант к управлению жи́вой. Так что такие дети ещё и воины. Но! — назидательно подняла она указательный палец вверх. — Я лично считаю, что если повезло с женой, если нет проблем с деторождением, то и за десять лет можно десятерых наплодить.

— Не каждая женщина согласится рожать по КД, — хмыкнул я.

— КД? — сбилась с мысли Катя. — Что это?

— Так мой программист выражается. Он ещё и в иностранные компьютерные игры любит поиграть вместо сна. А КД — это перезарядка способности.

— А… — протянула Катя и задумалась на десять секунд, после чего выдала: — По моему скромному мнению, лучше рожать, как ты выразился по КД, чем делить мужа — того, кто твой по праву, с другими. И это говорю тебе я — потомственная боярыня и дочь Министра. Не для того, знаешь ли, мама цветочек растила, чтобы затеряться в букете.

Хорошо, что я не её по праву…

— И вообще, — Морозова лукаво улыбнулась. — Не рано ли ты заговорил о детях, а?

— Я просто собираю информацию, — ровным тоном ответил я. — Но не переживай, детей я в ближайшее время заводить не собираюсь.

— Всё правильно, сперва тебе на ноги встать нужно, — усмехнулась она, сама поднявшись на ноги и, поддёрнув подол платья, перекинула ногу через меня и села мне на колени лицом к лицу. — А пока пусть встанет что-нибудь другое… — томно проговорила она, заёрзав на мне и поцеловав в шею.

Так, работа… работа…

Мозг быстро выдал заезженную в этом мире поговорку: «Перейди на Федота, с Федота на брата, а мне зарплата»!

К Форкху работу, утром поработаем!

Глава 10

В субботу днём мы сидели с Вадимом в его кухне, распивая дорогой, но растворимый кофе. Пару часов назад, пока я досыпал в своей кровати, он вернулся к себе домой из «Белки», в которой и провёл всё время после битвы на складах.

— Ну что, как твоё здоровье? — спросил я.

— Спасибо, господин. Очень даже неплохо, — бодро ответил он. — В серьёзные драки мне лучше недельку не встревать, да и Герман, ну врач Морозовых, ещё несколько дней меня понаблюдает, а так… — он махнул рукой и, улыбнувшись, сказал: — К свершениям готов. Через три часа со строителями подписываемся. Сегодня уже демонтаж начнут.

— Звучит отлично, — удовлетворённо хмыкнул я. — Что по Архуну с программистами?

— Сегодня же их и перевозим, — с готовностью ответил Наставник. — Дом я нашёл. Большой и довольно неплохой. Не дворянская усадьба, конечно, но… — он обвёл взглядом кухню с красивой мебелью и хорошим кафелем. — Что-то вроде этого.

— Молодцы, — расплылся я в довольной улыбке.

Вчера вечером Вадим прислал мне весьма эмоциональное сообщение, что деньги за выигрыш на ставках перечислили. Выиграли мы практически семьсот десять тысяч, но после вычета налогов осталось чуть больше полумиллиона. И… я искренне радовался такому исходу. На Родине бы сорок процентов забрали в имперскую казну.

Полмиллиона, Форкх их дери, рублей! А ведь совсем недавно я батрачил за шесть рублей в смену! Вот тебе и разница в благосостоянии различных социальных групп. Вот что значит, правильные инвестиции, хех.

Когда я только прочитал сообщение Вадима во время перерыва в наших жарких постельных баталиях с Катей, моя и без того довольная улыбка стала шире раз в десять. Переполняющим меня чувством радости я тут же поспешил поделиться с не успевшей толком отдохнуть Морозовой…

Да уж, «воевать» с боярыней со сломанной рукой было сложно, но моё маленькое увечье добавляло пикантности и необычности происходящему — прям прошлую жизнь вспомнил, там и не такое бывало. Спасибо за это, что ли, сказать Софье?

Кстати, Катя выиграла благодаря мне, гораздо больше денег, чем я сам. Она великодушно предложила поделиться, но я отказался. Мне чужого не нужно, это её ставка и её победа.

А вот от дивидендов с тайной войны против Никонских отказываться, разумеется, не буду. Тут мы действовали сообща, и вклад моей группы и мой личный очень весомый.

О ситуации с тайной войной Катя рассказала мне ранним утром за завтраком — я решил не изменять привычкам — сильно не задерживаться и свалить до того, как Никита проснётся. Боярыня была только за, похоже, не готова она отвечать на вопросы не по годам умного сына.

— Никонским конец, — злорадно усмехаясь, проговорила Катя за столом.

Пойманный мастер оказался дворянином-вассалом Никонских. Марат признал, что именно с ним сражался во время штурма усадьбы Морозовых. Пусть лица он и не видел, но Мастеру его уровня это не требуется.

— Каждый боец индивидуален, однажды сразившись с ним, ты запомнишь его стиль, если боец оказался достаточно силен и не умер после пары ударов, — явно процитировала кого-то во время своего рассказа Катя.

В общем, связь Никонских с контрабандистами подтвердилась быстро, ну а потом верные дружинники Министра стали выуживать у обеих сторон всё связанное с нападением на бояр Морозовых.

Как я и предполагал, глава «Медведей» и его ближники раскололись на раз-два — стоило им только пяточки пощекотать. Ну а дальше уже подключили свидетельствования людей Морозовых, запись допроса и тела нападавших, которые служба безопасности рода сохранила с помощью неких алхимических зелий и кремов, на время практически останавливающих процесс разложения.