— Хочешь, вылечу? — оживился Адайн.

— А зачем? — пожала Лика плечами, возвращаясь к скамейке прихрамывающей походкой.

— Просто хочется сделать для тебя хоть что-то хорошее.

— Тогда отпусти.

— Не могу, — печально ответил он, усаживаясь на пол. — Как оставить за спиной королеву, которой я больше не доверяю?

Лика тяжело вздохнула. Неужели её задело слово «оставить»? Неужели она так и не смирилась?.. И вдруг поняла. Кажется, он вытягивал из неё решение, к которому она была совсем не готова. И кажется, весь этот спектакль с показательной поркой был поставлен с одной только целью. Она решила проверить:

— Я оставлю трон, — проговорила тихо, почти отчуждённо.

— Не получится, — сожалея, нахмурился Адайн. — Понимаешь, ты должна исчезнуть. Но если выпущу тебя в человеческий мир, люди узнают в тебе свергнутую королеву. Рано или поздно это случится. Представляешь, что тогда начнётся?.. И в Грайгцур тебе нельзя. С твоим прошлым тебе и среди местных людей не будет покоя.

— В Грайгцур я сама не хочу, — Лика горько усмехнулась.

Некоторое время она раздумывала над услышанным. И вдруг подалась вперёд:

— Хочешь сделать доброе — ответь честно на мои вопросы.

— Только на один.

Ей и нужен был один:

— Ты стоял за заговором против моих родителей?

Он задумался и неожиданно усмехнулся:

— Пожалуй, я один обладал безграничными возможностями для осуществления подобного…

«А ведь и правда…»

Адайн продолжал:

— Уиллард и Блодвен доверяли мне, как себе.

«Да! Тысячу раз — да!»

— И даже мотивация была.

— К-какая мотивация? — Лика расширила глаза.

Внутренне она догадывалась, какая. О, Всемогущий, неужели она была права? Неужели это с самого начала была игра?

Адайн улыбнулся мечтательно, будто вспоминая что-то приятное:

— Хорошенькая, принцесса — будущая королева, полностью подконтрольная Грайгцуру.

Подействовало, как удар.

На некоторое время она потерялась во времени и пространстве. В ушах звенело, всё стало ватным, бесцветным, всё превращалось в туман. Последние искорки гасли, последние опоры растворялись. И если до этого она ещё хоть как-то держалась, стараясь не доставить ему удовольствия увидеть её отчаяние, то он и тут её сломал. Нашёл самое сокровенное, нежное и подцепил…

«И всё-таки это он… стоял за смертью моих родителей» — Лика задохнулась от всколыхнувшейся ненависти, бессильной и оттого ещё более яростной!

Не помня себя, она рванула к решётке, вцепилась в прутья и прошипела:

— Ты…

— Но нет, — как ни в чём ни бывало произнёс погружённый в свои размышления Адайн. — Это был не я… определённо, не я. Однако могу пообещать: мы расследуем этот вопрос.

«Лгал. Лгал и не краснел. Всегда лишь лгал!»

— Ты уже обещал его расследовать!! — она ударила рукой по решётке.

— Правда? Ах, да, — спохватился дракон, и вдруг деятельно поднялся на ноги. — Что ж, на этот раз, госпожа Ликария, — учтиво склонил он голову, — я выясню это окончательно.

«Слова. Всего лишь слова».

Содрогаясь от горя и отчаяния, Лика бессильно опустилась на пол, не выпуская из рук кованых прутьев, будто они единственные могли удержать её на краю:

— Жаль, я этого не увижу, — проговорила она одними губами.

Но Адайн услышал:

— Клянусь, что увидишь.

Уходя, он обернулся и произнёс до странного незнакомым тоном:

— До завтра… милая Ликария.

70

Низложенная королева Ликария Первая

6 часов спустя, Площадь перед королевским дворцом в Прайнарре

Когда её разбудили на рассвете, всё пережитое вчера показалось страшным сном. Она даже тонко улыбнулась стражам, которые за ней пришли — негоже королеве показывать сильные чувства, тем более перед вражескими прислужниками.

Погода стояла пасмурная, безветренная, под стать настроению. В воздухе кружился лёгкий снежок, поэтому перед выходом из темницы на Лику накинули её любимое зимнее пальто с капюшоном и опушками белого цвета.

Подходя к месту казни, Лика обратила внимание на отсутствие помоста. А и правильно — мероприятие планируется короткое, камерное, для своих. Чего заморачиваться?

Ещё с площади зачем-то снесли центральный фонтан. И от этого настроение испортилось ещё сильнее. В конце концов, не драконы его строили — не им разрушать.

Она закрыла глаза, вспоминая большой, украшенный барельефами фонтан, который стал символом королевского дворца. Без этого фонтана даже королевский замок никогда не изображали. А Лика помнила каждую его завитушку, ведь часто любовалась тончайшей резьбой по камню.

«Особенно во время долгих церемоний встречи и проводов драконов,» — она открыла глаза.

Да, именно с этой площади драконы всегда покидали Прайнарру, а люди провожали их. Наступят ли времена, когда визиты летающих ящеров в Ардар снова станут редкими и оттого долгожданными?

Она оглянулась. Теперь огнедышащие твари были везде. Кружили в небе, приземлялись на башни и даже конусы крыш, карабкались по стенам, лежали в её саду, сломав заснеженные кусты. Всего лишь кусты — жасмины, сирени. Лика попыталась не думать о редких растениях, привезённых со всего мира и полученных ею и её предками в подарок.

В городе тоже творилось хос знает, что. Несколько столбов чёрного-чёрного дыма, поднимающихся далеко за крепостной стеной, просто пугали.

Лика вдруг услышала из-за стены истошный человеческий крик и ржание лошадей.

— Что там происходит? — потребовала она отчёта у драконьих стражей.

— Наши хотят есть. Ваши не хотят делиться, — ответил один из стражей.

— И вы… убиваете их? — ужас продрал по спине так, что она забыла про собственную казнь.

— Конечно, нет. Мы ж не звери какие, — изумился страж. — Людишек нельзя убивать. У нас вообще с этим строго.

— Но никто не запрещал их пугать, — подмигнул второй страж.

Только Лике ни капли не было смешно.

— Вообще-то нам нельзя с вами разговаривать. Стойте здесь, — второй страж велел опальной королеве остановиться прямо посредине площади, у вывороченных их земли осколков каменных плит, оставшихся на месте центрального фонтана.

И несмотря на то, что замок и вся его прилегающая территория кишели драконами, для пущей надёжности ей связали руки и ноги.

Адайна тут не было. Как именно её казнят, ей тоже не сказали. Пришлось стоять и ждать.

Впрочем, она даже замёрзнуть не успела. Драконий король всё же соизволил прийти. Да не один — перед ним торжественно вели связанных Бриджеша Нидузу и Рампольда.

Не дожидаясь начала наверняка пафосной церемонии, Лика не преминула поддеть Адайна:

— Ваше величество, позвольте узнать, чем ваши благородные люди… кхм-кхм, точнее, драконы занимаются на улицах Прайнарры?

Драконий король не растерялся:

— Я называю это ускоренной ассимиляцией.

— Хм… помнится, вы не позволили мне отправить экспедицию на один ма-аленький дальний остров. Сослались на важность сохранения иноземных культур. А теперь ваша свита бесчинствует в моём городе! И рушит мой дворец! Довожу до вашего сведения: Ардар по сравнению с Грайгцуром — вполне себе экзотическая культура. Ему противопоказана всякая ассимиляция, не то, что ускоренная!

— Поймали, — широко ухмыльнулся Адайн, усаживаясь чуть в стороне на позолоченный стул, который принесли для него из замка. — Спешу вас утешить: это временное явление. Вынужденная мера. Видите ли, госпожа Ликария, драконам требуется регулярное питание, а запасов провизии в вашем замке на всех не хватает.

— Вам следует лучше планировать путешествия в столь внушительной компании, — уколола его Лика.

— Да разве ж с вами можно хоть что-то планировать? — раздражённо мотнул он рукой. — Однако, госпожа Ликария, приступим к самому главному. Вчера ночью я пообещал вам раскрыть преступление, совершённое против ваших родителей.

— И? — застыла Лика, глядя, как в самый центр выносят высокий музейный столик на толстой деревянной ноге.

— Терпение, госпожа Ликария.